Читать книгу "Вечный бой - Владимир Добряков"

— Понятно. Кто ещё пойдёт?

— Да все мы пойдём, — ответил Гриценко, — Верно, мужики?

— Верно, — ответил за всех Ягомост, — Когда выход, Старый?

— Стоп, гвардейцы, — успокоил я ребят, — Если вы все решили идти, то это не значит, что вы все и пойдёте. А все вы не пойдёте. Со мной пойдут, — я сделал паузу и посмотрел в лица разведчиков, выбор сделать было трудно, но необходимо, — Со мной пойдут Корнеев, Гриценко и Цыретаров.

— А мы!? — хором возмутились Васильев и Ягомост.

— А вы останетесь, — спокойно ответил я, — Не подумайте, мужики, ради бога, что я вам не доверяю, или сомневаюсь, или ещё что-нибудь. Лучшей пятёрки мне не надо. С вами я, как за каменной стеной. Но посудите сами. Мы вернёмся и разъедемся по домам. А месяца через три в этот район снова пятёрка пойдёт. В ней уже не будет никого, кто бывал в этих местах. Вместо вас я возьму двух котлов, точнее, уже новоявленных дембелей.

Разведчики призадумались. После минутного молчания Ягомост вздохнул:

— Всё время ты, Старый, прав. Только вот непонятно, почему ты именно меня с Петрухой оставляешь?

— Дим, спроси чего полегче. Если я тебе скажу, что пока на вас смотрел, в считалочку про себя играл: двое вышли, трое остались; тебе легче будет?

— Уговорил, — усмехнулся Ягомост, — Кого из котлов-то возьмёшь?

— А это я сейчас прикину.

Я достал блокнот со списком личного состава взвода. В принципе, в этом не было особой нужды, я помнил всех наизусть; и не только дни рождения, но и как зовут мать, отца и невесту и много других сведений. Когда около года назад сержанту Лаврову приказали сформировать взвод разведки, он скомплектовал его по своему усмотрению. При этом он сделал так, чтобы во взвод попали только солдаты второго года службы: «котлы» и «дембеля». Не все прижились во взводе, не всем по плечу оказалась интересная, престижная, но крайне тяжелая и опасная служба. Кое с кем пришлось и расстаться. Замена нашлась быстро.

Лавров, пока шли учеба и боевая работа, присматривался к молодым солдатам первого года службы из своего батальона. Когда весной восемь разведчиков уволились в запас, он быстро пополнил свой взвод за счет тех, кто перешел на второй год и попал ему на заметку. Вот и сейчас на отдельной страничке было около трёх десятков фамилий кандидатов в разведчики. Это поможет новому командиру, когда он вернётся со спецкурсов из Читы, в кратчайшее время доукомплектовать свой взвод.

В конце лета в батальон наконец прибыл молодой офицер, которого назначили командиром взвода разведки, и Лавров вздохнул спокойно. Когда их познакомили, молоденький лейтенант растерялся, он был на три года моложе старшего сержанта. А когда в День Части он увидел на груди своего замкомвзвода орден и три медали, то совсем стушевался. Но, глянув на строй взвода, где награды на груди были у каждого, он успокоился и понял, что прежде чем браться за командование таким взводом, ему надо самому подучиться. Он ехал сюда учить солдат, а теперь получалось, что ему в пору учиться у них. Через неделю после прибытия в полк лейтенант Фроловский уехал в Читу на курсы спецподготовки.

— Не повезло тебе, старшой, — говорил он Лаврову на прощание, — Ведь пока я не вернусь, тебя не уволят.

— Ничего, — улыбнулся в ответ Лавров, — к ноябрю вернётесь, сдам вам взвод и уеду домой.

— А может, останешься? — осторожно предложил лейтенант.

— Нет, Сергей Викторович, надо институт закончить. Вот получу диплом, получу офицерское звание, может, тогда и вернусь, недолго осталось, всего три года. А вы езжайте спокойно, учитесь. Справлялся я с мужиками десять месяцев и ещё два справлюсь. Ребята надёжные, не подведут.

