Читать книгу "Моя легендарная девушка - Майк Гейл"

— А, знаю, — ответила Агги. — Моя знакомая жила на Лейленд-авеню. Это улица, параллельная твоей. Ее квартиру взламывали тринадцать раз за четыре года.

Я потерпел поражение, а потому сменил тему.

— Я преподаю английский в средней школе в Гринвуде. — Я закурил. — Ты, наверное, не знаешь. Небольшая такая. Пять сотен детских голов. — Я затянулся и так раскашлялся, будто это была первая сигарета в моей жизни. — Извини. Только переболел простудой. — Я снова покашлял, на этот раз не так душераздирающе. — О чем это мы? Ах, да. Учитель английского. Это про меня.

— Замечательно.

— Почему? — неловко спросил я.

— Потому что это у тебя должно хорошо получаться. Я всегда говорила, из тебя выйдет великолепный учитель.

Я начал терять терпение. Мы вели себя, как старые друзья, которые регулярно созваниваются. И это меня чертовски раздражало. Потому что в чем, в чем, но в одном я был уверен — никакой я ей не друг.

Она была готова поддерживать беседу, пока я не перейду к сути. Я взял дело в свои руки.

— Это был твой парень?

— Да.

— Вы друг друга любите?

Она наконец потеряла самообладание.

— А тебе-то что, Вилл? Три года прошло, а ты все еще в состоянии вывести меня из себя. Что тебе надо? Тебе же это на самом деле не интересно, да?

— Нет, — спокойно ответил я, надеясь, что мое равнодушие ее заденет. — Нет, не интересно, но ты же хочешь мне сказать, правда?

Она ничего не сказала.

— Послушай, просто скажи, ладно?

Решив играть по моим правилам, она успокоилась.

— Да, по-моему, люблю, — ответила она. — Мы неплохо ладим. У нас много общего.

Я перебил:

— Например?

— Тебе что, списком зачитать? — Теперь она разозлилась. — Ну, нам обоим нравится быть частью человеческого общества. Мы предпочитаем принимать вещи такими, какие они есть. Мы не склонны к навязчивым идеям. Мы оба понимаем, что жизнь — это не только то, что показывают по телевизору. Мы оба хотим делать все возможное, чтобы бороться с несправедливостью. Мне продолжать?

Я смог придумать только:

— Идеальная пара. — Это была пустая, банальная фраза. Легче мне от нее не стало.

Агги сменила тон. Теперь в нем больше не было злобы, только сочувствие. Но не ко мне, а к тому человеку, в которого она была влюблена три года назад.

— Вилл, ты пьян? Я знаю, у тебя сегодня день рождения. Почему ты звонишь мне именно сегодня?

— Потому.

— Потому?

— Да, потому.

Ее терпение наконец лопнуло.

— Я сейчас повешу трубку. И я прошу тебя больше мне не звонить.

— Нет, — угрюмо сказал я. Я стряхнул длинный столбик пепла на ковер. — Это я сейчас повешу трубку.

— Ты ведешь себя, как ребенок.

— Из твоих уст я сочту это комплиментом. — Я затушил сигарету о спинку кровати. — Не беспокойся, больше я звонить не буду. Я уже добился, чего хотел.

— И что это было?

— Сбросить тебя с пьедестала, на который я тебя водрузил, — уверенно сказал я. — Ну и шлепнулась же ты оттуда, крошка!

Она повесила трубку.

Оглядываясь на этот разговор, мне хочется думать, что я победил. Хоть я и назвал ее «крошкой» без малейшего намека на иронию, все-таки несколько раз я ее достал. Однако по сути, как и всегда, победила Агги. Она за все эти три года обо мне даже не вспомнила. Я для нее вообще ничего не значил. И я впервые это осознал. Я прожил с ней три года своей жизни, а она выбросила их в окно не раздумывая. «Наверняка она и не помнит, что спала с Саймоном, — подумал я. — Почему я не спросил ее про Саймона? Я бы выиграл у нее еще пару очков».

Я почувствовал облегчение. Теперь мне даже не верилось, что я столько времени поддерживал огонь на ее алтаре — давно надо было ее на нем же и сжечь. Три года я надеялся, что однажды она ко мне вернется. Я даже отношения завязывал с тем расчетом, что срок годности у них будет короткий. Потому что хотел всегда иметь возможность мановением руки от них избавиться — по первому сигналу Агги. Никто из них не был мне нужен. Я просто не хотел быть один. Я их использовал. В школе, если про тебя говорили, что ты кого-то используешь, это было третье по тяжести оскорбление. Хуже было только «пошел ты… вместе со своей мамой» и «я с тобой не дружу». Это значило, что люди тебе нравятся не сами по себе, а потому что ты можешь от них что-то получить. В каком-то смысле я использовал Агги. Я получил кого-то, кто слушал, как я жалуюсь на жизнь, кого-то, с кем можно посмотреть пару серий «Черной гадюки», кого можно поцеловать, когда мне одиноко, кто поймет меня и сделает так, что все будет хорошо, когда на самом деле все плохо. Она взамен не получила ничего. Она была моей Легендарной Девушкой, но я не был ее Легендарным Парнем. Я только сейчас это понял, но было уже поздно.

Я позвонил ей еще раз. Ответил ее парень.

— Агги дома? — спросил я, совершенно не представляя, что я ей скажу.

— Она в ванной. Кто это? Это Вилл?

Лгать не имело смысла.

— Да.

— Ты ее очень расстроил, дерьмо ты собачье. Я бы не прочь прийти к тебе и вбить в твою башку немного вежливости.

Я забыл, что хотел сказать.

— Да ты понятия не имеешь, какая она стерва. Просто не представляешь. Но ты еще узнаешь. Поймешь, когда она переспит со всей твоей командой по регби. Она уже, наверное, начала с нападающих. Потом пойдет тайтхед, потом лусхед, потом хукер, потом фулбек… Да что я говорю? Она их всех уже обработала, одного за другим. Ага. И теперь очередь за командой противника…

Я не услышал, что он собирался мне ответить, потому что бросил трубку. Я только что совершил подлый и злой поступок, но мне было плевать — как ей было плевать на меня. Я заметил клочок бумаги, на котором написал номер Агги. Я взял его и направился на кухню, прихватив по дороге ее фотографию. Включив газ, я одновременно поджег карточку и бумажку с номером. Когда язычки пламени добрались до моих пальцев, я уронил бумагу в раковину и тупо стал смотреть, как она превращается в серый пепел. Я был готов к тому, что включится пожарная сигнализация, но этого не случилось. Я пустил воду. Размокший, пепел забил водосток.

Чтобы отпраздновать свободу, я закурил «Мальборо Лайтс», открыл окно и сел на подоконник, хотя на улице моросило. Я ожидал почувствовать, что у меня гора свалилась с плеч, но ощущения были прямо противоположные. Я всегда втайне считал себя существом, наделенным интеллектом. Я думал, что я куда умнее среднего обывателя. Поэтому мне было нелегко узнать, что я такой же болван, как и все остальные.

Пепел упал мне на ногу. Я хотел его стряхнуть, но не стал, потому что было не больно.