Читать книгу "Наночума. Проклятый год - Джефф Карлсон"

— Холлистер должен был рассказать вам то, что мы рассказали ему, — гнул свое Кэм. Брови Ди-Джея дернулись от гнева.

— Да получишь ты свою награду, — ответил он. — Проси чего хочешь.

— Я хочу знать, откуда вы прибыли.

— Эй, кончайте! — Рут попыталась ткнуть гипсом Ди-Джея в бок и одновременно пожать плечами. Ишь ты — все успевает!

— Здесь все свои, — добавила она.

Кэм вспомнил, как сам играл роль миротворца.

— Джеймс предупредил, что только Сойер знает, в каком городе лаборатория, — пояснила Рут. — Мы думали, ты тоже знаешь, но не хочешь говорить. Погорячились слегка.

Шутит? Кэм поднял глаза, но Рут смотрела не на него, а на Ди-Джея — сарказм предназначался ее коллеге. Рут и Ди-Джей вдруг обернулись на звук шагов, который Кэм своим искалеченным ухом уловил последним.

За их спиной, далеко обходя двух солдат, осторожно пересекала дорогу Морин.

— Проснулся, — сказала она.

23

Рут не нравилось ощущение неотвратимости, которое охватило ее и усиливалось по мере приближения к домику. Странное настроение объяснялось, по большей части, предвкушением близкой развязки, конфликтом между тревогой и облегчением. К этому примешивалось еще какое-то чувство. Женщина находила в себе все больше общего с Кэмом, таким несчастным и одновременно везучим.

Кто знает — окажись на его месте другой, она, возможно, ощущала бы такое же тихое сочувствие, но замысловатая цепочка событий свела Рут не с кем-либо иным, а с ним. Ее приемный отец назвал бы это провидением. Их судьбу определили обстоятельства, роковые решения и случайности, на которые они не могли повлиять.

— Только не дави на него, — предупредил Кэм Ди-Джея. Рут поспешила ответить первой:

— Ничего-ничего, мы все сделаем, как скажешь.

— Я буду говорить, а вы подыгрывайте.

«При всем при том, — подумала Рут, — последнее слово осталось за слепыми силами природы». Именно они определили конкретное место и время прибытия экспедиции. До начала чумы человечество в своих уютных городах перестало обращать внимание на императивы времен года.

Их встреча не могла состояться зимой.

Весенняя оттепель позволила Кэму и Сойеру пересечь долину, она же сделала возможной посадку шаттла и новую вспышку русско-мусульманской и китайско-индийской войны на другом конце света.

Кэм прихрамывал на правую ногу. У крыльца он остановился и обернулся, преградив дорогу остальным вытянутой рукой, даже не оглянувшись на Ди-Джея, который попытался проскочить мимо него первым. «Погодь!» — бросил Кэм. Он наблюдал за Эрнандесом и двумя медиками, бегущими к домику от грузового самолета. Следом спешили доктор Андерсон, стайка детей и еще несколько солдат.

Ди-Джей возмутился:

— Мы не обязаны…

— Я сказал — погодь!

Покрытое волдырями лицо Кэма ничего не выражало, голос оставался ровным, он лишь чуть-чуть наклонил корпус вперед, но Ди-Джей послушно замолчал и отступил на шаг.

Охранники-морпехи поравнялись с ними, по дороге нечаянно толкнув Тодда. Кэм два-три раза обвел взглядом солдат и наконец опустил руку, пропуская Ди-Джея в дом.

Тишину нарушал лишь стрекот кузнечиков — «тр-тр-тр» — такой же безостановочный, как бег мыслей собравшихся.

«Не человек, а загадка, — подумала Рут. — С Эрнандесом проявил твердость, не уступив его требованию немедленно встретиться с Сойером. Ди-Джея тоже поставил на место. Такой не даст себя в обиду. И в то же время со мной вел себя мягко. Из вежливости или потому что я — женщина? Молод, примерно того же возраста, что и Тодд. Но выжил там, где многие другие сгинули без следа, — с таким жизненным опытом мало что может сравниться».

Год чумы… здесь, на горной вершине, эти слова не казались фальшивыми. Рут вновь ощутила в душе холодную отстраненность. Ей-то грех жаловаться. Странная мысль, если учесть, сколько тягот и смертей она пережила, и все-таки все это время ей действительно сильно везло.

— Майор, — сказал Кэм, когда Эрнандес подбежал с группой солдат, — мы не можем впустить всех.

— Ребята от меня ни на шаг, эрмано, — спокойно возразил Эрнандес.

«Он не первый раз его так называет. Что это значит по-английски — „сэр“, „господин“?» — подумала Рут. Она знала, что «амиго» — это «друг», но посчитала, что майор, даже пытаясь втереться в доверие, предпочел бы более формальное обращение.

С ней командир отряда вел себя точно так же — уверенно и ровно.

Кэм решительно тряхнул головой — «нет».

— Два-три человека, не считая меня, и все. Ни одним больше. Остальные вместе с камерой пусть остаются на улице.

Один из солдат принес записывающую аппаратуру: портативную видеокамеру, еще одну побольше, штатив, пачку беспроводных микрофонов на прищепках, запасные батарейки и кассеты.

Эрнандес быстро смерил Кэма оценивающим взглядом и тоже покачал головой:

— Сожалею, но у меня — приказ.

Пойти на уступки пришлось обоим. Майор настоял на присутствии всех трех научных сотрудников, согласившись оставить солдат за дверью, но сказал, что отправится сам с одной из камер.

Рут проследовала за Кэмом в темную прихожую и оттуда — в ничем не приметную, но чистую гостиную. У дверей спальни юноша движением руки опять остановил спутников и первым шагнул через порог.

За ароматным дымком горящих дров Рут различила вонь давно не мытого тела и кислого пота. Эрнандес поднял видеокамеру — раздался мелодичный звон, — очевидно, проверял кнопку записи. Пять секунд спустя камера опустилась. Ди-Джей, выгнув бровь дугой, озирался по сторонам. Тодд переминался с ноги на ногу, как бегун на старте.

В избушке практически не было мебели: ни дивана, ни стульев — все пустили на дрова. Рут невольно вспомнила свою голую комнату в Тимберлайне. У очага на жестком деревянном полу лежала пара свернутых спальных мешков — явно для детей. На вделанной в стену полке она заметила любительскую радиостанцию.

При виде ее Рут вновь охватила тихая грусть. Густаво мог бы вступить с этими людьми в прямой контакт, если бы следил за любительским радиоэфиром в первые десять дней, когда Кэм пытался выйти на связь. Голос Гуса, возможно, не раз звучал в этом помещении. Но с середины апреля он был занят переговорами с военными, подготовкой к посадке, после чего МКС опустела.

Интересно, чем бы все закончилось, если бы такой разговор состоялся? Совет узнал бы о Сойере с его оборудованием еще до возвращения астронавтов, и посылать Рут с охраной из заговорщиков-спецназовцев не было бы нужды.

Сойер еще мог оказаться в руках совета. Джеймс, конечно, прикроет, скажет Кендриксу, что нанотехнолог занята, если сенатор спросит о ней, погасит расползающиеся слухи. Но «жучки», которыми напичкана лаборатория, рано или поздно засекут пересуды об отсутствующих коллегах. Записи, скорее всего, прослушиваются каждые сутки.