Читать книгу "Дом непредсказуемого счастья - Лариса Соболева"

18

В это же время Иван собирался сдаваться следователю. А как еще назвать свое воскрешение, если не сдачей? Но вот Юля, родная жена, стала на позицию — мужу никаких услуг, точнее, свой автомобиль не дала! Машина Ивана арестована, в гараже еще одна старенькая иномарка стояла, так что…

— На ней в добрый путь, — указала Юля жестом в сторону гаража.

Ваня просил сменить гнев на милость, сказал, что ему на старье ехать несолидно, знакомые засмеют, если увидят.

— Переживешь, — отрезала жестокая жена.

С машиной он провозился все утро, но если честно, возился Алик, Иван только инструменты подавал. Однако иномарка слишком долго стояла без дела, теперь же отказывалась заводиться. Терпение кончилось у Алика:

— Слушай, друг Иван, а такси слабо нанять?

— Такси? Не знаю… Свои колеса надежней. Неизвестно, какая ситуация сложится, не забывай: кто-то пытался убить подругу Влады, неизвестный следил за моим домом… это подбираются ко мне. А знаешь, как хочется жить? Поэтому машина… нет, никаких такси, поеду на своей, так спокойней.

Решено было перекусить и снова попробовать завести строптивое железо. На кухне Юля пила чай, увидев мужа, проворчала:

— Ты еще не уехал?

— Машина не заводится, — оправдался Иван.

— У тебя ничего не заведется, если ты этого не хочешь, — заметила не подобревшая за ночь жена.

— Юля, ты несправедлива, — вступился за Ивана Алик. — Я занимаюсь вашей старой иномаркой и со всей ответственностью заявляю: ехать она не хочет, кажется, нужен профессионал. А Иван ни при чем…

Раздался звонок. Поскольку ни гостей, ни врагов сегодня не ждали, все переглянулись, мол, кто это? Влада кинулась сначала к окну, но не увидела посетителя, тогда побежала к входной двери. Секунды прошли и она вернулась, сообщив шепотом Ивану:

— Это адвокат, ты приходил с ним ко мне. А еще мы с ним сидели в ресторане…

— О, — рассмеялась Юля, — так Санечка знал о твоих похождениях на сторону? Вот гнида паршивая.

— Кто? — равнодушно спросил муж.

— И ты, и Саня. Влада, пусти его, но мы спрячемся — нас нет. Отдувайся одна. Интересно, чего он притащился?

Юля, Иван и Алик рванули в библиотеку (оттуда хорошо слышно, что происходит в гостиной), после этого Влада подошла к двери и спросила:

— Кто там?

— Я, — коротко сказал Щелоков, слыша незнакомый голос.

— А кто вы? — не открывала она.

— Адвокат. Вот кто ты?

— Я работаю здесь.

— Короче, открывай. Живо!

Имея другие указания, Влада не открыла бы, но приказано было впустить, и она впустила свирепого Щелокова, который вихрем промчался в гостиную. Девушка поспешила за ним, ворча:

— Вы бы хоть ноги вытерли, а то с улицы…

— Я на машине — раз, на улице снег — два, обувь чистая — три. — Щелоков повернулся к ней и осведомился, беспардонно осматривая ее с головы до ног, словно лошадь на базаре оценивал: — Где Юлия Олеговна?

— Как — где? — вытаращила глаза Влада. — В тюрьме.

— Девушка, из тюрьмы она успешно сбежала, как в романтических романах. И должна быть здесь, в этом доме, больше ей идти некуда. Позовите ее, она мне срочно нужна.

Он начал хождение по гостиной, рассматривая интерьер, который видел тысячу раз или даже миллион. По пути трогал пальцами в перчатке поверхность спинок кресел, полки, напольные вазы — неужто полагал, будто внутри спряталась Юля? Или это у него чисто нервное?

— Меня зовут Влада, — представилась она.

— Угу, — пассивно отреагировал Щелоков.

Он вдруг резко сел в кресло, вытянул ноги, скрестив их, из этого следовало, что адвокат намерен провести в доме некоторое время и, может быть, очень долго собрался ждать. Инструкций Влада на этот счет не получила, поэтому взяла и тоже присела на край дивана, удивляясь, что она хорошо запомнила господина адвоката, а он ее, кажется, забыл. Ну, почему бы не поговорить с ним о ярких впечатлениях, связанных с их знакомством?

— А вы, Александр Ромуальдович, меня совсем не помните?

Щелоков перевел томный взгляд на девушку, но, по всей видимости, память у него слабенькая, он явно не мог вспомнить — где, когда и при каких обстоятельствах… Влада и это решила напомнить, причем довольно громко, словно с глухим имела дело:

— Мы познакомились в ресторане. (Не вспомнил.) Я ужинала с Иваном Николаевичем, а вы к нам подсели. (Да у него амнезия!) Вы с Иваном Николаевичем все время спорили и еще… еще говорили мне комплименты. А потом… потом пригласили меня танцевать и трогали меня за задницу!

Глядя на ее радостное личико, он почему-то мрачнел.

— Милая, если бы я помнил всех женщин, которых трогал за… хм! Я с ума сошел бы. Позови хозяйку.

— Так ее нет дома. А я вас била по рукам! Вспомнили? (Он безнадежный, как с такой памятью в адвокаты принимают?) А еще… еще вас привозил ко мне домой Иван Николаевич, мы пили вино, потом Иван побежал за документами — он оставил их в машине, а вы… вы лезли ко мне целоваться и цапали за грудь. Я тогда сказала, что лучше повешусь, чем с вами спать буду, — вы мне жутко не понравились, просто до ужаса противным показались. Отстали, когда я хотела расцарапать вам лицо. Ну? Теперь вспомнили?

Вспомнил негодяй — по хищным, с мстительным прищуром глазам стало ясно, ну и Влада ему хитро улыбалась. Тем не менее Щелоков отрицательно покачал головой, мол, память у меня отшибло, дорогая, потом поднялся и двинул к выходу, бросая через плечо:

— Короче, девочка, передай Юле, что у нее большие проблемы, очень большие в связи с побегом. Срочно пусть мне позвонит — и я вернусь. Ты меня поняла?

Он повернулся к Владе и улыбнулся открыто, по-доброму, а все же во всем его поведении сквозила завуалированная фальшь, даже доброта отталкивала. Влада девушка простая, а фальшь чуяла, как та собака молекулу уксусной кислоты, за два километра. Но кивнула, тоже улыбаясь, дескать, передам. И вдруг — какая наглость! — его рука сжала грудь Влады, вторая притянула девушку, обхватив за талию, Щелоков шумно засопел, выдыхая слова:

— А ты хорошенькая, пампушка. Обними меня…

— В морду дам, — сказала она спокойно. — И сломаю твой длинный нос, у меня кулак крепкий.

Щелоков расхохотался в голос, давая понять девочке, мол, пошутил-с, открыл дверь, чтобы выйти на крыльцо, и…

Получил кулаком в лицо от темной массы, имеющей человеческие очертания. Удар был очень и очень сильным. Александр Ромуальдович полетел назад в гостиную — Влада только успела отпрянуть, чтобы он и ее не унес вместе с собой, шмякнулся на спину и проехал по паркету некоторое расстояние, смяв шкуру зебры, лежащую на полу вместо ковра.