Читать книгу "Лабиринты Ехо. Том 1 - Макс Фрай"

– Да вы потом, небось, сами заснете. Вы же у нас, хвала Магистрам, не страдаете бессонницей. А пока составьте мне компанию. Чудесам вы не помешаете, поскольку их пока все равно не предвидится. А вот достать из пузыря сверток с этими грешными куманскими сладостями, по-моему, самое время.

– Нет, ты действительно мудр не по годам, – восхитился Кофа.

– Ну не зря же вы угрохали столько времени и казенных денег, таская меня по всем столичным трактирам, – улыбнулся я. – И кстати, о трактирах. Только подумайте, пока мы с вами тут сидим, мерзавцы, которых мы полагаем лучшими друзьями, без нашего участия лопают все эти Великие Пуши, индейку Хатор и прочую красоту… Знаете, Кофа, кажется, я сошел с ума, но вот уже несколько дней мне очень хочется домой. Гораздо больше, чем в Черхавлу. Если бы нам не нужно было спасать Мелифаро, я бы, пожалуй, плюнул на этот метафизический туризм.

– Что ж, это неплохая новость, – обрадовался Кофа. – Если уж одно из твоих безумных желаний завело нас на край Красной Пустыни, другое, возможно, поможет нам отсюда выбраться. Хотелось бы верить.

На этом опасная тема была закрыта. Потом мы просто болтали. Обсуждали последние столичные новости, которые, хвала Магистрам, быстро становятся достоянием отсутствующих – а для чего еще нужна Безмолвная речь? Перемывали косточки знакомым, спорили о достоинствах своих любимых трактиров, решали, сколько обедов и ужинов задолжал нам сэр Мелифаро, по чьей милости мы, можно сказать, сунулись в пасть людоедам мадкарам. Одним словом, вели себя так, словно уже давным-давно вернулись в Ехо, и единственным чудом, которое светило нам этой ночью, должна была оказаться хорошая порция фирменного горячего паштета мадам Жижинды.

Наш треп так понравился любопытной темноте, что она решила подкрасться поближе. Мы и не заметили, как наступила ночь. Впрочем, я где-то слышал, что в пустыне такие вещи всегда случаются внезапно.

– Я смертельно устал от тебя, сэр Макс, – неожиданно объявил Кофа. – Так что, пожалуй, пополню ряды спящих, а ты иди прогуляйся. И не переживай за нас, я умею просыпаться примерно за полчаса до начала любых неприятностей.

– Хорошо, – неохотно согласился я.

Я откуда-то знал, что Кофа совершенно прав, мне действительно следовало прогуляться, а не сидеть на месте. И я вдруг здорово испугался, представив, что мне придется уйти в неуютную красноватую темноту и бродить там в полном одиночестве, вдалеке от успокоительного силуэта нашего летательного пузыря.

– Тебе страшно? – мягко спросил Кофа. – Ничего, сэр Макс, страх – не такая уж великая плата за хорошее чудо. Некоторые платят и подороже.

– Ваша правда, – улыбнулся я. – Ладно, пожалуй, все-таки рискну последовать вашему совету. Хорошей вам ночи.

– И тебе того же, – проворчал Кофа, забираясь в корзину пузыря Буурахри.

Выяснилось, что я успел по-настоящему истосковаться по пешим прогулкам. Все эти куманские уладасы хороши, но возможность самостоятельно переставлять ноги дарит, на мой вкус, куда более изысканное наслаждение.

Еще несколько минут спустя я с радостью обнаружил, что меня больше не тянет оглядываться назад, дабы убедиться, что призрачные контуры нашего летательного аппарата все еще вырисовываются на фоне ночного неба. Дурацкие опасения, что я могу заблудиться, сами собой растаяли в неторопливом ритме моих шагов. Разумеется, я мог заблудиться, но, строго говоря, мне того и требовалось. Заблудиться, забрести неизвестно куда, а не описывать круги вокруг места нашей стоянки. Поэтому я приказал себе: «Вперед!» – и с удовольствием повиновался.

