Читать книгу "Стигмалион - Кристина Старк"

Я просто поговорила с этой женщиной, дала свой номер телефона на случай, если ей будет совсем грустно. А чуть позже она позвонила и сказала, что только этот разговор и помог пережить горе. И если бы не я, то она, наверное, слегла бы с сердечным приступом…

В общем, мне кажется, я нашла свое место в этом мире. А это место вообразило меня подходящей кандидатурой для…

Не поверите, для чего! Андреа, директор госпиталя, решила, что госпиталю срочно нужна реклама. А для этой рекламы очень даже подойдет – та-дам! – мое лицо.

Андреа позвонила в рекламное агентство и тут же все организовала. Через три дня приехал фотограф – мегасерьезный господин с седой косой. Не шучу, с седой косой и в очках, как у слепого. Андреа привезла для съемок целый зоопарк: лайку Снежинку, пару роскошных бенгальских котов, морскую свинку, белого какаду и шикарную молочную змею – ярко-красную с белыми и черными кольцами.

Целый час фотограф заставлял меня тискать Снежинку, чмокать морскую свинку, нежничать с котами и обниматься со змеей. К концу съемки я чувствовала себя выжатой, как лимон, и очень обрадовалась, когда в кабинет заглянули Андреа с Даймондом – доберманом, от которого отказался прежний хозяин. Андреа подумывала взять его себе.

Даймонд был ласков, как дитя, но выглядел, как грозное чудовище, способное перегрызть человеку горло.

– Привет, красавец, – сказала я, опускаясь перед ним на колени и обнимая за шею.

И в этот момент фотограф ка-а-ак защелкал своей камерой! И завопил:

– Это оно! То, что надо. Красавица и чудовище!

Андреа пошутила, что из меня вышло отличное чудовище, а из Даймонда – красотка хоть куда. Я утерлась полотенцем и сказала, что сил моих целовать свинок больше нет, а лайку я могу использовать разве что как подушку. Фотограф тоже выдохся, упаковал свои зонтики и вспышки в чемодан и уехал.

Через неделю в госпиталь прислали рекламные плакаты. Я в тот день не смогла прийти из-за пары дополнительных лекций в университете. Зато на следующий день…

О нет, веселые фотки с морскими свинками и со змеей, намотанной на мою шею, как шарф, Андреа отмела. По всему госпиталю были расклеены стильные плакаты в темных тонах, на которых роковая брюнетка (да это же я!) обнимала за массивную шею добермана. За моей спиной были пририсованы два воздушных крыла, а поперек плаката тянулась надпись: «Ангел-хранитель для вашего питомца? У нас он найдется. Первый ветеринарный госпиталь Дублина».

Видели бы вы мое лицо! Я стояла у плаката как статуя, пока Андреа не увела меня к себе и не поздравила с отличной работой. А потом жестом фокусника подняла жалюзи и ткнула пальцем в окно.

– Чем мы хуже шмотья для дайвинга, а? Ничем! Я выбила немного средств у рекламного отдела и добавила немного из тех, что пожертвовали старики О’Каллаган…

Вы уже догадались, да?

Мое лицо украшало собой торец здания, черт побери. А еще плакаты расклеены по городу и в парках. И еще один невероятных размеров постер повесили прямо напротив моего университета, у входа в большой шоппинг-центр.

Мои колени дрожат до сих пор. Я – параноик, социофоб, человек-улитка, предпочитающий не вылезать лишний раз из своей раковины, – и вдруг появляюсь на рекламном постере размером с дом.

И если это не доказательство того, что жизнь полна непредсказуемых поворотов, то я не знаю, что еще может им быть!»

Комментарии (их почти три сотни и почти все заставляют меня краснеть):

«Я видела эту рекламу! Долорес, это правда ты?! Если да, то ты просто гипнотически прекрасна!»

«Я влюбился».

«Ты восхитительна, Долорес. А мысли о том, что еще и неприкосновенна, очень заводят…»

«Знаешь, чего я хочу прямо сейчас? Оказаться на месте этого пса».

«Жаль, что эти губы нельзя целовать».

* * *

– Твое изображение на торце огромного дома! А изображение Вильяма на соседнем! Это нечто! Мы вчера с компанией оказались как раз в том районе и полчаса не могли сдвинуться с места. Стояли перед плакатом и кайфовали. Айви, правда, начала нести какую-то чушь про экспозицию и кадрирование, критикуя твой плакат, – ей словно больше придраться не к чему было. А все остальные слушали вполуха, потому что им-то плакат нравился. Еще бы не нравился: красивая девчонка в обнимку с роскошной собакой. У Ричи прямо слюна капать изо рта начала. Надеюсь, это реакция на тебя, а не на добермана, а-ха-ха!

Бекки лежала на моей кровати с большой банкой «Бена-и-Джерри», забросив ноги в полосатых носках на стену. А я сидела на вертящемся стуле, с удовольствием выслушивая последние новости. Мы уже несколько дней не виделись: я чуть ли не каждый вечер пропадала в ветгоспитале.

– Может, тебе подумать о карьере модели? – предположила она.

– И умереть от ожогов после первого же совместного фотосета с каким-нибудь красавцем?

– В условиях контракта так сразу и пропишете: никаких совместных фотосетов. Делов-то. Сейчас мода на необычную красоту и необычных людей. Серьезно! – начала уговаривать меня Бекки, видя, что мои глаза уже тянутся к полотку. – Знаешь модель Винни Харлоу? Еще десять лет назад никто и вообразить не мог, что она может быть моделью, причем суперуспешной! Потому что у нее витилиго: молочно-белые пятна на темной коже. И знаешь, что? Выглядит просто потрясно. Фотография, где она верхом на коричнево-белой лошади, вообще взорвала Интернет! А твоя красота – неприкасаемая, которую нельзя трогать! – еще волшебней! Вильям тебе, если что, поможет: он знает, с чего начать и тэ дэ.

– Как у него дела, Бекки? Когда он вернется?

– Уже лучше. Надеюсь, скоро… Хочешь передать что-то? Думаю, ему будет приятно.

Я секунду подумала и сказала:

– Скажи, что если он там не встретил лося, то тут его ждет один.

– Это что?! – расхохоталась Бекки. – Какое-то зашифрованное послание?

– Возможно, – покраснела я. – Хотя лучше ничего не передавай. Это была просто глупая шутка.

* * *

Смотрю на фотографии Винни Харлоу – канадской модели с витилиго – и, знаете, что она напоминает? Пятнистые орхидеи, которые цветут на окнах у мамы. Они выглядят так, будто на чистый белый шелк упали капли красного вина. Они выглядят настолько потрясающе, что мама хватает горшки, порой даже не глядя на ценник…

Как же я хочу, чтобы люди относились к своим телам как к цветам!

Веснушки, родинки и пятна? Ты восхитительна, как орхидея!

Повсюду вены, жилы и растяжки? Ты красив, как амариллис.

Большой и пышный? Ты прекрасен, как пион.

Маленький и тонкий? Ты чудесен, как ландыш.

Чувствуешь себя странным и не похожим на других? Да нет же, ты выглядишь фантастически, как венерин башмачок!