Читать книгу "Крутые-крутые игрушки для крутых-крутых мальчиков - Уилл Селф"

— В этом нет необходимости. Мне просто надо знать, сможет ли победитель присутствовать на церемонии.

— Ну и как, сможет?

— О да, с этим никаких проблем.

На следующий день в два часа пополудни в приемной Уондсуортской тюрьмы офицер по личному составу заключенных встречал Кола Девениша, одетого в непривычный костюм, с потертым портфелем в руках. Эстес нес большую связку ключей; это был невысокий, элегантно одетый мужчина, излучавший нескрываемый интерес.

— Рад с вами познакомиться, — произнес Эстес, протянув наманикюренную руку. — Я с огромным удовольствием прочел «Скудный урожай».

— Спасибо, спасибо. — Кол был взбешен, он ненавидел всякое упоминание его прошлого успеха. — Вы очень добры.

— Заключенные также с нетерпением ждут встречи с вами.

— Сколько их здесь будет?

— Ну, в общем, пока еще неизвестно. — Эстес сделал паузу, чтобы отпереть дверь, и они прошли во двор, окруженный высокий стеной. — По удивительному совпадению эти трое заключенных из вашего списка номинантов — единственные, кто находится здесь в Уондсуортсе, остальные переведены в другое место.

— Надо же, как удачно.

— Да, действительно. — Эстес снова умолк, отпирая ворота, и они прошли в следующий двор, также окруженный высокими стенами.

Когда под взглядами заключенных, наблюдавших за ними через узкие окна камер в крыле «Е», они пересекли покрытый гравием двор, Эстес остановился и обратился к Колу.

— Мистер Девениш, — начал он нерешительно, — ни в коем случае не хочу показаться навязчивым, но мне действительно любопытно, не было ли чего-то особенного в тех трех рассказах, которые вы включили в список номинантов?

Кол пришел в замешательство.

— Простите, не понял?

— Есть ли что-то общее у этих авторов?

— Ну... — Кол задумался на несколько секунд, пытаясь вспомнить истории, которые он поспешно просмотрел накануне, лежа в кровати. — Была общая ошибка... как бы это сказать... некий вид дистанции, почти отчужденность, во всех рассказах...

— Я доволен, что вы это заметили, — вклинился Эстес. — Видите ли, по удивительному совпадению, эти трое — заключенные, которые находятся под охраной.

— Под охраной?

— Ну... да, заключенные... гм... осужденные за извращенные сексуальные преступления...

— Понимаю. — Кол начал мысленно переписывать свою речь, пока они шли через двор по шуршащему гравию.

— Я подумал, что будет правильно... сказать вам об этом, потому что награду предстоит вручать в крыле «Ф». Этот блок находится за пределами главного здания тюрьмы, нам предстоит пройти через всю территорию... — Эстес отпирал следующие ворота одним из своих ключей размером с леденец на палочке. — Крыло «Ф» предназначено для всех охраняемых заключенных в Великобритании.

— Иисусе! — невольно вырвалось у Кола. — Неужели у нас в стране такая высокая концентрация сексуальных преступников-извращенцев?

— Пятьсот сорок человек, если точно, — сказал Эстес с мягкой улыбкой, после чего отпер дверь в «особое» крыло.

Джерри Махони зашел в камеру Дэнни, чтобы сопроводить его на объявление результатов конкурса и вручение награды. Он уже вел за собой Крэкнелла и Гринслейда. Все трое заключенных принарядились по такому случаю, а Гринслейд даже отутюжил свои джинсы тюремного производства. Сегодня крыло «Ф» было как никогда оживленным, группы заключенных выглядывали с верхних площадок, а возле старшего офицера собралось большое количество людей в форме.

— Что такое? - спросил Дэнни у Махони.

— Готовимся к встрече «высоких» гостей, которые должны прибыть на вручение премии. Среди них — судья Томай, Главный инспектор тюрем, он будет вручать чек. Весь персонал тюрьмы в предвкушении его речи - она конечно же не сведется только к литературе.

Трое номинантов и их преподаватель дошли до конца крыла, потом поднялись по спиральной лестнице в учебный класс.

Парты и оборудование из класса вынесли, а на их место поставили около сорока стульев. В назначенный час вся четверка с курса «Творческих коммуникаций» уселась сзади, возле стены, так как остальные места были заняты. Помимо двадцати помощников начальника Уондсуортса в положенной по уставу форме для среднего звена руководства тюрем, в комнате находились еще приблизительно пятнадцать старших офицеров и сам начальник тюрьмы, которого сопровождал светловолосый пожилой мужчиной с яркой бабочкой на шее и в кашемировом пальто.

— Томай, — прошептал Махони Дэнни. — Не судите о нем по его внешнему виду, он - один из самых откровенных критиков Министерства внутренних дел. Уверен, что судья еще даст прикурить этой компании.

Будто услышав Махони, Томай встал и взял ведение церемонии награждения в свои руки. Он поприветствовал присутствующих, а затем произнес пятнадцатиминутную речь, упомянув в ней все недочеты тюремной администрации, начиная с полной несостоятельности обеспечить заключенным нормальное питание и кончая вывозом мусора. Начальник тюрьмы, помощники начальника и тюремные офицеры напряженно слушали, натянуто улыбаясь. Ничего не поделаешь, приходилось терпеть — Томай был Главным инспектором тюрем, он просто выполнял свою работу.

Кол Девениш, сидевший рядом с судьей, был поражен боевым духом и энергией Томая. Этот пожилой инспектор точно никому не даст спуску. Но Кола намного больше волновала его собственная роль в происходящем действе. Найти трех авторов, которых он номинировал на получение Вульфенденской премии, не составило труда — только эти трое мужчин были заключенными среди заполнивших комнату тюремщиков. Молодой чернокожий парень, разумеется, — автор рассказа о дилерах крэка. У него было умное лицо, но в глазах сквозила агрессия.

Кол чувствовал исходящую от него угрозу всякий раз, когда встречался с ним взглядом.

Рядом с чернокожим парнем сидел любезный с виду седовласый мужчина лет шестидесяти. Кол знал, что зачастую сексуальные преступники производят приятное впечатление, и действительно, очень трудно было представить, что этот человек — опасный маньяк. Возможно, он был в некотором роде эксгибиционистом, предположил Кол, но только не мерзким извращенцем. Зато третий мужчина — полная его противоположность; вот уж точно настоящий Маккой, особенно если учесть, что все остальные в комнате похожи на Питера Пена. Омерзительное хладнокровие этого индивида было сродни стене в общественном туалете, залитой мочой вперемешку с дерьмом. Он вселял ужас. Кол определил его как автора фантастического рассказа.

Дэнни не сводил глаз с Кола Девениша. Неужели этот человек будет решать его судьбу? Долговязый, бородатый тип в черном костюме, так напоминающий белый эквивалент... Немезиды. Судьбы вернулись. Они расселись по углам комнаты. Они шипели и кудахтали, снова пророча ему гибель. Дэнни был парализован. Он смотрел на начальника тюрьмы, желая, чтобы тот взглянул на него и увидел образцового заключенного, номинированного на премию автора, столь достойного перевода в другое крыло. Но начальник тюрьмы безразлично взирал на сломанный абажур, болтавшийся над его головой.