Читать книгу "Ничья земля. Книга 2 - Ян Валетов"

Кибуц был полон людей. Ничего удивительного: зимой все население толклось внутри ограждения – ему просто некуда было деваться. Сельхозработ не намечалось, хозяйственные дела делали дежурные пятерки, вышедшие в наряды несли боевое охранение. Остальные работали по дому или маялись. С развлечениями в кибуце было туговато. Были книги, собранные в развалинах безо всякой системы. Старые глянцевые журналы, будто бы пришедшие из другого мира – впрочем, так оно и было. Того мира, где на зеленых лужайках стояли странные, бестелесные женщины в шифонах и шелках, больше не было. Больше того, многие из тех, кто сегодня жил в кибуце, уже не имели о том мире внятных воспоминаний. С тем, что осталось за границами зоны поселенцев связывал только телевизор со спутниковой антенной, но смотрели его редко и только летом. С октября по апрель солнечные батареи не могли зарядить достаточное количество аккумуляторов и электричество использовали исключительно для технических и медицинских нужд.

Зимой, вообще, было скучновато и поэтому встречать «хувер» вывалили практически все. Женщины, дети, подростки, взрослые мужчины. Навстречу прошли, синхронно кивая головами, двое в длинных черных одеяниях, похожих на плащи, и странных вязаных шапочках. Стайка подростков, наряженных в самосшитые камуфляжные куртки на вате, прошмыгнула мимо. Один из ребятишек размахивал руками, что-то изображая, остальные смеялись. Несколько женщин в темном, трое насупленных мужчин в снайперских балахонах и с винтовками – похожих на тройку боевого охранения. Группа гражданских, но с автоматическим оружием: тут уже вперемешку мужчины, женщины и несколько подростков воинственного вида. На голове молодых вояк банданы, как у Вадима. Черные куртки наполовину расстегнуты, высокие ботинки, похожие на «берцы», с хрустом давят утоптанный с гравием снег. Будущий спецназ, гордость Равви, гордо прошествовал мимо, вежливо поздоровавшись. Много людей, много… И это хорошо. В прошлом году в кибуце жило почти триста человек. Похоже, что в эту осень и зиму набегов не было. Нет, не так… Набеги были всегда, каждый год. Просто они были малоэффективны. Ребятам повезло.

Некоторых из встретившихся на пути Михаил знал в лицо, некоторых нет, но все без исключения им с Самантой кивали, улыбались и они улыбались в ответ. Люди спешили к воротам, поглазеть на то, как Вадим с Матвеем пытаются протащить своего механического верблюда в игольное ушко. Сергеев не старался отыскать в толпе знакомый силуэт, но почти наверняка знал, что… Впрочем, это его не касалось. Это касалось Мотла.

Детей в поселении было немного. Тут можно легко ошибиться, мало ли их оставили по домам, но Михаил не первый год приходил в кибуц и проблему знал точно. Детишки навстречу им не бежали потому, что особо бежать было некому. До восьми доношенных беременностей в год. Не более того. В свою очередь, до годовалого возраста доживала половина новорожденных. Из числа колонистов за то же время гибли или умирали от болезней и инфекций минимум человек двадцать. Максимум случился в позапрошлом году, весной, когда поселение потеряло треть жителей от эпидемии. Сейчас форпост креп, но за счет пришлых. И никакой надежды, что проблема сама по себе исправится, не было.

«А не будь притока из-за границ, мы бы уже почти вымерли», – подумал Сергеев без грусти, просто констатируя факт. Тут не надо было делать переписи, все было понятно и так. Сколько еще? Год? Два? Три? А потом… Потом уже не будет «потом».

Мотодельтаплан весил всего ничего, но тащить его было неудобно. Во всяком случае гораздо неудобнее, чем на нем летать. Крылья неловко качались, заставляя носильщиков искать равновесие на ходу.

– Я все равно собирался к тебе… – сказал Сергеев, перехватывая дюралевую трубу каркаса поудобнее. Металл холодил ладони, и пальцы начали коченеть.

В ответ на его слова в глазах Саманты сверкнули искорки, взгляд на миг сделался глуповато-счастливым. Сергееву стало по-настоящему неудобно, будто бы он старался обмануть ее, и он торопливо добавил:

– …по делу.

Она по-прежнему смотрела на него с улыбкой, но глаза потухли. Искорки канули в глубину зрачков. Бесследно.

– Какое дело, Миша?

Ни тени обиды.

Сергеев почувствовал себя настоящей сволочью. Но это были эмоции. А говорить нужно было о деле.

– Ничего для тебя необычного. Мне нужно будет переправить на ту сторону человека.

– Так в чем вопрос, Миша, – Сэм пожала плечами. – Не в первый раз. Переправим.

– Все не так просто, Саманта, – сказал Сергеев. – Во-первых, он ранен.

– А во-вторых? – она улыбнулась. – Ты, как всегда, оставил сюрпризы на десерт?

– Наверное, да. Его могут искать…

– Его могут искать… – повторила она. – Вот, значит, откуда ноги растут… Давай-ка мою птичку сюда определим, вот так…

Они молча втащили мотодельтаплан в просторный сарай с инструментами. Пол сарая был засыпан слегка подопревшей за зимние месяцы соломой, издававшей слабый запах дождливого лета.

– Ну вот… – выдохнула Саманта. – Так и согрелись. Идем твоим ребятам поможем, только медленно идем. На аудиенцию к Сорвиголове успеем, подождет… Есть у меня чувство, что нам с тобой надо поболтать до того…

– Аналогично.

– Ну и хорошо… Кого ты приволок, Миша? Что это за фрукт?

Рассказать всю предысторию за несколько минут Сергеев не смог бы при всем желании. Ничего не сказать тоже было бы невозможно. Сэм можно было доверять. В определенных пределах, конечно. И она имела право знать, кого везет, хотя бы потому, что от этого могла зависеть ее собственная жизнь.

– Его зовут Али-Баба…

Саманта ухмыльнулась.

– Ты не знаешь его имени?

– Его зовут Али-Баба, – повторил Сергеев. – Я знаю его под этой кличкой. Тебя же тоже зовут не Саманта…

– Ну, почему же… Меня как раз зовут Саманта.

Похоже было, что Сэм сильно удивилась.

– Ты разве не знал? Это не кличка, Миша, и не псевдоним. Когда-то в СССР приезжала американская девочка, Саманта Смит. Это было в тот год, когда я родилась. Все просто. 83-й. Ей аплодировал весь мир, и мои родители меня так записали в загсе… Намучалась я с этим имечком еще в школе. Зато, когда я выросла такой дылдой, мне очень подошло уменьшительное имя Сэм. Все очень просто…

«Вот и познакомились – подумал Сергеев с горечью. – А мне говорили, что она в действительности Ирина… Я же о ней ничего не знаю. Я спал с ней. Она помогала мне и моим друзьям. Это был, конечно, бизнес, но даже бизнес можно вести по-разному. Она вела его здорово. Мы знаем друг друга много лет, но случись что – и написать в эпитафии будет нечего. Ни ей обо мне. Ни мне о ней».

– Али-Баба – араб… – продолжил он и запнулся.

«Ну как объяснить то, что невозможно объяснить? Как? Как рассказать о сложной системе противовесов, существующих вокруг Зоны?»

Сэм кивнула.

– Он сотрудничал с некоторыми людьми в России, а потом… Скажем так, возникли некоторые разногласия…