Читать книгу "Пленница дождя - Алина Знаменская"

— Давление немного ниже нормы, — констатировала медсестра, снимая с Сашиной руки подушку тонометра.

Каштанова сокрушенно вздохнула. Саша в тревоге обернулась на нее. Ну что она как тень ходит за ней? Скоро в туалет будет следовать за Сашей и заглядывать в унитаз!

— Я прекрасно себя чувствую и хочу на свежий воздух! — звенящим от сдерживаемых эмоций голосом проговорила Саша. Она не смотрела ни на медсестру, ни на Эллу Юрьевну. И все же знала, что те как по команде переглянулись.

— Давление могло упасть от погоды. Снег, — сказала Элла Юрьевна очевидное и добавила:

— Сырость.

— Я хочу гулять, — твердо повторила Саша. Медсестра тактично молчала, складывая тонометр в чехол.

— Дорогая, я прикажу открыть для тебя галерею, — уклончиво продолжала Каштанова, следя за беспокойной Сашиной спиной.

— Сами гуляйте на своей галерее! — Саша стрельнула глазами на Каштанову. Та пошла пятнами. Она сделала страшные глаза и кивнула на медсестру. Но Саша отказывалась понимать ее пассы. Медсестра молча расстилала коврик для зарядки.

Где-то в глубине дома прозвучала трель звонка. Саша хорошо изучила звуки в доме за месяцы пребывания здесь. "За месяцы заточения, — усмехнулась она про себя. Она знала, как звонит радиотелефон в гостиной, какие мелодии в мобильниках у Эллы и у Игоря Львовича. Как свистит чайник на кухне и пищит микроволновка. Но сейчас отдаленно прозвучал звонок калитки. И этот сигнал несказанно обрадовал Сашу. Если пришли к Элле (а к кому же еще?), то зарядка будет проходить без нее, один на один с медсестрой, чего вообще не бывало! Еще ни разу, ни на минуту не оставили ее один на один с приходящим обслуживающим персоналом. И все это маскировалось под заботу о ней, будто она круглая дура и не понимает, что к чему. Каштановы боятся, что Саша расположит к себе медсестру, что-нибудь той расскажет или уговорит передать записку «на волю». А Сашу действительно посещали такие мысли. Возвращаясь в тот злополучный день к Каштановым, она даже представить себе не могла, в какую ловушку себя загоняет. Ее встретили, как и ожидалось, сверхрадушно, окружили заботой и вниманием. Каштанова сама отвезла деньги родителям Насти, сама занялась устройством Сашиной комнаты. Заботы и внимания оказалось так много, раздавались они столь щедро, что Саше показалось сущим пустяком то, что от нее требуется взамен. Нужно-то всего подписать какие-то бумажки. И как с улыбкой добавила Элла Юрьевна, «соблюдать правила общежития». Саша даже посмеялась и пообещала, что не станет буянить по ночам и поздно приходить после дискотек. В тот день она легла спать засветло и проспала весь вечер и всю ночь. А утром для нее началась новая жизнь. Сразу после завтрака она получила список предписаний врача, который повесили в рамочке над ее кроватью. Тогда она это восприняла как милую шутку со стороны Эллы. Но та не шутила. Кое-что Саша начала понимать, когда спустилась к телефону и не смогла дозвониться до академии. Ее план был прост. Дозвониться до академии и попросить вахтершу передать Насте номер Сашиного телефона. Тогда Настя могла бы звонить Саше и иногда, по выходным, они могли бы встречаться если не у Каштановых, то в каком-нибудь большом магазине или кафе.

Но телефон вел себя странно. Он сначала сбивчиво пиликал, а затем замолкал и не издавал ни звука. Саша экспериментировала три дня с этим телефоном и в конце концов решила, что он сломался. И хотела как можно беззаботнее спросить о телефоне хозяев. Ведь они могли и не знать, постоянно пользуясь мобильниками. Но каково было ее изумление, когда она наткнулась на болтающую по телефону горничную! Саша едва дождалась, когда та уйдет, и кинулась к аппарату. Он повел себя так же, как и накануне: он игнорировал ее! Саша, все еще не в состоянии вместить в себя этот чудовищный факт, тупо взирала на телефон как на коварное живое существо.

