Читать книгу "Пока страсть спит - Ширли Басби"

Глава 14

Скакать назад на гасиенду оказалось гораздо легче, чем в предыдущий день. Они никуда не торопились, и Рафаэль часто останавливался, чтобы объяснить Себастиану особенности той или другой полоски земли.

Он растолковывал младшему другу, почему тут выгодно вести хозяйство, какие густые травы тут будут расти и сколько скота можно прокормить. А вывод был вот каким:

— Хорошо, что на границах гасиенды будет ранчо, принадлежащее семейству Сэведжей! Одно из главных достоинств Техаса — это возможность занять плодородные земли, и этим окупаются все опасности, возможности нападения индейцев или мексиканских бандитос. Но так будет не всегда, а земля останется.

Себастиан согласился с ним:

— Я хочу купить всю пограничную с гасиендой землю, как можно больше.

— Хорошо, а теперь время возвращаться на гасиенду. Мигуэль не простит нам второй ночи отсутствия, ведь гости остались на его попечении.

Глядя на повеселевшего Рафаэля, Себастиан невольно вспомнил тяжелую для себя картину: Бет в руках Рафаэля.

Себастиан не произнес ни слова, когда они въехали на территорию гасиенды, хотя его лицо мрачнело все больше по мере приближения встречи с Бет. И наконец, впервые с того момента, как Рафаэль признался, что Бет уже давно была его любовницей, он взорвался. Повернувшись в седле, чтобы лучше рассмотреть выражение лица Рафаэля, он с подозрением спросил:

— Слушай, как же вам удалось так долго сохранять отношения, если ты все время был в Техасе, а она на плантации около Натчеза? Как вы ухитрялись регулярно видеться?

Не удостоив его взглядом. Рафаэль ответил:

— А мы и не виделись, но нам хватило и того, что было. — Голос его стал твердым, и он жестко произнес:

— Поверь мне, дело не в том, сколько раз видеться, важно.., как!

И опять Себастиан был озадачен. Если Бет была так долго любовницей Рафаэля, почему же в его голосе, когда он говорил о ней, было столько неприязни, если не ненависти?

Рафаэлю было не свойственно лгать, и ему пришлось заставить себя продолжать игру из-за Себастиана. Как трудно было ему говорить вслух недобро о женщине, чьи серебряные волосы, фиолетовые глаза и все обличие прекрасной ведьмы не покидали его воображения. Выше его сил было бы забыть ее прекрасное, лживое, такое невинное на вид лицо. Он не мог не видеть ее!

Далеко за полдень они достигли гасиенды. И опять между ними была неопределенность. Они не желали разрыва, но не могли сейчас понять друг друга. И оба не хотели видеть обитателей гасиенды.

Не выдержал Рафаэль:

— Треклятая ситуация, приятель! Ах, если бы я мог ее изменить!

Это был максимум того, что Рафаэль мог признать, и Себастиан все понял. Значение Бет для Рафаэля, теперь Себастиан это осознал, было так велико, что трудно было определить его отношение к сложившейся ситуации. Рафаэлю, конечно, не хотелось бы потерять голову из-за женщины, которую он считал своей, но ведь это была женщина, на которой, не представляя возможных последствий, решил жениться Себастиан. И вот последний сумел преодолеть себя:

— Забудь, Рафаэль, все, что я сказал. Не стану отрицать, что я попал под ее чары, но теперь понимаю, что зря. Кстати, она мне никаких авансов не давала, это правда. — С болью в голосе он продолжил:

— Я понял, сопоставив разные факты и наши разговоры, что для Бет я никогда не был больше, чем друг. Она была честна, ни в какие другие игры она не играла.

С короткой усмешкой, но по-прежнему с холодными глазами Рафаэль немедленно отреагировал:

— Ну, слава Богу! Мне стало легче, потому что никакого желания повредить ее изящную физиономию за флирт с тобой у меня не было.

Себастиан улыбнулся несколько расслабленно, ему показалось, что сердечная боль немного ослабла, и, стремясь поправить их отношения, он пробормотал:

— Я думаю, что можно найти лучшее применение этой изящной шкурке, как ты ее называешь, чем просто побить ее, даже если она тебе изменяет.

Рафаэль громко рассмеялся над этим замечанием. С некоторым удивлением в глазах он признался:

— Это совпадает с моими мыслями, приятель! Через пару минут они отправились по своим комнатам, оба довольные тем, что сумели разрядить трудную ситуацию без особых уколов самолюбию и практически безболезненно.

Путешественники возвратились к концу сиесты, и Бет, одевавшаяся к вечеру, почувствовала, что Рафаэль снова на гасиенде. Но теперь эта встреча ее уже не пугала, она была готова к ней, когда вышла в гостиную. С ее точки зрения, Рафаэль совершил тактическую ошибку, дав ей побыть в одиночестве. Она собралась с мыслями и выработала план действий на будущее, пока была свободна от его фатального влияния. Глянув на себя в зеркало, пока Черити укладывала ее волосы, Бет признала, что выходов из ловушки, в которую она сама себя загнала, не так уж много. Для нее была открыта только одна тропа — она намеревалась проигнорировать его грубый приказ оставаться на гасиенде. Будет или не будет на гасиенде сегодня вечером Рафаэль, но она твердо решила объявить хозяевам, что они с Натаном немедленно возвращаются в Сан-Антонио. Натан сразу же согласился с ней, едва она высказала это предложение. Ему было невдомек, что она провела бессонную ночь, выбирая одно решение из многих вариантов. Она пришла к выводу, что покинуть гасиенду и избавиться от малоприятного общества Рафаэля будет единственным разумным шагом в этом безумном путешествии.

Бет тщательно выбрала туалет и украшения, серебристые волосы были уложены в большие свободно ниспадающие кольца. Серебристый шелк платья оттенял живые фиолетово-голубые глаза. Нежный рот, невинные губы были такими зовущими, что вряд ли нашелся бы хоть один мужчина, которого не взволновал бы этот призыв. Даже Натан был взволнован:

— Как ты прекрасна сегодня, дорогая. Либо путешествие подействовало на тебя так благоприятно, либо тебя так обрадовала мысль о том, что оно скоро окончится.

Он поцеловал ее в губы, глаза его смотрели на нее очень пристально. Она кокетливо улыбнулась ему:

— Я думаю, это ты так обрадовался скорому отъезду, что видишь меня в розовых тонах.

Теперь они засмеялись оба, и в полном согласии дружно вошли во внутренний дворик. Здесь все было так же, как и вчера, и позавчера. Донья Маделина сидела в своем любимом кресле, а дон Мигуэль стоял около фонтана и что-то ласково говорил ей.

Бет выбрала место рядом с фонтаном и, усевшись, стала потягивать из стакана полюбившуюся ей сангрию. Они мило болтали с хозяевами, которые ей были очень приятны, несмотря ни на какие обстоятельства.

Натан и донья Маделина по-деловому обменивались опытом ведения хозяйства на плантациях. А дон Мигуэль и Бет, к их обоюдному удовлетворению, погрузились в историю. Речь, как обычно, зашла об испанском проникновении в Америку и, естественно, о роли Кабеза де Вако. Ссылаясь именно на заветы де Вако, дон Мигуэль утверждал, что легендарные золотые города — выдумка, а не реальность.