Читать книгу "Изменница поневоле - Галина Владимировна Романова"

– И прожил на соседней улице, пока эту вот квартиру себе не купил.

– Купили? А на что? Заработали? – усомнилась Маша.

– Работать пришлось, конечно. – Зотов недовольно сморщился. – Хоть денег у меня было предостаточно, работать пришлось, чтобы у общественности вопросов не возникало. На пенсию опять же заработал. Скромным слесарем на местном заводишке много лет трудился. Пока заводишка тот не накрылся медным тазом.

– А откуда же у вас деньги? – вытаращилась она на него. – Зарплата слесаря…

– Согласен, – перебил Зотов грубо, – зарплаты слесаря мне едва хватало на еду для кошки. Была у меня кошка, долго со мной жила. А деньги… Они, Машка, на поверхности лежат. Их только надо правильно уметь взять. Я правильно и брал. Не то что лохи, которые в твою квартиру сунулись. Ох и идиоты!

Зотов замолчал, бездумно рассматривая яркое небо в распахнутое настежь окно. Потом проговорил со вздохом:

– Погода-то какая славная! В такую погоду и умирать жалко.

– Так не умирайте, – жалобно попросила Маша и еще немного сдвинулась в сторону от окна. – Я вас не выдам…

– Ты не выдашь, потому что у самой рыло в пуху, – снова сердито перебил Зотов. – А твой ковбой мне уже в затылок дышит. Чую я, вижу, как он смотрит на меня. Я такие вещи за версту чую!

– Да ладно вам, Сергей Леонидович. Ничего он не знает, даже не догадывается. Я с ним говорила, когда во дворе нашли труп мужчины… – Последние слова повисли у нее на языке. – Это снова вы? Вы того человека?..

– Я, – не стал отрицать Зотов. – Ходил он за тобой по пятам. А зачем ходил – не признался. Хамить мне начал, старым чемоданом назвал. Землю посоветовал нюхать. Вот я его ее нюхать и заставил. Опять же тебя спас. Кто знает, что у него на уме было.

– От него спасли, а сами собираетесь убить! – всхлипнула Маша.

Стоило ей произнести это вслух, как страх снова сковал тело.

– Так не собирался, Маша! Не собирался! Твой ковбой не оставил мне выбора. Он дышит мне в затылок, чую я! Нет у меня выбора. Я ведь… – Зотов вдруг обхватил голову руками, закачался из стороны в сторону. – Я ведь никогда… никогда, чтобы сам! Людишки не оставляют выбора. Они заставляют творить зло. Все время норовят наступить на мою тень! И дружок твой мотоциклист тоже догадлив был! Увидел меня однажды на кладбище, где я на общей могиле поставил памятник Леночке и себе, начал приглядываться. В музей даже зашел. А когда ремонт тебе здесь делал, прямо в лоб и сказал: вы же, дескать, военный преступник, Сергей Леонидович! Вы же каратель Нестеров! Я ему: дурак ты! А кто же, говорит, на кладбище лежит тогда, разве не вы? Я вилять не стал. Говорю: брат мой двоюродный. Похожи мы с ним были. Вот из родственных соображений и не забросил могилку. Он будто и поверил, отстал. Но ведь выяснить, что не было у меня никакого брата, что воспитывался в детском доме, – пара пустяков! И выяснить, что Зотов Сергей Леонидович появился как-то вдруг уже в 1960-е, тоже не проблема. Сейчас это запросто. Тогда легко можно было затеряться, а сейчас с этими современными программами человека проследить можно от пеленок. Всю жизнь прожил тихо-мирно, а тут на тебе, докопались.

– И Женьку? – Маша обмерла, кажется, даже сердце остановилось, перестав метаться в груди. – Женьку тоже вы?

– Пришлось, Машунь.

И он даже улыбнулся. Нежно, приятно. Чудовище!