Этот разговор происходил на станции, где они ждали поезд на Читу. И сейчас память Лаврова оживила мне его во всех деталях, когда на глаза мне попался список резерва. Но сейчас меня интересовало другое. Я просматривал список тех, кто прослужил полтора года. Все они имели по одному или по два выхода за Аргунь. Против каждой фамилии стояло по несколько таинственных пометок, сделанных рукой Лаврова. Но мне этот шифр был понятен

Зря всё-таки Лавров отказался пойти на курсы младших лейтенантов и остаться в кадрах. Он был неплохим психологом и весьма наблюдательным человеком. Из этих пометок складывались исчерпывающие характеристики каждого разведчика. Не те, которые пишут формально: «Дисциплинирован, морально устойчив и т. д.»; а те, по которым можно судить: как человек ведёт себя в экстремальной ситуации, можно ли на него положиться. Короче: пошёл бы ты с ним в разведку или нет? Впрочем, тех, с которыми в разведку нельзя идти, в списке уже не было. Мне просто надо было найти среди надёжных людей двух, обладающих чертами лидеров. Тех, которые смогут водить пятёрки, когда Лавров, Корнеев, Васильев и другие уволятся в запас. Сейчас была прекрасная возможность обкатать их в сложнейшей обстановке.

— Пойдут Гурбон Алахвердиев и Игорь Васечкин, — наконец сказал я.

— Опять в считалочку играл? — съехидничал Ягомост.

— Брось, Димка, — проворчал Васильев, — Если из нас он выбирал наугад, то здесь гадать нельзя. Я бы тоже их выбрал. Хорошие командиры будут.

Небольшого роста, изящный, почти женственный Алахвердиев никак не подходил под «стандарты» разведчика. Тем не менее, за почти девичьей внешностью скрывалась недюжинная физическая сила, редкая выносливость и фантастическая ловкость. Кроме того, у Гурбона был на редкость острый и цепкий взгляд. Он безошибочно определял сколько человек идёт в колонне, точно оценивал расстояние, скорость движения объекта и, самое главное, каким-то непостижимым образом, на большом расстоянии определял минные поля. Игорь Васечкин, хоть и был немного крупнее, но тоже не поражал воображения. Зато он обладал дьявольским чутьём на всякого рода опасности. Если Гурбон видел минные поля, то Игорь чувствовал их. И не было случая, чтобы он ошибся. Этим всё сказано.

Вообще, во взводе Лаврова не было суперменов, соответствующих голливудским стандартам. Все эти Шварценегеры и прочие герои боевиков хороши только на экранах. А попробуйте тащить на себе такого раненного гиганта несколько десятков километров, и вы скажете: «Нет, я с ним в разведку больше не пойду!» Была и ещё одна причина. Гвардейский мотострелковый полк, в котором служил Лавров, был оснащен БМП, боевыми машинами пехоты. Техника была превосходной, но уж больно малогабаритной и тесной для одиннадцати солдат. Поэтому в полк подбирали людей ростом не выше ста восьмидесяти сантиметров. И это было правильно. Для людей большого роста многочасовое сидение за бронёй, когда колени касаются ушей — настоящая пытка. И это ещё слабо сказано. Своими габаритами гигант будет теснить соседей по машине. А им и так не сладко приходится.

Но недостаток внешних физических данных разведчиков Лаврова с лихвой компенсировался их подготовкой. Тренировались они по несколько часов, практически ежедневно. Занимался с ними капитан Ершов, коренастый мужичок небольшого роста и невзрачной внешности. Ершов обучал их не карате, не тэквондо. Он вообще обходился без этой восточной экзотики с её картинными устрашающими позами, дурацкими выкриками, обрядами поклонения сэнсею и прочей мистикой. Он обучал разведчиков боевому искусству рукопашного боя, уходящему своими корнями в глубину истории Древней Руси. Руки разведчиков после двух-трёх месяцев обучения становились грозным оружием. Кроме того, они работали ножами, автоматами, сапёрными лопатками, касками, ремнями и прочими подручными предметами. И могли голыми руками защищаться от подобного «арсенала».