Читать книгу "Анахрон-2 - Елена Хаецкая"

— У них там что, групповое помешательство?

— Хрен их разберет.

— А второй в комнате — он тоже?

— Это кореш Вамбы. Вавила.

Услышав последнее имя, Вика окончательно вышла из себя. Она хлопнула ладонью по столу и завопила на весь дом:

— Что ты из меня дуру делаешь, Морж?! Ну вот что ты дуру из меня делаешь?!

Вамба вдруг дружески заговорил с Сигизмундом. Спокойно поглядывая на Вику и кивая, что-то стал втолковывать. Вика прислушалась — она явно понимала, о чем речь, — вспыхнула, залилась краской и, опрокинув табуретку, бросилась вон из кухни.

Вамба пожал плечами, посмеялся и еще раз повторил сказанное, помогая себе жестами. Сигизмунд наконец уяснил, что хотел сказать ему Вамба. «Родович» советовал Вику вздуть — за дерзость и непокорство.

* * *

Когда Сигизмунд был вынужден выйти во двор с кобелем, Вавила настойчиво запросился вместе с ним. Очень уж хотел посмотреть «гизарнис карахо». Ну прямо мочи нет, как хотел.

Тихое отчаяние владело Сигизмундом. Ему было сейчас все равно. Идти на двор? Ладно. «Гизарнис карахо» смотреть? Хорошо. С Вавилой? Да зарасти все говном… В последний миг сообразил, слазил на антресоли, вытащил для Вавилы плащ-палатку. Так оно и теплее, и вавилин прикид не слишком в глаза бросается. Обувки по вавилиному размеру подобрать у себя дома не чаял.

Вавила осматривал двор взглядом опытного хозяина. Потрогал сетку, отгораживающую детский садик. Задрав голову, оглядел дом. Изумился высоте и многоэтажности. Осторожно похвалил хуз. Мол, добрый хуз.

Так же последовательно, без суеты и спешки, осмотрел гараж. Пощупал замок. Сигизмунд открыл дверь. Принюхался. В нос шибануло вонью. А чего вы хотели? Был перенос. Да еще какой!

Стоически превозмогая вонь, Вавила продолжил экскурсию по гаражу. Изумлялся на машину — сил нет. Всю общупал, оглядел, где можно — потыкал пальцами. Тут же предложил ехать кататься. Видать, Лантхильда все уши прожужжала. Сигизмунд предложение отклонил. Вавила не обиделся.

Заперли гараж. Вавила все еще находился под впечатлением увиденного. Губами шевелил, глаза к небу возводил — думал, рассуждал сам с собою.

У мусорных баков остановились. Сигизмунд свистнул собаке. Вавила сказал что-то Сигизмунду и хохотнул. То обстоятельство, что Сигизмунд его явно не понимал, Вавилу ничуть не смущало. Привык, видать, любую мысль сразу выкладывать. Да и нечасто посещали мысли буйную вавилину голову. Как тут сокровищем не поделиться?

И тут неожиданно в одном из баков завозились, пару раз гулко стукнулись и явно полезли наружу. Вавила заинтересовался, голубыми глазами заблестел. Сигизмунда заранее затошнило. Ну не любил он ЭТОГО. Опять бабка какая-нибудь.

Над краем бака показалась черная борода. Бандитскую рожу украшали ласковые, с прищуром, глаза конокрада.

И хоть ничего общего не было между нордическим Вавилой и цыганистым мужиком из бака, у Сигизмунда неприятно захолонуло сердце: на обоих стоял несмываемый штамп «made by Анахрон». В том, что мужик ОТТУДА, Сигизмунд не усомнился ни на мгновение.

Тем временем мужик, благоухая, чем положено, выбрался из бака. Отряхнулся. Снова сунулся в бак, перегнувшись почти по пояс. Выволок оттуда тяжелый мешок. Отряхнул и его от картофельных очистков и прочей дряни. И двинулся к Вавиле, явно не зная, чего ожидать.

Вавила, не изменившись в лице, звучно заехал мужику по морде. Тот стерпел с какой-то странной радостной готовностью.

Ни слова не промолвив, Вавила повернулся и величаво устремился к парадной. Взвалив мешок на спину, мужик поплелся следом. Замыкал сюрреалистическое шествие Сигизмунд. До этой минуты он и не подозревал о том, что его дурное настроение поддается ухудшению еще на несколько порядков.

* * *

Им открыла Аська в трусах и майке. Ничуть не смущаясь, почесала под майкой живот с кольцом в пупе.

— Ну ты, Морж, и ублюдок! — завелась она с порога. — Что ты с Викторией сделал?

— Ничего, — вяло отозвался Сигизмунд.

— Врешь! Что ты ей натрепал? Я просыпаюсь — она ревет.

— Что, и сейчас ревет?

— А ты не слышишь?

Вавила восхищенно вылупился на Аську. Цыганистый мужик с мешком топтался в дверях за вавилиной спиной.

Из кухни вышел Вамба. На поясе, рядом с пустующими ножнами, болтались наручники. Завидев мужика с мешком, Вамба ничуть не удивился. Только хмыкнул. Сигизмунд укрепился в своей догадке насчет того, что эти трое знакомы давно и прочно.

Вавила, хохотнув, что-то поведал Вамбе; тот ответил резко. Вавила разразился длинной тирадой. Разговор велся на повышенных тонах. Аська мотала головой, переводя взгляд то на одного, то на другого. Наконец спросила:

— Чего это они, Морж, а?

Из «светелки» доносились истеричные рыдания Вики.

Сигизмунд безмолвно побрел на кухню, налил себе жидкого вчерашнего чая и тупо засел над чашкой. Почти сразу вперся, оставляя грязные следы, цыганистый мужик. Заискивающе улыбнулся, втащил мешок. Водрузил перед Сигизмундом. И отошел на шаг со скромненькой улыбочкой на плутоватой морде.

Сигизмунд, смутно понимая, чего от него ждут, развязал мешок. Что у них там? Один из сорока разбойников?

Мешок был доверху наполнен зерном. Сигизмунд попытался приподнять мешок. Мешок не поднимался.

Цыганистый почтительно ощерился.

Сигизмунд запустил в зерно руку. Поворошил. Просыпал сквозь пальцы. Что это? Городской житель, он слабо разбирался в зерновых культурах.

Рыдания Вики в «светелке» становились все громче. Аська, кажется, пыталась ее утихомирить.

В комнате Сигизмунда шумно ссорились Вамба с Вавилой.

Хотелось удавиться.

Бах! Хлопнула дверь. Простучали шаги. На кухню ворвалась Виктория — растрепанная, красная, с опухшим лицом. Заорала:

— Сука ты, Морж! Гнида тараканобойная! Хули говном-то поливать? Никогда, никогда… в первый раз… и обязательно надо было в последний день… На хера?

— Что на хера?

Вика завизжала:

— Что на хера? Ты, блядь, ты… в последний день… испортить, все, все испортить! Скучно живется, да? Оттянуться негде, да? С бабами оттягивайся! С тещей своей… Дружков твоих, говнюков… я их насквозь вижу! Гондоны штопаные, мать вашу!..

— Погоди… Слушай, Вика, ты же, в конце концов, диссертацию…

— Завидно, да? Завидно? У самого ни хера не удалось в жизни, так зависть гложет? Если человек делом занимается… если любит… дело… так надо все испакостить? Засрать надо, да? Легче тебе, легче? Ну, легче теперь?.. Я с самого начала в тебе гнильцу подозревала, а Аська — «нет, нет»… Ты из тех, кто сами ни хера не делают, ни на что не годны, только шуточки гадские шутят…