Читать книгу "Аэрофобия 7А - Себастьян Фитцек"

Склонных к суициду?

Матс указал на стакан с жидким никотином.

– Я должен это выпить? Чтобы все выглядело, как самоубийство?

Как окончательное доказательство моего психоза. И чтобы исключить меня как свидетеля.

– Таков был план.

– Это сумасшествие. Как вы это себе представляли? Что я добровольно это сделаю?

– А разве вы когда-нибудь делали что-то добровольно, доктор Крюгер?

Неле.

Матс снова увидел ее перед собой – распахнутые глаза, выражение муки и боли на лице. И тут же услышал ее крик.

– Где моя дочь? Что вы с ней сделали?

– Я не знаю, – ответила Кайя не моргая, не отводя взгляда, не подавая ни одного сигнала, уличившего бы ее во лжи.

– А кто же тогда знает? – спросил Матс. – Кто все это спланировал?

– Сейчас это не важно. Скоро это уже никого не будет интересовать.

Матс тщетно пытался понять загадочные слова Кайи.

– Вы думаете, вам это удастся? Никогда в жизни. Кто-то все равно задастся вопросом, почему моя дочь исчезла именно в тот день, когда я сорвался на борту самолета.

Кайя сделала еще одну затяжку и выдохнула дым ему в лицо.

– Возможно. Но затем полиция обнаружит у вас в квартире в Буэнос-Айресе ноутбук. С программой симулятора полетов, на которой вы отрабатывали исключительно этот маршрут. К тому же следователи наткнутся на мейлы между вами и Францем Уландтом.

Водителем Клопштока? – промелькнуло у Матса в голове. Если ему не изменяла память, это было имя, которое выяснила Фели.

– Душевнобольной веган, который мечтает отобрать у беременных женщин их младенцев в знак протеста против молочного производства. Вы поддержали его в желании реализовать этот план с вашей дочерью. Снабдили деньгами и камерой.

– Но это неправда.

– Согласно данным в вашем компьютере – правда. Вы больной человек, доктор Крюгер. Вы так и не смогли смириться со смертью жены и поэтому эмигрировали. Ваша дочь ненавидит вас, и вы не можете свыкнуться с мыслью, что у Неле скоро появится семья, в то время как вы свою потеряли.

– Чушь!

– Но общественность истолкует это именно так, да. Вы просто сошли с ума. Много лет пребывали в депрессии и одиночестве, а беременность Неле подтолкнула вас на самоубийство. Но вы хотели унести с собой как можно больше людей. Счастливых пассажиров, которые летели к своим семьям. И таких пациентов, как я, начавших новую жизнь, которая вам недоступна, Матс.

Это был единственный раз, когда она назвала его по имени.

– Но все это можно было бы выяснить с помощью простого анализа крови и несколько более изощренного психологического теста. Во всяком случае, меня бы саму не допустили к полету. А сейчас…

Она указала на стакан с нервным ядом.

– Ни за что! – сказал Матс и снова безуспешно подергал оковы. Пластиковые стяжки врезались в запястья.

Он кивнул на стакан, который казался ему последним средством давления в игре, правила которой он все еще не понимал.

– Я не сделаю ни глотка. Только если вы отпустите Неле и я смогу поговорить с ней. Как только Неле окажется в безопасности…

Кайя поднялась.

– Забудьте об этом. От меня не зависит, освободят вашу дочь или нет. Это решает один только веган. Мы его не контролируем. Мы рады, что он вообще предоставил нам фото и аудиозапись, но в остальном он действует абсолютно самостоятельно. Это было основным моментом нашего плана. В итоге никто не сможет выявить никакой связи между нами. Вы единственное связующее звено, доктор Крюгер.

– Никакой связи? – почти выкрикнул Матс. – Этот парень водитель Клопштока!

Кайя моргнула.

– Вы это выяснили? Неплохо. Но что это доказывает? Ничего. Потому что Клопшток не участвует в нашем плане.

– Ерунда.

– Это правда. Андре ничего не знает, – сказала она, и Матс уже собирался протестовать, как вспомнил, что помимо Кайи на борту находится как минимум еще один помощник, и это наверняка не его сомнительный коллега, потому что Фели встречалась с ним сегодня в клинике.

– С кем я все время разговаривал по телефону? – спросил он Кайю.

Кому принадлежит этот голос?

Здесь, на борту.

– Хватит вопросов.

Дрожащими пальцами Кайя потушила сигарету о столешницу и улыбнулась так же дружелюбно, как и в начале этого самого безнадежного разговора из всех, которые Матсу доводилось вести в своей жизни.

Она взяла в руку стакан с жидким никотином и поболтала его, как дорогое красное вино.

– Я не буду это пить, – запротестовал Матс.

– Вы это уже говорили, – улыбнулась Кайя, поднесла стакан к губам и выпила залпом.

Матс побледнел.

Затем она открыла свой сотовый и несколько раз нажала на одну и ту же кнопку, пока на раздался длинный звуковой сигнал.

– Так. Наши разговоры удалены. Ну тогда все, – попрощалась она, и ее улыбка исчезла. Осталась лишь печаль в усталых глазах. Выражение уверенности, что ее жизнь скоро оборвется.

– Зачем? – спросил Матс.

Шепотом. В шоке. И снова не получил ответа.

– Тогда я пойду, чтобы довести все это до конца. Матс попытался встать, но кабельные стяжки не позволили ему подняться.

– Что вы имеете в виду? Эй, что значит «довести до конца»?! – крикнул он вслед. – Крушение самолета ведь никогда не планировалось, верно?

– Да, я это сказала, – ответила Кайя, стоя в дверях. – Я должна была знать. Но вы оказались слишком хороши, доктор Крюгер. Вы открыли мне глаза. И поэтому план изменился.

Глава 61

Еще 48 минут до запланированной посадки в Берлине

Змея снова вернулась. Она долго скрывалась, пряталась где-то в дальнем темном уголке его сознания, грелась его отчаянием и питалась его страхами. Но теперь очнулась ото сна и с новой силой заявила о себе.

Что она задумала? Кайя хочет устроить крушение самолета? Она вообще способна на это?

Матс чувствовал, как с каждым вопросом питон страха все сильнее сжимался вокруг его груди. Крепче, чем стяжки на руках и ногах.

Что я наделал? Какой механизм я запустил?

Если Кайя сказала правду, то крушение самолета никогда не было целью шантажиста – тогда это объясняло тот факт, что он сам находился на борту. А если судьба Неле никак не зависела от жизней сотен людей, то это будет лишь его вина, если катастрофа все-таки произойдет.

«Я должна была знать», – вспомнил Матс последние слова Кайи, которые могли означать лишь одно. Она была в курсе, понимала, что он попытается сломать ее психически. Сообщница, которая думала, что будет участвовать в шараде в качестве актрисы и выдержит его психологические манипуляции.