– Он ведь не отстал бы. Стал бы копать и копать. За тебя бы стал переживать – с кем ты соседствуешь. Вот и пришлось ему драндулет подпортить. Незаметно так, чтобы понял уже на скорости. Я ведь хорошим слесарем был.

– Господи, – Маша застонала, чуть прикрыв глаза, – сколько же на вас крови! Как вы по земле-то ходите?

Этого говорить не следовало. Вырвалось, неосторожно вырвалось.

Старик тут же будто обрадовался, согласно кивнул.

– Тяжело стал ходить, Машка. Я давно уже не человек, давно стал просто телом. Телом без прошлого… Потому и решил, что все, хватит. А то придется и воина твоего валить. А он неплохой малый, даже симпатичен мне чем-то. Его решил оставить. А вот тебя заберу с собой, н-да… Не могу же я ему сразу столько подарков сделать!

Зотов замолчал, задышал тяжело. Может, плакал? Но если слезы и были, они тонули в глубоких морщинах.

Маша сидела, не шевелясь. Нет, не выйдет у нее ничего. Старик силен и жесток, осторожен и насторожен. Он не допустит, чтобы она опустила ему на голову табуретку или гантель. У нее просто нет шансов. Он справился с молодым мужиком, тем, что следил за ней несколько дней. Она видела тело убитого – гибкий, молодой, мускулистый. А Зотов его убил, справился. А она кто? Слабая девчонка. Слабая и наивная, размечталась вот заговорить убийцу. Плохой из нее переговорщик. И борец никакой. Он одним движением выбросит ее из окна. Она даже крикнуть не успеет.

Так продолжалось минут пять. Зотов молчал, без конца вытирая лицо. Маша медленно умирала на диване, моля бога и всех святых сжалиться над ней и послать спасение. И вдруг в дверь громко застучали. Не просто застучали, а замолотили кулаками и ногами.

– Вот и последнее действие, детка, – проговорил он невнятно, дернулся всем телом, глянул на нее с обидой. – Прости, но другого шанса у меня не будет. Я все тебе рассказал. Оставлять тебя живой нельзя. Пусть все мои тайны уйдут вместе с нами, ага?

– Нет! Нет! Нет! – закричала Маша громко, вжимаясь в диванную спинку. – Вы не смеете! Вы не посмеете!

Зотов медленно встал. Высокий, кряжистый, как старый дуб. Распрямил спину и сделал два широких шага к дивану. Остановился перед ней, почти касаясь штанами ее голых коленок. Протянул руку.

– Иди ко мне, девочка! Иди, не бойся. Леночка, спасая меня, улыбалась под дулом автомата, так мне рассказывали. Чего же ты боишься? Сейчас все закончится.

Стук в прихожей не утихал. Но странно, никто не пытался выломать дверь. Видно, Зотов об этом тоже подумал, потому что нахмурился и отступил.

– Кто это может быть, как думаешь?

– Не знаю! Не знаю! – Во рту было сухо, дыхание больно обжигало горло. – Я ничего не знаю!

Кажется, у нее начиналась истерика. Ей хотелось орать, визжать, царапаться, бить всем, что ни попадя, в крепкую широкую грудь старика. Но она не могла сдвинуться с места, тело просто онемело от страха.

– Эй, старый хрыч! Чего не открываешь? – заорал вдруг кто-то истошно с лестничной клетки. – У нас в доме утечка газа, всех эвакуируют! Открывай, старый пень! Небось это ты газ забыл закрыть! А я всегда говорила, что ты скот! Зотов, открывай!

– Матрена! – выдохнул с радостью Зотов, узнавая в истошно голосящей гостье женщину из соседнего подъезда, которая всегда цепляла его, подозревала и доводила его до бешенства. – Вот это подарок судьбы! Слышь, Машка? Нас будет трое! Вона сколько я проводников на тот свет набрал! В такой компании подыхать не страшно. Только тебе придется помолчать, идет?