Читать книгу "Обнаженные чувства - Розмари Роджерс"

Он медленно вытащил сигарету, не сводя с нее взгляда, и усмехнулся.

— Да, скорее всего, мы все здесь задаемся этим вопросом. Мы все лезем из кожи вон, чтобы пробиться и добиться того, чего хотим, а потом вдруг раз! За что еще бороться? Сначала это опустошает, а потом до тебя доходит, да, до тебя тоже дойдет, милая моя Ева, что нужно биться изо всех сил, чтобы не сорваться с верхушки горы. Надо быть звездой, надо превосходить конкурентов, надо молиться каждый день, чтобы Нильсен тебя не передвинул с твоего шоу. Испугалась?

Ева глотнула из своего бокала.

— Не знаю. Может быть, отчасти это и так, у меня просто нет времени задумываться над этим. Я хочу быть звездой, хочу добиться успеха, но иногда во мне живут как бы две Евы. Ева светская и Ева подлинная. Будет ли у меня время на личную жизнь? — «Да уж, у тебя этого дерьма было в избытке», — с издевкой подумалось ей про себя.

Рэндалл издал короткий смешок.

— Ну, конечно, только когда ты не на людях! Но тебе сразу стоит узнать, на себя особого времени у тебя никогда не останется. Это прилагается к подарочному комплекту. Ну как, принимаешь подарок?

Его неожиданный вопрос поставил ее в тупик. Естественно, она хотела принять это предложение. Ей следовало доказать… Но он сам ответил на свой вопрос.

— Да, конечно, принимаешь. Если нет, ты — дура, но ты ведь не глупая женщина. Ты должна стать великолепной звездой. К тому же в свободное от работы время у тебя не будет отбоя от заманчивых предложений. — Он жестом показал, что пьет за нее. — Ты — очаровательная женщина, и за тобой будут волочиться все парни этого города, особенно если станет известно, что ты свободна. Ты ведь свободна?

Ева заказала билет на дневной рейс в Сан-Франциско на следующий день, субботу. Ей дали две недели на раздумья, хотя она, как и все, считала уже свершившимся фактом ее участие в шоу «Двигаться дальше» с начала следующего месяца. Осталось лишь выполнить необходимые формальности с ее адвокатом и с отделом кадров.

Это была ее последняя ночь в Нью-Йорке перед отъездом, а Рэндалл уже начинал ей немного нравиться. А почему бы и нет? К чему вновь лежать на этой ее громадной постели в одиночестве, наполняясь своимистарыми кошмарами и старыми страхами?

В качестве любовника Рэндалл неожиданно оказался совсем не похожим на того вежливого и дружелюбного мужчину, с которым она так мило болтала. Он был… он был почти что по-деловому сосредоточенным, думала она с непреодолимым изумлением после того, как он в первый раз поразил ее тем, что, заперев дверь, он на руках принес и положил ее на кровать.

— Я занимаюсь штангой, — пояснил он с оттенком гордости в голосе. — Только так остаешься в форме, ведь все время сидишь на работе.

Однако после этих слов он больше почти не проронил ни звука. Он даже не попытался раздеть ее, быстро принявшись снимать одежду с себя, предоставляя ей самой проделать то же самое. Она отставала от него, и он стоял и разглядывал ее, словно завороженный ее телом.

Она подумала: «Слава Богу, все мои болячки прошли. Интересно, что бы он обо мне подумал, если бы увидел меня тогда…»

Раздевшись, она улеглась на спину и наблюдала, как он быстро к ней приближается. Она снова была удивлена, насколько мастерски он начал с ней любовную игру.

Сначала Ева несколько раз издала приглушенные возгласы протеста, однако ее сопротивление было почти что символическим, и он совсем не обратил на это внимания, сосредоточившись только на своих действиях. Дыхание ее участилось, помимо ее воли бедра начали совершать резкие движения, которые она даже попыталась сдержать своей подрагивающей рукой.

— Тебе приятно? — Его язык нежно терзал ее самые заветные складки. — Скажи, как ты еще любишь? — выдохнул он свой вопрос.

— Я… Я даже не знаю… Делай, делай со мной, что хочешь. Ты сам знаешь, как надо.

— Ты готова?

— Нет, еще немного…

Его сладострастный рот вновь обрушился на нее, мягко вонзаясь языком-в ее трепещущие глубины, требовательные пальцы нагнетали облегчающую тяжесть, еще, еще, пока вдруг она не завибрировала, раздираемая жарким удовлетворением. Теперь уже все его тело властно давило на нее и ритм его движений диктовал ей пульсацию ее неистового дыхания.

— Ты такая красавица, такая настоящая… Как ты меня впустила! — прерывисто шептал он в ее ухо. — Ты самая женственная из всех женщин, которых я знал, Ева.

Одна из его рук оказалось под ее спиной, и она будто бы взлетела от неожиданно вонзившегося в ее задние врата его пальца — нового источника мужской силы. От неожиданности она даже вскрикнула, плотнее прижавшись к нему.

— Так хорошо?

— Нет, да, не знаю!

С ней никогда до этого не происходило ничего подобного, помимо своей воли она вскрикнула вновь, чувствуя, как ее возбуждение передалось и ему.

Неожиданно он покинул ее, сжав ее тело в комок и приподняв ее так, что она уже не знала точно, где верх, а где низ, и прижался к ней своими мускулистыми плечами. Теперь он довершал игру, превратив ее в беспомощный кокон, обхвативший его и трепещущий под ним.

Ощущая его буквально повсюду внутри своего вибрирующего тела, временами сжимающегося от томящей истомы и боли, она с бешенством бесконтрольности отдавалась волнам тягучей страсти, соединявшей несоединимое в ее потаенных глубинах.

Он следил за ее разбушевавшейся плотью, ожидая высшей точки ее наслаждения; и вот этот момент наступил. Он тут же обрушился на нее со своей последней яростной атакой, двигаясь мощно и быстро, опустив на нее весь свой вес, так, что ее просто буквально расплющило, и она застонала от боли. Выдохнув неразборчиво извиняющийся стон, он, наконец, покинул ее насовсем. И это его резкое движение тоже причинило ей боль, и она осталась лежать, то ли всхлипывая, , то ли радостно вздыхая оттого, что по всему ее телу болезненно разлилось сладостное удовлетворение.

Рэндалл ушел от нее в семь часов утра, предусмотрительно разбудив ее напоминанием не пропустить свой рейс. Он поцеловал ее, нежно погладив по лицу, и снова назвал ее восхитительной женщиной, добавив, чтобы она всегда оставалась такой же и что он с нетерпением будет ждать ее возвращения.

После его ухода, погрузившись в ласкающую воду ванны, Ева начала размышлять, как же все это произошло. Боже мой, поразило ее, моя мать видит его по телевизору каждое утро. Как бы она отреагировала, если бы только узнала… Еву начал разбирать хохот. Ладно, в конце-то концов ей ведь было с ним очень здорово.

Глава 26

Ева едва не опоздала на свой самолет, вылетавший из аэропорта Кеннеди. На всем протяжении пути туда движение на дороге было просто убийственно медленным: четырехрядная пробка почти сковала его. Кажется, ей повезло, потому что контролер узнал ее (вся эта рекламная шумиха сделала свое дело!) и, конспиративно улыбнувшись, пропустил ее к летному полю, когда уже регистрация была давно закончена. Посадка пассажиров на борт уже шла полным ходом в тот момент, когда она, задыхаясь от долгого бега, достигла, наконец, трапа.