Читать книгу "Огонь с юга - Джульет Э. Маккенна"

— Мой господин? — Одна из женщин Джанне открыла дверь женских покоев и вздрогнула, увидев лежащего Телуйета.

— Отнесите его ко мне. — Появились новые слуги. Кейда предоставил четверым из них поднять Телуйета и приказал: — Положите его в постель.

— Я схожу за чистыми одеялами. — Когда женщина заспешила прочь, один из слуг достал нож и разрезал кожаные ремни на броне Телуйета.

Имеет смысл избавить его от этого.

— Разрешаю тебе потом проклинать нас, что мы испортили такие доспехи, — сказал Кейда рабу. Телуйет даже не застонал, когда с него снимали железное облачение. Кейда сорвал мягкий чехол, какой обычно носят под кольчугами, и обнаружил, что тот слишком сильно пропитан потом.

Вернулась женщина с охапкой чистых хлопковых простыней, за ней семенила другая с ворохом одеял.

— Принесите воды и дайте мне мою аптечку. Ту, что из атласного дерева с серебряными оковками. Потерпи, Телуйет, мне нужно, чтобы ты не спал. — Кейда с нарочитой суровостью шлепнул того по лицу. — Открой глаза.

Не нужно давать рвотное, даже если это яд. У него уже не осталось того, чем блевать. Может, все-таки уголь? В любом случае нужно дать ему хоть сколько-нибудь воды. Но как удостовериться, что в этой выгребной яме чистая вода?

Он обернулся к слуге, стоявшему с мрачным лицом у изножья кровати.

— Позаботься, чтобы сюда немедленно принесли жаровню с углями. Отныне будем кипятить каждую каплю питьевой воды, и пусть Улла Сафар гоняется за своим хвостом, если сочтет, что мы его оскорбляем.

Глава 8

Кейда услышал стук по листьям душистых деревьев в саду за окном, мгновенно заглушивший треск цикад и прочих насекомых. Дождь оказался недолгим, обманчивое ощущение грядущего ливня быстро развеялось, и теперь влажность сделалась еще более гнетущей, чем прежде. Бледный свет Малой Луны проливался сквозь щели в ставнях, и Кейда посмотрел наверх, беспрепятственно читая ночное небо теперь, когда Большая Луна удалилась в затворничество на несколько дней.

Луна похожа на жемчужину, такая же круглая и блистательная, облака стремительно проходят мимо, не затеняя ее. Это должно быть доброй приметой для Дэйшей. Впрочем, скоро небеса пошлют нам настоящие дожди. А пока даже ночь не приносит избавления от жары.

Кейда вытер лоб Телуйета влажным полотенцем. Теперь раб, впавший в забытье, лежал нагой под легким покрывалом, и дыхание его было свистящим и замедленным. Услышав приглушенные шаги за дверью, Кейда выпрямился, положив полотенце в таз с отдающей безой водой, и резко пахнущее масло приятно захолодало руки. Суетливый стук в дверь прозвучал неожиданно громко в ночной тишине и вспугнул крохотную зеленую домашнюю ящерку, пробежавшую по потолку. Снаружи послышался злобный шепот. Кейда слабо улыбнулся.

— Входи.

— Улла Орхан, возлюбленный сын…

— Заткнись, Вэйно. — Наследник владения Улла протиснулся мимо своего телохранителя и низко поклонился Кейде.

— Добро пожаловать. — Кейда стоял в кругу света, отбрасываемого единственной масляной лампой, которую он зажег, чтобы хоть немного разогнать тьму. Сложив руки и склонив набок голову, он поглядел на мальчика.

— Я не слышал прежде в твоем голосе этих властных интонаций, мой малыш. Ты знаешь ли, насколько напоминаешь этим отца?

— Как твой раб? — Орхан поглядел на лежащего Телуйета. Единственный оставшийся в живых сын Уллы Сафара был почти что копией своего отца, хотя в мальчике не было и намека на сафарову полноту. Лишь нижнюю половину лица, линию подбородка и тонко очерченный рот, он унаследовал от давно умершей матери.

