Читать книгу "Солнце внутри - Маргарита Зверева"

– Сестра! – тут же замахал я свободной рукой.

Наконец девушка отвела взгляд, повернулась к своей подруге и тихо заговорила с ней. Я не особо вслушивался в слова, пока из меня вытаскивали иглу, но речь шла определенно не обо мне. Я даже слегка обиделся. Обычно девушки хихикали в моем присутствии и шептались, стреляя глазками. Но больничная обстановка, вероятно, не настраивала на охотничий лад, да и настроение у меня было гнусное. Так что я поскорее встал и отправился в столовую, в которой мне полагался чай с пирожным.

Чувствовал я себя в этой столовой всегда чудовищно. Как павлин в курятнике. Но грустный опыт заставил не пренебрегать сахаром после сдачи крови. В тот раз я с неким коротким удивлением упал в обморок прямо в грязном дворе больницы, и весь первый день моего буквально заработанного кровью отпуска прошел в одной из палат, из которой меня никак не хотели выпускать. Такого удовольствия я больше не жаждал, поэтому безропотно поедал свои пирожные.

Обычно я молниеносно справлялся с этой задачей и пулей вылетал из обшарпанных, воняющих йодом и хлоркой коридоров, но в тот день чай был слишком горячий, так что я несколько задержался. Жуя приторную плюшку, я смотрел на ливень и думал о том, что, как это было ни смешно, время – единственное, что Барон был не в состоянии мне подарить. Я мог получить все что угодно: вещи, путешествия, определенное общество, даже престижную работу… Но, если мне хотелось выиграть пару дней, чтобы просто побыть наедине, обращаться к Барону было бесполезно. Время было единственным, что мне приходилось покупать собственной кровью.

Додумать столь острую мысль до конца я, правда, не успел. Ко мне за стол кто-то подсел. Я недовольно покосился в сторону незваных гостей и подавился. Естественно, это были мои знакомые из палаты.

– Ой, простите, молодой человек, не хотели вас напугать, – весело извинилась блондинка и постучала мне по спине с такой силой, что хрустнули позвонки. – Просто, видите, места совсем нет.

Она обвела толстенькой ручкой столовую, которая действительно успела знатно набиться. Ее подруга опустилась на стул напротив.

– Мы вас не собираемся задерживать, – довольно сухо сказала она, поднося чашку дымящегося чая к бледным губам. – Не бойтесь.

– Да я не боюсь, – справился я наконец с крошками в горле и дал знак блондинке, чтобы она перестала стучать по моей спине. – Я уже в принципе собирался уходить.

– Ой, какой-то вы такой… – вздохнула блондинка и помахала плюшкой в воздухе, – мрачный и кислый, что ли. У вас язва, наверное? Люди с язвой часто такими бывают.

– Ну, Лиза! – укоризненно выпучила на нее глаза подруга.

– А, да, правильно, с язвой кровь же сдавать нельзя! Забыла, – отмахнулась Лиза и принялась смачно и манерно жевать плюшку.

Я сам не понял почему, но внезапно мое нарастающее раздражение сменилось на смех.

– А вы, кстати, правы! – хлопнул я по столу. – Вообще-то приемная сдачи крови – отличное место для знакомств. Все проверены, всякая дрянь заранее исключена!

Лиза с готовностью залилась слегка хрюкающим смехом, но буквально через пару секунд резко замолкла, откашлялась и заткнула рот очередным куском плюшки. Ее подруга помешивала чай, не отрывая от него взгляда.

– Я сказал что-то не то? – перевел я взгляд с одной на другую.

– Нет-нет, – закачала кудрями Лиза, отряхивая руки. – Просто я вспомнила, что… Мне бежать надо ведь! Зой, ты как? Со мной до метро?

Порыв ветра с такой силой бросил в окно завесу дождевых капель, что скрипнула рама. Мы машинально выглянули наружу. Густое небо бушевало.

– Мне же к другой станции, – отозвалась Зоя. – Ты беги, а я еще немного подожду. Может, стихнет хоть чуть-чуть. Не хочу заболеть.

Лиза замешкалась, но встала и надела ярко-красное пальто.

– Ну ладно, – сказала она немного виновато, наклонилась к подруге и чмокнула ее по-матерински в макушку. – Созвонимся тогда, да? А вы… – подняла она на меня глаза. – Приятно было познакомиться, хорошего вам дня и так далее.

– И так далее, – улыбнулся я в ответ.

Только когда стук Лизиных каблуков затих за дверью, Зоя оторвалась от своего чая и посмотрела на меня. Я рассматривал ее и не собирался этого скрывать, так как подобное ребячество не входило в мои привычки, но стоило нашим глазам встретиться, как что-то больно кольнуло мою зашкаливающую самоуверенность. Разумеется, она чувствовала мой взгляд, но уловить ее смущение или самодовольство, которые обычно возникали у девушек при подобном осмотре, мне не удалось. Вместо этого лицо Зои выражало безразличное бесстрашие.

– Вы явно этого не помните, но мы с вами знакомы, – сказала она. – Вы брали интервью у нашего коллектива.

Я был настолько выбит из колеи, что мысли встряхнулись и перемешались, так что я никак не мог вспомнить, о чем речь.

– Актерского, – пояснила Зоя. – Мы ставили «Фауста», и вы заинтересовались…

Наконец в моей голове что-то щелкнуло.

– Экспериментальной работой этого молодого режиссера, – кивнул я медленно. – Газинского. А вы… – Я прищурился и пытливо забегал по ее чертам. – Гретхен?

– Нет, – пожала она плечами. – Одна из коз на шабаше.

– А… – глупо заикнулся я в попытке выразить восторг.

Наконец она прыснула звонким смехом.

– Да шучу я! Гретхен, Гретхен…

– Ну что ж вы так? – облегченно выдохнул я и тоже хихикнул. – Я уже испугался, что память у меня совсем никудышная. Помню же, что красивая была Гретхен.

– Послушайте, не надо вот этого, прошу вас, – поморщилась она без особой обиды. – На мне лежал такой слой грима, что меня, наверное, можно узнать только по зрачкам.

– Да, грима на всех было налеплено немерено, – согласился я. – А декорации, наоборот, скудноватые соорудили. Как будто пытались сколотить из подручных средств что-то такое кричащее о модности и понятности только избранным.

– Так и есть. Вы верно подметили, – горько усмехнулась Зоя. – Нет денег, назови постановку экспериментальной и ставь себе хоть мусор на сцену. Критиковать не посмеют. Никто же не хочет прослыть занудным консерватором. Вот все деньги, которые удалось наскрести по сусекам, и пустили на грим. Краски не такие дорогие, как стройматериалы и ткани. Хотя что я вам говорю? Я читала вашу статью. Восторга я в ней не заметила.

– Боюсь, глубоко в душе я тот самый занудный консерватор, – приподнял я пластиковую чашку, словно для тоста. – Но если вы читали статью, то наверняка отметили и похвалы некоторым актерам, в число которых вошла и актриса, сыгравшая Гретхен.

– Да, отметила, спасибо, – деловито кивнула Зоя. – Все-таки сама вещь настолько сильна, что испортить ее довольно трудно.

Несколько мгновений мы сидели молча, окруженные монотонным шумом голосов.

– Значит, вы – актриса, – констатировал я наконец, не выдержав тишины между нами.