Читать книгу "Дорога на Ксанаду - Вилфрид Штайнер"

— Алло, — сказала Джил Макэлистер.

Радость ударила по моим голосовым связкам. Я молчал больше, чем нужно.

— Послушайте, мистер, — вспылила Джил, — если вы решили докучать мне, вам придется поостеречься. Если я узнаю, кто вы, то незамедлительно наведаюсь к вам и отрежу яйца!

В этом вся добрая Джил. Никогда не задумывается о подходящем тоне.

— Лучше не надо, — наконец-то ответил я, — это Маркович, звоню абсолютно без злого умысла.

— А, Александр, старый ловелас, — закричала она. Казалось, она искренне обрадовалась, — скажи-ка, ты что, где-то рядом?

— И да и нет. Я сейчас нахожусь на одной ферме в западном Сомерсете. Джил, мне нужна твоя помощь.

Я быстренько ввел ее в курс дела. Свои сны я опустил. Она не должна подумать, будто основы моего рассудка стали ветхими. Случай играл в моей истории решающую роль. Только благодаря ему одному я открыл эту книгу. По поводу подлинности почерка Колриджа Джил, как я и ожидал, была настроена скептически, и мое страстное желание выяснить все про эту церковь, никак не вписывалось в ее представление обо мне. Для нее я был старым обжорливым язычником, до конца своих дней заговоренный против обращения. Тем не менее мне удалось убедить ее в том, что мой интерес к церкви Калбон связан исключительно с биографией Колриджа.

— Хорошо, — сказала Джил в конце концов, — у меня уже появилась идея, где можно поискать информацию. Я прямо сейчас и начну. Самое позднее, через два дня ты сможешь получить от меня посылку. После прочтения ты станешь ведущим специалистом по церкви Калбон.

— Спасибо, — обрадовался я, — ты даже не представляешь, насколько я продвинусь в работе с твоей помощью. А что касается истории Талисина…

— Ну уж ее-то я могу рассказать тебе прямо так, по телефону, — перебила меня Джил, — если у тебя есть немного времени.

— В данном случае я предпочел бы письменные материалы.

— Ты становишься педантичным на старости лет, — сказала она немного обиженно, — и подозрительным. Куда мне посылать материалы?

— Ферма «Эш», Порлок, западный Сомерсет. Думаю, этого достаточно.

— Хорошо. Только будь аккуратнее. В твоем рассказе есть какая-то путаница, а это мне совсем не нравится.

— Не беспокойся. Я все объясню тебе подробно, самое позднее, на нашем следующем симпозиуме.

— Aix-en-Provance,[169] — сказала Джил, — Шекспир, Марлоу и «Кентерберийские рассказы». Хороший винодельческий район.

— Я непременно там буду, — ответил я.

— Обещаешь?

— Обещаю.

После разговора мой взгляд на некоторое время застыл на аппарате, словно в телефоне сидела маленькая Джил.

«Я отблагодарю ее бутылкой шабли Гран Кру, — подумал я. — Или лучше целым ящиком».

Теперь же мне оставалось просто ждать.

На следующее утро я пролистывал «Красную книгу Херджеста» страница за страницей. Но к сожалению, так и не нашел других сносок или подчеркиваний. Только три буквы и одно-единственное слово. Неужели этого должно было хватить, чтобы собрать все в единое целое?

Брошюра про церковь Калбон была сделана с любовью, хотя и немного обывательски сформулирована и пропитана ханжеским духом. По крайней мере я подтвердил свои предположения по поводу времени ее постройки. Так, например, купели, как я смог убедится в книге, в самом деле насчитывалось восемьсот лет. Крыше не было и двухсот. А вот подтверждения того, что центральный неф был построен еще до нападения нормандцев, я так и не нашел.

Но, как святое место, Калбон еще раньше стала целью паломников. Доказательством тому служил тот убогий камень, к которому я сворачивал с дороги. Крест, выбитый на нем, одной осью выходил за пределы круга. Не так давно, в 1970-х годах, археологи разгадали тайну этого знака: выходящая за границы круга ось указывала странствующим паломникам на дорогу, ведущую в Калбон. Согласно брошюре, камень был воздвигнут около 600 года от Рождества Христова. Авторы описывали старый торговый путь из Порлока в Линтон, на всем протяжении которого, очевидно, стояло много таких камней. По этому пути из Девона в Сомерсет в начале VII века шел святой Бьюно, уэльский миссионер, которому дали приход в Калбоне. По пути он читал проповеди и старался обратить язычников в христианство. Это удавалось ему во многом благодаря умению исцелять людей, что он и делал, используя при этом свое виртуозное актерское мастерство. Так, некоторым обезглавленным язычниками мученикам Бьюно удавалось вернуть голову на плечи и вернуть их к жизни. Святая Винифред поплатилась за свой отказ выйти замуж за короля Карадога, потому что дала обет стать невестой Иисуса. За это ей перерезали горло. Но Бьюно был неподалеку и, прочитав магическое заклинание, приложил свою руку к ране. Винифред снова смогла молиться Иисусу. Мне показалось, что это совсем неплохо для дилетанта в области медицины.

Самые ранние следы человеческого присутствия в Калбоне вели внутрь холма, вниз по которому я спускался на днях. Именно там в 1930-х годах нашли склеп времен каменного века.

В тексте брошюры я нашел даже упоминание о двух окнах на северной стене церкви. Самое маленькое было вырублено в стене в качестве вспомогательного окна и служило глазком для прокаженных, которые не смели входить внутрь. В 1544 году в Калбон была сослана целая группа людей в количестве сорока пяти человек, больных проказой, среди них были мужчины, женщины и даже дети. Они искали себе пропитание в лесу, кишевшем зайцами и косулями. И хотя им строго-настрого запрещалось общаться со здоровыми членами общины, они как-то ухитрялись вести меновую торговлю и выживать. В условленном месте неподалеку от церкви они оставляли мясо дичи, а наследующий день находили там инструменты, одежду или медовый напиток. Легенда гласит, будто только спустя семьдесят восемь лет там скончался последний из сосланных. А вот был ли это увенчанный сединами старец или рожденный уже там, среди больных проказой, ребенок, осталось неизвестно. В любом случае заботливый пастор Вильям Рафер собственноручно выдолбил в стене окно, чтобы больные хотя бы из окна могли причащаться. Поэтому маленькая бойница и получила такое название: прокаженное окно.

«Her skin as white as leprosy»[170] — еще одна нить, которая не успев закрутиться, снова ушла в никуда. Конечно, в брошюре не было ни слова о белом каменном лице на пилястре второго окна. Оба свода были высечены из того же куска песчаника, что и купель, приблизительно в то же время.

Это было уже кое-то.

Поучительно, но, к сожалению, не продвигало меня вперед.

Кроме одной этимологической детали: мифическое старое название Калбона еще до деятельности св. Бьюно было Китнор. Составленное из двух слов: «cyta» и «поге». В вольном переводе «пещера в море».