Читать книгу "Принц Зазеркалья - А. Г. Говард"

К сожалению, мое сердце – не единственное, что она затронула. И от этого я ненавижу ее еще сильнее.

– Томас поправится, – продолжает Джеб. – Он сильный.

Мальчик из моего прошлого предстает передо мной так живо, что я поддаюсь старой привычке и изливаю душу.

– У меня было видение про маму. Что она жива и в безопасности. Я думаю, она посылает мне весточки во сне.

Джеб стоит, привалившись к стене, и ни о чем не спрашивает. Он уже повидал и сотворил столько волшебства, что вполне способен поверить в невероятное.

– Что я скажу ей, если… – мой голос обрывается.

– Нет, Эл. Томас выживет, потому что сейчас спит.

Я киваю.

– Надеюсь, папе снится что-нибудь хорошее. Всё то, что он любит.

– Наверное, он ловит рыбу, – подхватывает Джеб, стоя у окна. – Как раньше, когда он брал на рыбалку нас…

Он издает короткий смешок, но не счастливый, а грустный.

– Помнишь, как ты опрокинула целую коробку наживки?

Я слабо улыбаюсь. Это случилось летом после восьмого класса. Папа купил тогда в рыболовном магазине сверчков.

– Они просили о помощи.

Раздается стук. Не нужно оборачиваться, чтобы понять, что это Джеб ударил кулаком по каменной стене.

– Тогда я и влюбился в тебя.

Я смотрю на него через плечо. Растрепанные темные волосы озарены серебристым светом звезд, и он прекрасен, как ангел.

– Ты никогда мне этого не говорил.

Джеб поворачивается и глядит за окно.

– Ты так волновалась из-за этих букашек. Девочка, которая каждый день насаживала их на булавки ради искусства. Но проткнуть их крючком ты не могла.

– Потому что они были уже мертвые, когда я использовала их для мозаики. Я не хотела слушать, как они страдают.

– Я этого не знал. Я знал только, что под поверхностью в тебе скрывается очень многое. Поэтому я начал рисовать тебя – чтобы скрытое проглянуло наверх. Чтобы читать между строк.

Джеб всегда рисовал меня в виде феи, как будто и впрямь разгадывал мои тайны. Так больно сознавать, что он утратил эту способность, оказавшись здесь. Что чуть не погиб, пока не прекратил попытки.

– А твой папа… – продолжает Джеб. – Он даже не рассердился, что ты выпустила сверчков. Он просто достал алюминиевые блесны, и с тех пор мы ими и пользовались. Я и не знал, что отцы могут прощать. Быть такими добрыми. Томас лучше всех на свете. Он несколько раз спасал мне жизнь.

Я хлюпаю и вытираю нос тыльной стороной ладони, а потом подтыкаю одеяло вокруг папиной шеи и рассматриваю его умиротворенное лицо.

– Он должен был стать рыцарем… – мой голос обрывается. – А вместо этого, когда мама оказалась в лечебнице, ему пришлось заменить мне обоих родителей. Я всегда думала, что он скучный…

Чтобы не расплакаться, я утыкаюсь лицом в папино плечо. Его дыхание греет мой висок. От папы пахнет краской, которой он недавно был покрыт.

Я едва замечаю, что матрас рядом со мной прогибается под чьей-то тяжестью.

– Эл, – шепотом говорит Джеб и придвигается. Впервые с момента моего появления в горе мы так близко друг к другу.

Кончиками пальцев он проводит по краю крыльев.

– Я хочу вернуть своих родных. Хочу, чтобы вы с Морфеем были целы и невредимы. И я хочу навести порядок в Стране Чудес.

От его сочувствия лед трескается, и я решаюсь озвучить свой самый большой страх.

– Но я боюсь снова впустить в себя Червонную Королеву.

Но Джеб отводит взгляд, и я не решаюсь озвучить причину (что, как мне кажется, мое сердце в буквальном смысле разрывается).

Матрас выпрямляется, когда Джеб встает.

– Пойду проверю входы.

Ни ободряющего разговора, ни теплых объятий, на которые я надеялась. Но я стараюсь побороть разочарование.

Джеб направляется к двери.

– Поспи, ладно?

Я киваю. Мое тело, отяжелевшее от усталости, мечтает именно об этом – свернуться рядом с папой. Но, когда я слышу, как ботинки Джеба стучат по лестнице, до меня доходит, почему он ни словом не возразил против моего участия в плане Морфея. По мнению Джеба, он сам виноват в том, что папу ранили. Он думает, что может добыть противоядие, и тогда мне вообще не придется сталкиваться с Червонной Королевой.

Дела Страны Чудес для Джеба вовсе не приоритет. Доставить нас с папой к маме целыми и невредимыми – это всё, о чем он думает. Но если в замке его схватят, то будут заполнять чужой магией, пока он не умрет от истощения, как и сказал Морфей…

Я отодвигаю занавески на кровати, выскакиваю и бегу вниз по лестнице. От ужаса моя кровь уже буквально кипит.

Я выскакиваю за дверь.

– Джеб!

Он почти в самом низу лестницы. До берега, где ждет лодка, совсем недалеко.

– Джеб, постой!

В то самое мгновение, когда он спускается с последней ступеньки, я расправляю крылья и взлетаю. Песок хрустит под моими босыми ступнями, когда я приземляюсь между ним и лодкой, вне досягаемости света с маяка.

– Не надо.

Он напрягается, так что под футболкой вздуваются мускулы.

– Я должен.

– Ты не виноват.

– Речь не о том, кто виноват. Это судьба. У меня больше всего шансов против Червонной Королевы.

Я хмурюсь.

– О чем ты говоришь?

– Поверь мне. Мы же художники. Мы знаем, что такое краски и как они сочетаются. Магия Червонной Королевы и Морфея… – Джеб поднимает руку, на которой светится татуировка. – Вот почему у моей магии фиолетовый цвет.

Я роняю челюсть.

– Так ты знал?

Я так потрясена, что даже не двигаюсь. Джеб обходит меня.

– Знал с самого начала. А ты когда догадалась? – спрашивает он, отвязывая от столбика причальный канат.

– Когда заглянула в твои комнаты.

Он медлит и, шумно выдохнув, садится на борт лодки. Упершись локтями в колени, Джеб крутит в руках канат.

– Значит, ты понимаешь, почему я не могу сейчас уйти. Мои творения… я им нужен.

Как больно слышать, что Джеб предан кому-то другому…

– И потом, эта… ненависть. Она слишком велика для мира людей. Я могу причинить кому-нибудь вред. Джен, маме. Тебе. Тогда я буду совсем как мой папаша.

Я внушаю себе, что глаза щиплет от соленого воздуха.

– Нет. Ты никогда не будешь таким, как твой отец. Ты сознательно решил не быть таким. Пусть даже яд Червонной Королевы отравляет твою душу, ты со мной по-прежнему нежен.

– Если верить Морфею, месяц назад, в мире людей, я тебя чуть не удушил. Когда напился тумтумового сока в студии. Ты так отчаянно пыталась скрыть от меня, что заключила нерасторжимую сделку…