Читать книгу "Жестокая ложь - Мартина Коул"

Синтия зажгла сигарету и глубоко затянулась. Она позволяла себе лишь три сигареты в день, иначе долгие часы, проведенные в тренажерном зале, пойдут прахом. Теперь ее тело имело более соблазнительные формы, чем до рождения детей. Вот что значит жить ради себя. Можно позволить себе многое, от чего раньше приходилось отказываться. Синтия регулярно посещала тренажерный зал, хорошо питалась, на уик-энд ездила по дорогим спа-курортам. Дети — враги красоты. Они вообще портят все хорошее в твоей жизни.

Габриела и Винсент целовались. Синтия сокрушенно покачала головой. Какую же дуру она родила на свет! Никчемную идиотку! Габриела выбрала путь вечного безденежья и нескончаемой мелодрамы. Она будет готовить еду и обстирывать мужчину, который после первых лет брака, когда пыл влюбленности угаснет, станет, когда пьян, набрасываться на нее с обходительностью дикого зверя. Судьба Габриелы предсказуема, и это ужасно раздражало Синтию. Она — мать этого ребенка, следовательно, в девочке должно быть что-то и от ее характера. Впрочем, зная родителей Синтии, можно предположить, что они постарались погасить любую искру здоровой амбиции и жажды лучшего во внучке. Последнее, чего Мэри и Джек захотели бы, — это иметь в своей семье еще одного человека, который может больше, чем просто подражать их бесцельному прозябанию, человека с сильной волей, способного на неординарные поступки.

Синтия медленно тронулась с места, даже не взглянув в сторону автомобиля, в котором ее дочь рассказывала своему парню, что, по-видимому, беременна и боится, что бабушка ее прибьет.

Глава 85

— Успокойся, Габби! Это, конечно, неожиданность, но такое случается сплошь и рядом.

Девочку очень обрадовала такая реакция Винсента. Она-то думала, что он ужасно на нее разозлится.

— Мне только шестнадцать лет!

Винсент рассмеялся.

— Мы поженимся. Не волнуйся, договорились? Мы вместе сообщим эту новость бабушке и дедушке. Они, конечно, не станут прыгать от счастья, но беременность — дело житейское.

Винсент отнесся к новости довольно спокойно, поэтому и сама Габби поверила, что так оно и есть. Она скажет бабушке и дедушке — и бог с ним! Ничего страшного не случится, вот только… Она подозревала, что новость разрушит существовавшее между ними доверие. Габби испытывала легкое недомогание. Возможно, это из-за гормонов.

Винсент чувствовал, что его любовь к девушке стала еще сильнее. Она беременна и нервничает, но при этом ничуть не сомневается в том, что он позаботится о ней и ребенке. Она так много для него значит! Она смысл его жизни!

— Послушай, Габби! Если уж так вышло, неплохо было бы подумать о свадьбе. Когда твоя бабушка узнает, что мы собираемся пожениться, она успокоится, поняв, что между нами все серьезно.

Габби кивнула. Настроение у нее улучшилось, но тревога полностью так и не улеглась. Казалось, на плечи ей лег тяжкий груз. Словно ее мать находится рядом, наблюдает за ней, осуждает… Как глупо! Что Синтия может здесь делать? Она ненавидит этот район, всегда ненавидела… И все же Габби испытывала неопределенное ощущение присутствия Синтии где-то поблизости. Девушка вспомнила, как в детстве, обмочив постельку, она лежала, со страхом осознавая, что вот сейчас мама войдет в детскую. Габби всегда чувствовала, когда Синтия находилась где-то поблизости. Она не могла объяснить эту свою способность, но почти физически ощущала присутствие матери…

Неожиданно странное чувство оставило Габби, и она тряхнула головой, возвращаясь к реальности.

Винсент абсолютно прав. Что случилось, того не воротишь. Им остается только радоваться тому, что произошло. Интересно, у нее девочка или мальчик? Впрочем, какая разница? Главное, будет кто-то, кого она станет любить всем сердцем.

— Ладно, пойдем и расскажем все твоей тете. Она станет нашим буфером до тех пор, пока бабушка и дедушка не смиряться…

— Думаешь, они легко с этим согласятся?

Винсент улыбнулся.

— Запомни мои слова: как только родится ребенок, они будут на седьмом небе от счастья.

Габби надеялась, что Винсент прав. Она хотела этого ребенка. И пусть ее малыш будет долгожданным не только для нее, но и для всех. Габби на собственном опыте знала, что чувствует ребенок, которого не любят. Она сделает все, чтобы ни один из ее детей не чувствовал себя одиноким и никому не нужным. Габби понимала, что хуже этого чувства нет ничего на свете.

Глава 86

Мэри и Джек были расстроены известием о беременности внучки, но прекрасно понимали, что случившееся уже не исправить. По крайней мере, Винсент не бросит Габби, в этом они были уверены. К сожалению, внучка и сама была почти ребенком. Растить малыша в ее возрасте — очень тяжело. Это Мэри с Джеком знали не понаслышке. А вот социальная работница мисс Бирн, похоже, совсем не удивилась ранней беременности своей подопечной. Возможно, она заметила нечто, что ускользнуло от внимания родных бабушки и дедушки. А может, у нее просто больше опыта. Так, по крайней мере, объясняла себе ее поведение Мэри.

Сейчас, впрочем, все ее помыслы были заняты Селестой. Ее дочь на глазах худела, хотя и продолжала поглощать еду в немыслимых количествах. Это Мэри совсем не радовало. Состояние здоровья дочери все ухудшалось. Селеста буквально превратилась в измельчителя пищи. Ее челюсти постоянно двигались. Хрустящий картофель в пакетиках, шоколад, еда «на вынос»… Она ела все и в любое время суток. При этом Селеста наотрез отказывалась ложиться в больницу, уверяя родителей, что с ней все в порядке. К сожалению, дочь не выглядела здоровым человеком. Врач сказала, что она серьезно больна, но в домашних условиях помочь ей не представляется возможным.

Мэри жила в постоянном нервном напряжении, что негативно сказывалось на ее больном сердце. Конечно, она принимала таблетки, но не знала, на сколько при таких нагрузках ее хватит.

— Девочка нездорова, Мэри, но не хочет себе в этом признаться.

Пожилая женщина сдержалась от того, чтобы высказать мужу все, что она думает относительно его способности говорить то, что другим и так ясно. Вместо этого она спокойно ответила:

— Знаю, Джек, но мы все равно ничем не можем ей помочь. Доктор Морган говорит, что нет закона, чтобы заставить человека лечиться, если он не хочет обращаться за медицинской помощью.

Джек кивнул. Мэри замечала, что он тоже сильно сдал за последнее время. Им еще не было семидесяти, но здоровье обоих не отличалось крепостью. Сказывались вредные привычки — алкоголь и никотин, а особенно нервные стрессы. О да, стрессов в их жизни хватало! В тысячный раз Мэри задумалась о том, что нужно заставить младшую дочь покинуть их квартиру. В конце концов, именно из-за агорафобии Селеста не хочет ложиться в больницу на обследование. Даже мысль о мире за окном вызывала у нее панику. И как такое случилось с ее семьей? В последнее время Мэри часто задавалась этим вопросом. Ответ был очевиден. Во всем виноваты Джонни Паркер и ее старшая дочь.