За ее спиной предупредительно кашлянули. Саша обернулась и увидела Эллу. Та стояла в дверях и со странной улыбкой смотрела на свою гостью. Нет, на пленницу. То, что она пленница, до Саши дошло именно в тот момент.

— Не получается? — улыбнулась Каштанова. — Ничего удивительного. Телефон реагирует лишь на нескольких людей. Такая у него программа.

— Программа? — попугаем повторила Саша. Ребенок толкнул ее больно и требовательно. Он всегда толкал в самые острые моменты, когда снаружи сама жизнь бьет по башке. — Но я только хотела позвонить подруге…

Каштанова прошла и утонула в мягком кресле.

— Теперь я твоя подруга. Ты можешь говорить со мной о чем угодно. Хоть будешь уверена, что я не стану сплетничать за твоей спиной.

— Настя не сплетничала!

— Дитя… Ты полна иллюзий, — проговорила Элла, своим спокойствием выводя Сашу из себя. — Кажется, мы все это обсудили? Вроде бы мы договорились с тобой, что на время ты ограничишь круг общения. Разве это так трудно?

— Но ограничить — это не значит лишиться его совсем!

— Разве ты лишена общения? Ты можешь болтать со мной, с Игорем. Говори с Ларисой хоть целыми днями!

— Ваша горничная не вызывает у меня желания разговаривать!

Каштанова усмехнулась:

— Да, у нас вышколенный персонал. Все они получают неплохие деньги и не хотят потерять работу.

Саша смотрела на Каштанову во все глаза и не верила сама себе. Эллу словно подменили! Где та мягкая, снисходительная женщина, которая так расположила к себе Сашу когда-то? Где ее понимание, доброта, готовность помочь? Неужели люди способны так притворяться?!

— Хочу напомнить тебе, дорогая, о твоих правах, — спокойно вещала Каштанова, глядя на Сашу из-под полуприкрытых ресниц. — Ты можешь пользоваться всем в этом доме, кроме телефона. Телевизор, музыкальный центр, книги. Чего тебе не хватает? По-моему, ты никогда раньше не жила в таких условиях. Тебе не нужно мыть полы или посуду. Нет необходимости даже стирать свои вещи. И ты еще капризничаешь!

— Я не капризничаю, — растерялась Саша. Она не ожидала, что, живя у Каштановых, будет вынуждена защищаться от них же.

— Кроме прав, как ты понимаешь, у тебя теперь имеются и обязанности, предусмотренные нашим договором, — спокойно напомнила Элла, щурясь на Сашу из глубины мягкого кресла.

Острая льдинка кольнула Сашу в самое сердце. Договор! Она подписала бумаги! Но в тот день она была так расстроена разговором с Настиными родителями, что плохо вникала в то, что говорили ей Каштановы о документах. Она только повторяла, что ей срочно нужно вернуть долг. Элла сказала, что деньги отвезет сама. Но ведь Саша понимает — сумма большая. Нужно все оформить документально. Сашу тогда не смутило, что бумаги появились перед ними как по мановению волшебной палочки, словно ждали своего часа в соседней комнате. Она подписала и успокоилась только тогда, когда Каштанова вернулась из больницы и сказала, что дело улажено. Больше Саша никому не должна. Тогда она уснула и про бумаги уже не думала. А потом Элла сама напомнила ей. Когда Саша стала выходить из-под контроля. А когда она начала выходить из-под контроля? Когда поняла, что она здесь пленница. Вот! Осознание это пришло к ней в один из осенних дней, когда она стояла у окна в своей комнате, а дождь барабанил в стекло. Лес впереди казался мрачной стеной, черная земля усиливала это ощущение. Ее второй день не пускали на прогулку. Как она ни уверяла, что любит гулять в дождь, что оденется теплее и возьмет зонт, Элла Юрьевна оставалась непреклонной. Сырая погода может повредить ребенку. У их покойного сына в дождь всегда повышалась температура. При чем тут их сын? Саша недоумевала. Где логика? Лично она, Саша, всегда любила дождь, и здоровье у нее крепкое.