Читать книгу "Каждому своё 2 - Сергей Тармашев"

Единственным каналом утечки, сливающим информацию толпе, оставалась медсестра Зарема. Непосредственно в курс дела относительно конфиденциальных данных ее никто не ставил, но хитрая толстуха не упускала возможности навострить ухо. Борьба за жизнь тяжело далась Брилёву и его команде, состояние здоровья выживших в ядерном кошмаре людей требовало продолжительного лечения, которое затягивалось из-за низкой компетенции медсестры. В силу этого люди полковника, включая его самого, до сих пор регулярно посещали медотсек ради получения различных процедур. Сначала Брилёв считал, что Зарема слышит некоторую информацию из разговоров пациентов между собой либо кто-то из его людей сознательно рассказывает ей лишнее. По приказу полковника инженеры тайно подключились к искусственному интеллекту всего медицинского оборудования, в котором имелись датчики звука или изображения, и начали наблюдение за медотсеком.

Причина утечки выяснилась сразу. Никто из его людей целенаправленно медсестре информацию не сливал. Во время проведения процедур люди часто засыпали, и толстуха, не мудрствуя лукаво, расспрашивала полусонных пациентов. Кто-то отвечал, кто-то нет. Из тех, кому требовалась биорегенерация, некоторые забывали отключить радиосвязь перед тем, как лечь в биорегенератор. Зарема старательно этому способствовала, под предлогом медицинской необходимости торопя людей. Если человек забывал выключить связь, толстуха просто надевала на ухо его гарнитуру и слушала внутренний эфир команды Брилёва, пока пациент спал в биорегенераторе. Получив доклад инженеров, полковник провел работу с личным составом и объявил Зареме выговор. Но толстуха была единственным на весь бункер медработником, и давить на нее было неразумно. Фактически она была неприкасаемой, и прекрасно об этом знала. И хотя пока Зарема не переходила рамки, три дня назад она более чем понятно дала ему понять, что с ней придется считаться. В тот день Брилёв велел ей набрать в обучение людей, чтобы иметь хоть какую-то замену медсестре в случае ее болезни, но она отказалась. Толстуха прямо заявила, что не будет рисковать и пускать к сложнейшему медицинскому оборудованию людей, не имеющих ни малейших познаний в данной сфере. Если кто-нибудь сломает что-то даже случайно, бункер останется без оборудования, и извиняться или сожалеть будет поздно. Поэтому она займется обучением когда-нибудь позже, когда у нее появится больше времени на поиск и отбор подходящих кандидатур.

Так что появление студенток было выгодно вдвойне. Если Снегирёва займет место Заремы, то последней придется заплатить за свою заносчивость. И весь бункер об этом узнает. Когда у тебя пятьдесят человек против пяти тысяч, ты не можешь позволить себе демонстрировать слабость. Даже если захочешь! А Брилёв такого желания не испытывал. Кроме того, Снегирёва явно компетентнее толстухи, и если менять одного неприкасаемого на другого, то лучше, чтобы это был действительно ценный специалист. И у Снегирёвой есть подруги, тоже медики. Даже если сейчас они полный ноль, натаскать их Снегирёва не откажется. Это займет время, но так или иначе произойдет. Как только они осознают всю ценность своей профессии, сами бросятся обучаться. Если, конечно, они не шпионки из инкубатора ГРУ. В этом случае, по идее, они уже должны все уметь. Недаром же им выбрали легенду студенток меда, а не какого-нибудь журфака, последнее сейчас несравненно более престижно. Брилёв усмехнулся. Было! Было престижно.

Теперь весь этот мусор бесполезен. Судя по свежим данным, в бункере свыше тысячи человек во время недавней переписи в графе «специальность» поставили отметку напротив пункта «журналист, профессиональный блогер, специалист по социальным сетям». Больше отметок было только в пунктах «интернет-предприниматель» и «сфера услуг». Девяносто пять процентов обитателей Центра фактически бесполезные проедатели продуктов. Именно этот факт серьезно облегчает ему процесс удержания пятитысячного стада в узде. Каждый из них понимает, что стоит только пискнуть, как его вышвырнут на поверхность без всяких скафандров и антирадов. Потому что его ценность чуть меньше, чем ноль. Более того, остальная толпа будет – если будет! – сожалеть о нем очень и очень тихо. Потому что в бункере острая нехватка воды, еды, энергии и жилплощади. А в таких условиях, как известно, чем меньше народа – тем дольше проживешь. Все будут только рады уменьшению поголовья, одновременно дрожа о том, чтобы не стать следующим. Идеальная обстановка для поддержания порядка, если бы только не тот факт, что проблемы со всем вышеперечисленным касаются всех, в том числе самого Брилёва и его команды. Но сейчас у него появилась возможность исправить это.

Лифтовая кабина замерла на втором этаже, двери разошлись в стороны, и охрана вышла в коридор, держа руки на оружии. В центральном коридоре было многолюдно, женские голоса сливались в негромкий гвалт, и на первый взгляд казалось, что мужчин вокруг нет вообще. Стоило Брилёву покинуть лифт, как монотонный гвалт начал быстро стихать, и спустя пару секунд сменился полнейшей тишиной. Заметив нечеткие силуэты спецназовцев, окружающих полковника внутри кольца охраны, люди спешили отойти подальше или оказаться ближе к стене, если отойти было некуда. Абрека и его бойцов в бункере боялись даже больше, чем самого Брилёва. После того как по его приказу Мангуст застрелил возмущенную тетку, явившуюся качать права прямо посреди центрального коридора, на глазах у значительного скопления людей. Кстати, это произошло недалеко от входа в медотсек. Тетка самоуверенно растолкала охрану и перла на Брилёва, словно бульдозер. Она не наступила полковнику на ногу только потому, что Мангуст остановил ее, упершись рукой в плечо.

– Руки прочь, подонок! – рявкнула на него тетка, гневно отшвыривая руку спецназовца. – Уважай мое личное пространство! Не то я заставлю тебя сделать это!

Мангуст ничего не ответил и не предпринял действий, но с места не сдвинулся. Тетка презрительно обронила в его сторону что-то уязвляющее и набросилась на Брилёва с обилием требований. Она заявила, что является юрисконсультом какого-то там градоначальника не то Нижнего Новгорода, не то более мелкого населенного пункта поблизости, и потребовала немедленного отчета о положении бункера, количественного состояния запасов, прекращения привилегированного обеспечения команды Брилёва, сложения им незаконно захваченных полномочий, проведения выборов, расследования и наказания виновных в кровавом столкновении, а также назначения более квалифицированной администрации и чего-то еще. Самоуверенная стервозная наглость с нотками истерии наверняка позволяли ей прошибать стены, и на какой-то миг Брилёву даже показалось, что он смотрит на свою жену. Но тетка не учла самого главного: долгие годы истерик и головной боли, неразрывно связанные с современной семейной жизнью, переполнили чашу терпения полковника. Брилёв равнодушно выслушал все до конца, после чего коротко и ясно изложил, что мир погиб в ядерном огне, на данный момент нет никаких свидетельств о том, что выжил еще кто-нибудь, припасы на исходе, бункер на грани гибели и переполнен бесполезным с точки зрения выживания населением. Поэтому он, как лидер действительно ценной команды специалистов, взял на себя управление бункером и в данный момент пытается спасти всех, в том числе и ее. Все действующие ранее законы отныне считаются утратившими силу, как только будут решены вопросы выживания, Брилёв предоставит Центру новые. До тех пор правила всего два. Первое: его слово – закон. Второе: все, что не разрешено конкретно, – запрещено.