Читать книгу "Ты мне принадлежишь - Мэри Хиггинс Кларк"

Сьюзен взглянула на часы, взяла второй стакан кофе и попросила чек. Джастин Уэллс согласился принять ее в своих апартаментах на Пятой авеню в восемь. Времени оставалось в обрез, чтобы туда добраться.

* * *

Сьюзен трудно было представить, как выглядит Уэллс. Памела Гастингс, капитан Ши и Дон Ричардс единодушно отзывались о нем как о человеке безудержно ревнивом. «Наверное, я подсознательно ожидала встречи с чудовищем», — поняла она, когда дверь квартиры открылась и перед ней предстал привлекательный мужчина с тревожным взглядом. Лет сорока, темные волосы, широкие плечи, атлетическое сложение... «Да он просто красавец, — подумала Сьюзен, изучая его. — Если бы внешность могла служить гарантией, он был бы последним человеком, которого можно было бы заподозрить в приступах убийственной ревности. Но уж кому-кому, а мне следует знать, что внешность обманчива».

Она протянула ему руку и представилась.

— Входите, доктор Чандлер. Пам тоже здесь. Но, прежде чем будет сказано еще хоть слово, позвольте мне извиниться за тон, каким я говорил с вами по телефону.

— Зовите меня Сьюзен, — предложила она. — И никаких извинений не требуется. Как я уже говорила, вы совершенно правы: именно звонок вашей жены в мою программу явился причиной того, что она сейчас в больнице.

Одного взгляда на гостиную было довольно, чтобы понять, что тут живут архитектор и дизайнер интерьеров. Тонкие, изящные колонны с каннелюрами отделяли комнату от холла, а сама комната, украшенная лепниной и великолепным камином резного мрамора, ослепляла блеском паркета из драгоценных пород дерева, поверх которого был расстелен персидский ковер пастельных тонов. Обстановку составляли удобные кресла и диваны, антикварные столики и светильники.

Памела Гастингс тепло поздоровалась со Сьюзен.

— Хорошо, что вы пришли. Вы очень добры, Сьюзен. Я вам даже передать не могу, как много ваш приход значит лично для меня.

«Она считает, что предала Джастина Уэллса», — догадалась Сьюзен и ободряюще улыбнулась Памеле.

— Послушайте, — сказала она, — я прекрасно понижаю, насколько вы оба измучены, поэтому перейду прямо к делу. Когда Кэролин позвонила в понедельник на студию, она обещала прийти ко мне в приемную, принести кольцо с бирюзой и фотографию человека, подарившего ей это кольцо. Теперь мы уже знаем, что она изменила свое намерение и, по-видимому, решила выслать эти вещи по почте. Я надеюсь, что у нее сохранились другие сувениры из того круиза, которые помогли бы нам найти загадочного незнакомца, предлагавшего ей сойти с корабля и съездить с ним в Алжир. Вспомните: когда она попыталась связаться с ним в отеле, где он якобы должен был остановиться, ей ответили, что такой у них не значится.

— Как вы понимаете, мы с Кэролин не обсуждали ту поездку, — сухо пояснил Джастин. — Это был тяжелый период, и мы оба хотели как можно скорее оставить нашу размолвку позади.

— В том-то все и дело, Джастин, — заметила Памела. — Кэролин не стала рассказывать тебе о кольце с бирюзой и уж тем более показывать фотографию другого мужчины. Доктор Чандлер как раз на то и надеется, что у нее сохранились сувениры, о которых ты не знаешь.

Лицо Уэллса побагровело.

— Доктор, — сказал он, — как я уже говорил вам по телефону, можете искать здесь все, что вам угодно, лишь бы это помогло найти человека, который чуть не убил Кэролин.

Сьюзен отметила про себя затаенную угрозу, прозвучавшую в его голосе. «Дон Ричардс прав, — подумала она. — Джастин Уэллс убьет любого, кто причинит вред его жене».

— Давайте начнем, — предложила она.

* * *

Кэролин Уэллс оборудовала для себя рабочий кабинет на дому — большую комнату с просторным письменным столом, кушеткой, чертежной доской и конторским шкафом.

— У нее есть кабинет на работе, — объяснил Джастин Уэллс, — но, по правде говоря, свои творческие проекты она предпочитает разрабатывать здесь и всю свою личную почту тоже держит здесь.

Сьюзен уловила напряженность в его голосе.

— Письменный стол заперт? — спросила она.

— Не знаю. Я никогда к нему не прикасался.

Джастин Уэллс отвернулся, словно ему невыносимо было видеть стол, за которым еще недавно работала его жена.

Памела Гастингс положила руку ему на рукав.

— Джастин, подожди нас в гостиной, — предложила она. — Тебе здесь нечего делать.

— Ты права, мне нечего здесь делать. — Уже дойдя до двери, он обернулся. — Но я настаиваю на одном: я имею право знать, что вы здесь нашли, если найдете, что бы это ни было, плохое или хорошее, лишь бы оказалось полезным. Я могу считать, что вы дали мне слово? — спросил он грозно.

Обе женщины кивнули. Когда он вышел за дверь, Сьюзен повернулась к Памеле Гастингс:

— Давайте начнем.

Сьюзен осматривала стол, Памела взяла на себя шкаф с картотекой. «Что бы я чувствовала, если бы это случилось со мной? — спросила себя Сьюзен. — Дела моих пациентов можно не считать, они защищены по закону о врачебной тайне. Но что-то личное... Что бы я сама захотела скрыть от посторонних глаз, от обсуждения?»

Она тут же нашла готовый ответ: письмо, которое написал ей Джек, когда признался, что полюбил Ди. Кое-что из этого письма она помнила до сих пор: «Мне очень горько, что я причинил тебе боль. Я никогда не сделал бы этого умышленно».

«Давно пора сжечь это письмо», — решила Сьюзен.

Она чувствовала себя омерзительно, роясь в чужих вещах, словно подглядывала за женщиной, с которой так и не познакомилась. Она отметила, что Кэролин Уэллс присуща некоторая сентиментальность. В нижнем ящике лежали папки с делами, помеченные «Мама», «Джастин», «Пам».

Сьюзен просмотрела их и убедилась, что в них лежат поздравительные открытки, личные письма и фотографии. В папке, озаглавленной «Мама», она нашла свидетельство о смерти трехлетней давности. Из него явствовало, что Кэролин была единственным ребенком, а ее отец умер десятью годами раньше матери.

«Всего год спустя после смерти матери она рассталась с мужем и отправилась в круиз, — подумала Сьюзен. — Можно не сомневаться, что она была выбита из колеи, эмоционально уязвима и совершенно беззащитна перед любым, кто проявил бы к ней хотя бы видимость участия».

Сьюзен попыталась в точности припомнить, что рассказывала ее собственная мать о случайной встрече с Региной Клаузен на собрании акционеров. Что-то насчет того, как взволнована была Регина предстоящей поездкой и как она рассказала о своем отце, который умер, когда ему было всего лишь за сорок, а перед смертью признался дочери, что жалеет о так и не состоявшихся каникулах.

«Две уязвимые женщины, — подумала Сьюзен, закрывая панку. — Это уже не вызывает сомнений. Но здесь ничего полезного для нас нет». Она подняла голову и увидела, что Памела Гастингс уже почти закончила осмотр картотечного шкафчика с тремя ящиками.