Читать книгу "Изменяю по средам - Алена Левински"

– Вы же с ним развелись через год после получения этой квартиры!

– Ну и что? – зыркнула на меня свекровь. – Я все равно продолжала его любить.

– Ближе к делу, Мария Петровна, – сухо перебила ее я.

– Ах, Маша, я так страдаю, когда вы с Антоном ругаетесь, – застонала опять свекровь, – у меня от этого и давление и изжога.

– Изжога у вас от вчерашних голубцов, у меня от них тоже в желудке неспокойно.

– Антон такой доверчивый, я так за него переживаю… Ты должна меня понять, Маша. Ты ведь тоже мать…

– А вы еще и бабушка, – на всякий случай напомнила я.

– А что? – встрепенулась педагог с полувековым стажем. – Я очень люблю Гришу. Ты даже не представляешь, как я его люблю!

– Что у вас здесь? – подозрительно спросил Антон, заглянув в комнату.

– Мария Петровна очень страдает, – печально сообщила я.

– Что случилось? Давление?

– И давление, и изжога, и квартира, – вздохнула я. – И вчерашние голубцы поперек горла.

– Маша, голубцы очень вкусные, – нахмурилась свекровь, – ты, поди, и не ела их. Ты ничего не ешь, что я готовлю.

– Мама, – строго сказал Антон, – не начинай.

Мария Петровна поджала губы и надвинула полотенце на глаза.

Археологические раскопки в шкафу на предмет того, что взять с собой на курорт, дали печальные результаты. Выяснилось, что надеть мне нечего.

Обнаружила белую майку с интригующей надписью «I love porno». Откуда взялась, совершенно не помню. Предположительно много лет назад ее подарила Катька, увлекшаяся просмотром порносайтов с рисоваными мультяшными героями. Прикинула – майка впору. Взять, что ли… Беленькая, с розочкой. Интеллигентненько так, если не читать, конечно. На всякий случай положила в пустое нутро дорожного чемодана. Чай, не в англоговорящую страну еду.

Вот еще чудесная блузка с дивным узором, с огромной пуговицей под мощную жемчужину и чуть присборенным рукавом. Сколько помню себя, столько помню эту потрясающую вещь. Надевала ли хоть раз – точно сказать не могу. Блузки, которые требуют глажки, я перестала носить много лет назад, но выбросить эту рука не поднималась, вещь была дорогая. В Москве, впрочем, на этот жемчужный шедевр люди оборачиваться будут, а вот для турецкой стороны, думаю, в самый раз.

Антон мрачно наблюдал за моими действиями, Гришка радостно носился по квартире, время от времени задавая вопросы:

– Мама, а можно я возьму велосипед и ролики? Буду на велосипеде по морю кататься!

В телевизоре началась программа «Путешествие в рай». Виляя бедрами, закружились голопупые черноглазые красавицы, замелькала светящаяся мозаика разгульных фонарей, голос за кадром сообщил: «Секс-туризм набирает обороты. Все больше граждан России едут за плотскими утехами в зарубежные страны».

Антон выразительно покосился на меня.

– Это про Таиланд, – смерила я мужа презрительным взглядом.

«В число стран, привлекающих заманчивыми перспективами любителей сексуальной экзотики, все увереннее входят те, что совсем недавно были лидерами семейного отдыха. Например, Турция».

– Кх-кх, – закашлялся Антон.

– Ну что ты беснуешься? – мрачно спросила я. – Эти радости – для сильного пола. Для тех, кто хочет изменить жене.

«И что показательно, секс-туризм перестал быть прерогативой мужчин, – весело сообщил Антону загорелый ведущий, появившись в кадре. – Милые дамы теперь едут в Турцию не только за морем и солнцем, но и за крепкими объятьями пылких брюнетов».

– А также за их большими и толстыми… – процедил сквозь зубы мой муж, нервно сжимая в руках пульт от телевизора.

– Не забывай, что я еду с Гришкой, – рассердилась я, бросая в чемодан старый выгоревший купальник.

«Здесь, в мужском стрип-баре в Аланье, я встретил Ирину, мать троих детей из Москвы, – продолжал ведущий, игриво глядя на Антона с экрана. – Ира совершенно не скрывает тот факт, что пришла сюда не случайно».

– Может, она вдова, – с надеждой сказала я, опасливо глядя на напряженное лицо мужа, – или в разводе…

«Ира, расскажите, как относится муж к истинной цели вашей поездки?» – радостно поинтересовался ведущий, тыча микрофон грудастой тетке с короткими рыжими волосами, точно такими, как у меня.

Антон посмотрел с ненавистью на тетку, потом на мой чемодан.

– Мама, смотри, у тети тоже мало волосиков! – крикнул Гришка, пробегая мимо телевизора с мечом и луком.

«А разве обязательно его посвящать? – кокетливо заморгала тетка. – Он так занят на работе, что вряд ли смотрит эту передачу».

Антон вскочил, сгреб в охапку мой чемодан и побежал с ним на балкон. Предчувствуя недоброе, я кинулась следом. Чтобы срезать угол, прыгнула на кровать, с нее – на пол перед балконной дверью и заслонила ее собой. Антон тяжело дышал, прижимая к себе мой жиденький скарб.

– Что ты собираешься делать? – грозно спросила я.

– Вышвырнуть чемодан с балкона, – честно ответил Антон.

– Не смей, – вцепилась я в серый дерматиновый угол, – мне и так нечего надеть!

– Ничего, – Антон остервенело тянул чемодан на себя, – будешь бегать по Турции голой.

Я собралась с силами и резко дернула чемодан к себе, Антон чуть не упал, но мои вещи не выпустил. Еще какое-то время мы пыхтели у балконной двери, пока Антон не рванул с такой силой, что я потеряла равновесие и полетела носом в жесткий ковролин. В следующую секунду чемодан клацнул в полете крышкой и исчез за перилами балкона. Я завизжала, подскочила к перилам и увидела, как медленно и печально падает он вниз, на свежую клумбу. Белая майка с надписью «I love porno» плавно опустилась на верхушку скрюченной, как пальцы старого полиартритника, яблони, дивная блузка с перламутром, увлекаемая легким порывом ветра, полетела вправо…

– Ну ты и дурак, – повернулась я к Антону.

– Что, получила? – с безумным блеском в глазах закричал муж.

– Ура! – завопил Гришка, выбрасывая с балкона свои носки, шорты и бабушкин шерстяной платок.

– Вот чего ты добился! – показала я пальцем на Гришку. – Сейчас он выкинет все, что попадется ему под руку. И я не могу ручаться, что это не будет твой ноутбук.

– Ну и пусть! – истерично взвизгнул Антон. – Пусть все летит к черту!

– А презерватив? – метнула я свой главный козырь. – Откуда у тебя в кармане презерватив?

– Что? Какой презерватив? Тот, что я покупал маме?

– Маме? – заорала я от такой наглой лжи. – Не хочешь ли ты сказать, что Мария Петровна завела мужчину?

– При чем тут мужчина? – выпучил глаза Антон. – Она надевает презервативы на палец, когда стирает. У нее же палец всегда ранен, она ведь шьет!