Читать книгу "Бесчестье - Джозеф Максвелл Кутзее"

«С каждым разом становится все тяжелее», — сказала однажды Бев. Тяжелее, да, но и легче тоже. Человеку свойственно привыкать к тому, что какие-то вещи становятся все тяжелее; когда бывшее таким уж тяжелым, что дальше вроде и некуда, обретает еще большую тягость. Это его уже не дивит. Он может, если захочет, даровать молодому псу еще неделю жизни. Но все равно настанет время, никуда от него не денешься, когда придется привести пса к Бев Шоу в хирургическую (возможно, он принесет его на руках, возможно, сделает для него это) и гладить его, раздвигая волосы, чтобы игле было легче найти вену, и шептать ему на ухо, поддерживая пса в миг, в который тот, так ничего и не поняв, вытянет лапы; а после, когда отлетит душа, сложить эти лапы, и запихать пса в мешок, и на следующий день вкатить мешок в огонь и присмотреть, чтобы тот загорелся, сгорел. Он сделает все это для пса, когда настанет срок. Не так уж и много — меньше, чем немного: совсем ничего. Он пересекает хирургическую.

— Это был последний? — спрашивает Бев.

— Остался еще один.

Он открывает дверцу клетки.

— Пойдем, — говорит он, и наклоняется, и раскрывает объятия. Пес, виляя увечным задом, обнюхивает его лицо, облизывает щеки, губы, угли. Он не отстраняется. — Пойдем.

Неся кобелька на руках, как ягненка, он входит в хирургическую.

— Я думала, ты позволишь ему пожить еще неделю, — говорит Бев. — Решил поставить на нем крест?

— Да, решил поставить крест.