— Неплохо, — спокойно обронил Кейда.

— Кажется, у нас что-то вроде вспышки этой заразы. — Откровенное ехидство Орхана заставило владыку Дэйша вздрогнуть. Острые глаза мальчика явно приметили чашку с водой, в которой плавала угольная пыль. — Я собираюсь посмотреть, что можно сделать. Тебе не нужны какие-то травы или настойки, которых ты не привез с собой? У тебя есть корень кистеягоды? Пилосердце? Хотя бы для кого-то еще из твоих людей, кого может поразить это недуг?

Обе травки — хорошее лекарство для человека, страдающего от рвоты, хотя, конечно, их чаще используют, когда считают, что больной отравлен.

— Да, спасибо. У меня есть все, что нужно. — Кейда увидел, что телохранитель Орхана настороженно смотрит на хозяина. Кейда не знал этого человека.

Не то чтобы у меня был повод помнить твое лицо, в особенности учитывая, что Орхану редко дозволяется держать одного и того же раба более чем треть года.

— Погоди, кое-что ты можешь мне прислать. Немного льда, если он в ваших погребах еще остался.

Орхан кивнул, как если бы ему ответили на некий невысказанный вопрос.

— Немедленно, Дэйш Кейда. Желаю тебе спокойной ночи, но незамедлительно пришли мне весть, если тебе что-то понадобится. В мои покои. — Он помедлил на пороге. — Жаль было не увидеть с тобой Дэйша Сиркета. Передай ему мои добрые пожелания по возвращении в родное владение.

— Конечно, — Кейда коротко кивнул, когда раб закрыл дверь и поспешил за своим хозяином, решительные шаги которого затихали в отдалении.

Если ты не проявляешь склонности к прорицаниям, мой малыш, ты, разумеется, уделяешь немало времени изучению трав. Хотел бы я знать, впрямь ли прорицания не даются тебе? Не ведешь ли ты какую-то хитрую игру? Может, ты подозреваешь, что вызванная плохой водой болезнь, которая унесла твою мать, была чем-то иным. Ты не единственный, кто об этом задумывался. Если ты пытаешься провести Уллу Сафара, хотел бы я знать, как долго это будет тебе удаваться. За эту игру ты поплатишься жизнью, единственный ты сын или нет.

Кейда сидел в безмолвном мраке и обдумывал свои отношения с Орханом в свете этой новой мысли. Чуть погодя новые шаги за дверью отвлекли его от размышлений. На этот раз явилась озабоченная троица слуг, возглавляемая стариком с миской льда, отколотого от глыб, принесенных на равнины с холодных горных вершин и упрятанного под солому в глубочайших погребах крепости. Позади старика две девушки сражались с подносом, нагруженным закрытыми блюдами.

— Мой господин, госпожа Миррел умоляет тебя поесть, пусть ты и не можешь присоединиться к обществу в пиршественном зале, — сказала одна из служанок с беспокойной улыбкой. — Она надеется, что твоему рабу уже лучше.

— Поставьте здесь. — Кейда кивнул на столик сандалового дерева, и девушки поспешили повиноваться.

Старик заискивающе улыбнулся, ставя на пол миску со льдом.

— Позволь мне служить тебе, великий владыка. — Он поднял крышку с миски дымящейся соллерной каши, сдобренной сушеными карнелилками и посыпанной кусочками стручкового перца. В животе у Кейды забурчало.

— Я справлюсь сам. А вы идите, пока не разбудили моего раба. — Голос его прозвучал спокойно, но властно, и все трое поспешили прочь. Кейда вздохнул, накрыл блюдо крышкой, чтобы избавиться от соблазнительного запаха, поднимающегося от желтого с белым кушанья, и бросил немного льда в воду, которой омывал лоб Телуйета.