Читать книгу "На пути "Тайфуна" - Александр Калмыков"

-- Хорошо, господин полковник. - Адмирал достал записную книжку, чиркнул в ней карандашом, и вырвав листок, протянул его Гущеву.

-- Кстати, о радиопереговорах. Германия вас уже информировала, что американцы читают многие ваши шифры, в том числе дипломатический, который они называют "пурпурным". Самое плохое то, что они их не украли, а расшифровали самостоятельно. Поэтому в случае замены шифра на аналогичный по структуре, на его раскодировку уйдет не больше нескольких недель. Вы можете мне не верить, но все-таки, если придется посылать вашему послу в Вашингтоне сообщение о начале войны, то делайте это курьером. А еще лучше, пришлите ему несколько конвертов с разными вариантами, и просто сообщайте, какой из них вскрыть.

-- Весьма разумный совет. Даже если в министерстве иностранных дел к нему не прислушаются, то мы сможем настоять на своем.

- А теперь самое главное. Я не сомневаюсь, что у вас все получиться, но есть одно обстоятельство, которое может поставить под угрозу все достигнутые вами результаты.

Ямамото вопросительно поднял брови.

- Честно говоря, полковник, я думал, что вы уже не сможете меня удивить.

-- Как вы уже понимаете, основой флота в современной войне будут являться не линкоры, а авианосцы. Разработка вашей операции, где они являются главной ударной силой, только подтверждает это. Естественно, целью атаки Перл-Харбора в первую очередь также должны стать авианосцы. Но в конце ноября - начале декабря "Энтерпрайз" и "Лексингтон" будут направлены на спецзадания. Им предстоит доставить истребители для поддержки гарнизонов на удаленных островах. Последнее воскресенье, когда они оба еще будут в гавани, это 23 ноября. Опоздание на две недели означает, что авианосцы уцелеют.

-- Значит только два месяца? - Задумчиво произнес Ямамото. - Этого времени может не хватить для подготовки.

-- Хватит, господин адмирал. Мы все просчитали. Поймите, дело вовсе не в том, чтобы втянуть вас в войну чуть раньше. Ваша армейская разведка уже должна знать, что мы начали перебрасывать дивизии из Сибири. До весны Квантунская армия против нас уже не выступит из-за распутицы, и нам все равно, начнете вы войну в ноябре или декабре.

-- Есть один человек, который может воспрепятствовать подготовке.

-- Принц Коноэ. - полковник не спрашивал, а утверждал - Только вам вовсе не нужно его убивать, а то я слышал, на него готовится покушение. Через неделю Рузвельт официально отклонит предложение Коноэ о встрече. Это покажет несостоятельность политики его кабинета, и военный министр Тодзио сможет вынудить премьер-министра уйти в отставку. Больше препятствий на вашем пути не останется.

Когда все вопросы были обсуждены, советский атташе еще раз смог удивить адмирала.

-- Если Япония все-таки проиграет войну, то на суде вы сможете заявить, что передавали через меня предупреждение о начале войны.

-- Но они же об этом не узнают?

-- Разумеется. Мы туманно намекнем им о японской угрозе, но сделаем это так, что нам не поверят.

***

Два дня наш батальон отдыхал и приводил себя в порядок. Все три роты и штаб расположились в окрестных рощицах, где можно было не опасаться бомбежек.

Дел у нас хватало. Теперь личный состав почти наполовину состоял из новичков, прибывших перед наступлением и освобожденных из плена. Командирам взводов нужно было успеть познакомиться со всеми, оценить их умения и научить пользоваться трофейными пулеметами, которых у нас было очень много. По моему требованию каждый боец должен был уметь стрелять из пулемета, чтобы даже после выхода из строя большинства солдат огневая мощь роты оставалась высокой. Боеприпасов у нас хватало с избытком, так что старшина щедрой рукой выделил всем по сотне немецких патронов для боевой подготовки.

Все чувствовали, что спокойная жизнь продлиться недолго, и спешили овладеть новым оружием. По этой же причине я категорически отказался отпустить бойцов собирать трофеи, оставшиеся после ночного обстрела немецкой дивизии. Впрочем, вскоре мне пришло в голову, что вид многочисленных трупов фашистских солдат должен сильно подбодрить наших бойцов. К тому же я сам недавно обещал освобожденным пленным, что их ждут горы трофеев.

И действительно, когда новички вернулись, вид у них был самый победный. Повозки, которые рачительный Свиридов выделил для сбора трофеев, были нагружены так, что колеса жалобно скрипели, грозя сломаться. А ведь они еще не проверяли содержимое уцелевших машин, так как по инструкции их сначала должны были исследовать саперы.

К моему удивлению, наша трофейная команда проигнорировала золотые и серебряные вещи, которых наверняка было много у погибших немцев, и помимо оружия собирала только то, что представляло ценность на войне: часы, бинокли, зажигалки, фляжки, котелки.

К 24 сентября начальное обучение закончилось. Рота уже представляла собой сплоченное подразделение, спаянное общими победами. Каждый боец знал, кто должен принять командование, если с командиром взвода или отделения что-нибудь случиться.

С раннего утра сержанты в очередной раз гоняли бойцов, заставляя по много раз заряжать и разряжать МГ. Стрелять из него, пусть и не очень метко, уже могли все, а вот умение вставлять ленту так, чтобы ее не перекосило, было большим искусством.

По сравнению с предыдущими днями сегодня еще сравнительно тихо. Хотя конечно на западе часто раздавалась канонада, но она была далеко, и постепенно удалялась все дальше. Так что мы уже начинали чувствовать себя как в тылу. Поезда, сначала ходившие мимо станции только ночью, теперь осмеливались захватывать и утренние часы.

Было ясно, что нас вскоре снова пошлют на передовую, чтобы заменить части, ведущие бои. И действительно, солнце еще не успело подняться, как часовой, удобно устроившийся на дереве, крикнул мне что видит машину комполка.

Я зашагал к лесочку, в котором находился наш штаб батальона. Охрана, как и положено, спросила у меня пароль, прежде чем пропустить. Вид у бойцов, как стоявших на посту, так и приехавших с Козловым, был растерянный. И было отчего. Из штабной палатки слышались громкие крики ругающихся комбата и комполка, так что заходить туда я не спешил. Капитан ругался более интеллигентно, а стралей не стесняясь в выражениях. Прислушавшись, я понял, что ругают они не друг друга, а неведомое командование, отличающееся отменной тупостью и зловредностью.

Наконец, крики прекратились, капитан Козлов выскочил наружу, и быстро ответив на мое приветствие, запрыгнул в машину, тут же умчавшую его обратно. Подождав минутку, чтобы комбат остыл, я осмелился зайти внутрь.

-- Ты знаешь, что они там еще придумали - сразу закричал он мне, не дав поздороваться. - Нам опять пришлют пополнение перед самым началом операции.

-- Даже так? - только и смог я ответить.

-- Да, ни одного дня не дали, ну разве ж так делается. Ведь второй раз подряд такая петрушка получается. Командиры и красноармейцы даже познакомится не успевают, а их уже вместе в бой посылают.