Я чувствовал себя свободным и счастливым. Что-то подобное я испытывал в детстве, когда в одиночестве удирал в лес, который начинался в получасе ходьбы от нашего дома. И потом, гораздо позже, во время своих одиноких ночных скитаний по незнакомым городам – тем, где мне довелось провести какую-то часть жизни, и тем, куда я попадал всего на несколько дней или часов. Только на этот раз чувство свободы было куда более острым. Пугающе острым, я бы сказал.

Приступы панического страха еще не раз сотрясали мое тело во время прогулки по темной рассыпчатой поверхности остывающих дюн. Но я быстро понял, что со страхом нужно просто смириться, как с приступом внезапной боли, когда судорога неожиданно сводит ступню, – сказать себе, что через несколько минут это пройдет само собой, а пока нужно стиснуть зубы и потерпеть. И я стискивал зубы, и страх действительно уходил, я временно утрачивал способность его испытывать, а потом все начиналось сначала.

Но и от этой беды нашлось лекарство. Я вдруг вспомнил, что когда-то очень любил отправляться на прогулку со стареньким плеером в кармане куртки – в те далекие времена, когда я еще не был сэром Максом из Ехо. Идея показалась мне просто отличной. Уж не знаю, найду ли я эту грешную Черхавлу, но хоть удовольствие от процесса получу по полной программе.

Я опустился на корточки и зарыл руку в прохладный песок – чем не укрытие для человечьей конечности, желающей проникнуть в загадочную Щель между Мирами. Не прошло и минуты, и я хохотал, опрокинувшись на спину и дрыгая ногами: у меня получилось! Грешные Магистры, у меня получилось и это!

Маленький плеер с мягкими наушниками казался мне самой удивительной вещью во Вселенной. Я уже начал забывать, как выглядят такие штуки. Внутри обнаружилась кассета. Долгая жизнь в Угуланде здорово улучшила мое ночное зрение, так что я сразу смог разобрать крошечные белые буковки на темном фоне этикетки. Мне достались записи «Queen», и не что-нибудь, а «Ночь в опере». Я счел это и добрым знаком, и хорошей шуткой, и просто восхитительной, почти невозможной удачей. На мой вкус, именно «Ночь в опере» как нельзя лучше подходила для моих одиноких странствий по Великой Красной Пустыне Хмиро. К тому же первая композиция, «Death on two legs», изумительно гармонировала с моей Мантией Смерти.

Музыка оказалась отличной таблеткой от страха. Приступы ужаса, похожие на сокрушительные удары в солнечное сплетение, больше не отравляли мое существование. С этого момента его вообще больше ничего не отравляло – даже желание поскорее найти таинственную Черхавлу. Мне было так хорошо, что все остальное не имело значения – ни заманчивые чудеса из древних легенд, ни безмолвное обещание какого-то загадочного могущества, ни даже судьба моего хорошего друга Мелифаро, ради спасения которого я, собственно говоря, и затеял это сомнительное мероприятие.

Я до сих пор не знаю, сколько времени я бродил по Красной Пустыне Хмиро. По моим расчетам, давным-давно должно было наступить утро – я уже добрую дюжину раз переставлял кассету. Но бархатная темнота на той стороне горизонта, которую я по привычке считал востоком, оставалась столь же густой, как и несколько часов назад.

Мое восхитительное путешествие закончилось внезапно, причем в тот момент, когда у меня и в мыслях не было его завершать.

Я – скорее комический, чем героический персонаж. А потому не ускорил шаг, завидев вдалеке башни зачарованного города, не усмирял биение сердца, приближаясь к заветной цели, не грозил стражам райских врат железной рукой в бархатной перчатке, а просто со всей дури впечатался в высоченную стену из белоснежного камня. До сих пор не могу сказать определенно – то ли эта грешная стена действительно возникла из ниоткуда перед самым моим носом, то ли я такой идиот.