Читать книгу "Тайна объекта "С-22" - Николай Дмитриев"

Неловко скользнув подковами сапог по гладким доскам, Усенко выбрался из кузова и тяжело сел на подножку рядом с распахнутой шофером дверцей. Некоторое время оба облегченно молчали, и только потом, когда затих гул улетевшего истребителя, Усенко спросил:

— Слушай, а ты почему не остановился?

— Это в поле-то? Он бы нас как перепелов… А лес рядом…

— Отчаянный ты парень! Я б на твоем месте встал, и в кювет…

— Ну эт ежели пехоту везти, тогда да! А у нас в артиллерии как? Снаряды накидали, и налет — не налет, дуй Ваня, пушки без боекомлекта не оставишь. Вот и приспособился…

— Опыт-то где набирал?

— С Халхин-Гола. Да и тут пришлось… Наша артбригада до вчерашнего дня Владимирский тракт держала.

Усенко хотел спросить еще что-то, но тут их разговор оборвался.

Ломая сучья и бренча плохо пригнанной амуницией, к ним подбежал прятавшийся где-то в лесу пехотный дозор.

— Что за машина? — гаркнул младший лейтенант, но, разглядев петлицы Усенко, сбавил тон. — Попрошу документы, товарищ капитан…

Усенко расстегнул клапан кармана и, подавая удостоверение, попросил:

— Проводите мня в штаб, лейтенант. — Потом, перехватив подозрительный взгляд офицера, недоуменно рассматривавшего фотографию, провел по осунувшемуся, небритому лицу ладонью и пояснил: — Я не спал двое суток…

Штаб корпуса, куда в конце концов проводили Усенко, располагался на лесной поляне. Радиомашина, в опасении налетов вкопанная до половины в землю, и камуфлированная «эмка»-вездеход жались с одной стороны, а с другой, рядышком были натянуты две штабные палатки. Из-за брезентовой стены меньшей из них доносился стук печатной машинки.

Капитан без колебаний зашел в большую палатку и представился. В палатке, несмотря на остегнутые клапаны, было душно. Генерал-майор, командир стрелкового корпуса, стоял, опершись руками на стол с расстеленной на нем картой, и, едва дослушав рапорт Усенко, кивком подозвал его к себе.

— Показывай, где тебя носило…

Такое обращение не удивило Усенко. До войны они часто встречались и знали друг друга, но вот тон фразы заставил капитана еще раз взглянуть на генерала. На первый взгляд, он изменился мало. Та же выбритая голова, то же солдатски-мужицкое лицо и та же чуть мешковатаая, начинающая полнеть фигура. Правда, теперь плечо перехлестнул туго натянувшийся ремень полевой сумки, а плотно набитые карманы гимнастерки странно топорщились. Но с момента их последней встречи в корпусном штабе дней за шесть до войны и без того маленькие глаза генерала провалились, а из-под коротко подстриженных, седеющих усов далеко вниз поползли две горькие складки.

Видимо, промедление Усенко не понравилось генералу, и он напоминающе зашелестел картой. Усенко встряхнулся, шагнул к столу и то, что он увидел, заставило его начисто забыть об облике генерала. Густо заштрихованная стрела, слегка изгибаясь, ползла от Владимира-Волынского в сторону Житомира.

Не в силах оторвать взгляд от синей стрелы, Усенко начал:

— Значит, отсюда… — палец капитана пополз по карте. — Потом большак проскочили в разрыв между колоннами. Примерно тут…

Генерал изучающе посмотрел на Усенко.

— Скажите, капитан, вам не кажется, что немцы идут по основным магистралям, а в стороны высылают только разъезды?

— Утверждать не берусь, но точно знаю, что часть этого пространства они контролируют с помощью банд из местного кулачья.

— Согласен. — Генерал кивнул. — Но в целом через полосу немецкого наступления пройти можно.

— Конечно. — Усенко еще раз посмотрел на карту. — Я же прошел.

— Правильно. Поэтому я хочу послать вас делегатом связи. — Генерал вскинул голову и уперся глазами-буравчиками в лицо Усенко. — Пойдете? После отдыха? Но если есть другие причины…

Усенко посмотрел на жирную стрелу немецкого наступления, четко прорисованную на карте, и твердо сказал:

— Других причин нет. Я согласен.

Генерал удовлетворенно кивнул и показал на карте зеленый масив, густо перемежавшийся болотной штриховкой.

— Здесь немцы мне не страшны. Их основная ударная сила, танки, тут не пройдут. Они наступают узким клином. Ось клина — магистраль. Ее можно и нужно перерезать. Я получил приказ наступать, и я буду наступать. Но ниже… — генеральский карандаш сполз с зеленого пятна. — Местность открытая. Оттуда, под дых немцам, должны наносить удары наши мехкорпуса. Но у нас плохо со связью. Ваша задача: дойти до наших передовых частей и сориентировать их. Если там будут точно знать, где наш корпус, мы перережем немецкий танковый клин!

Генерал перевел дух и сменил интонацию:

— Поймите, капитан, перед наступлением у меня нет свободных командиров, а вы, если что, сумеете объясниться…

— Я все понял, — Усенко посмотрел на генерала. — В начале июня я был во Львове, на совещании. Знаю людей из мехкорпуса в лицо.

— Именно это я и имел в виду! — обрадовался генерал.

Потом командующий помолчал, давая время Усенко все осознать, и дальше заговорил сухо, по-деловому:

— Перейти шоссе лучше здесь. — Карандаш генерала уткнулся в перекрестие линий. — Это урочище «Джерела». Дальше — имение Радзивилла и старая рокада. Надеюсь, проскочите незаметно…

Теперь генерал говорил, не глядя на карту, и Усенко на всякий случай переспросил:

— Старая рокада?..

— Не удивляйся, капитан, я тут еще в ту войну воевал… Удачи!

Командующий улыбнулся воспоминаниям и в крепком рукопожатии сжал ладонь капитана…

* * *

Ицек, как ему и сказали, подошел к группе красноармейцев, собравшихся возле прикрытого свежесрублеными ветками грузовика, и, не решаясь заговорить первым, остановился. Так продолжалось с минуту или две, потом рослый сержант, судя по всему — старший команды, повернулся к нему и довольно пренебрежительно спросил:

— Это ты, что ли, Цвилер будешь? Прикомандированный…

— Я, — с готовностью кивнул Ицек и подошел ближе.

— Местный? — сержант глазами как бы ощупывал Ицека.

— Местный. Комсомолец! — торопливо добавил Ицек.

— Ладно, — в глазах сержанта иглисто сверкнули две льдинки.

Но Ицек уже почувствовал себя своим и бесцеремонно ткнул пальцем в диск сержантского ППД.

— А мне теж такого дадуть?

Вместо ответа сержант только презрительно хмыкнул, а плотный, ухватистый боец хлопнул себя по ляжке и рассмеялся:

— От дали новеньких, а, командир? Одному пушку подай, другому автомат требуется. Воя-я-ки-и, страсть!

Дверца укрытого ветками «ЗИСа» мгновенно распахнулась, и сидевший в кабине водитель сердито огрызнулся:

— Ты чего шебуршишься, цыплак несчастный? — Шофер смерил весельчака уничтожающим взглядом. — Сказано же: мое дело снаряды к пушкам возить. А с вами, видать, нахлебаешься…