Читать книгу "Слава богу, не убили - Алексей Евдокимов"

— Может, помнишь такого Балдаева? — спросил он.

— Э-э… От ментов который? Помню. Они вместе с Моталиным, кстати, на машине его жены ездили. Моталина, в смысле. Мы тогда посмотрели их маршрут.

Шалагин сначала не понял, какое Балдаев имеет отношение к ментам, — а потом сообразил, что они там в «Финстрое», видимо, так именовали отставного розыскника Пенязя с его агентствами и больших Пенязевых покровителей из МВД.

— И слышали их разговоры…

Лыткин молчал, насупясь на собственные кисти, обхватившие на столешнице друг друга, как вагонная сцепка.

— А вы не подумали, что он, может быть, не Балдаеву, а вам все это наговаривает? Что он знает, что вы его пасете?

— Это была не моя тема, — нехотя сказал Лыткин. — Этим всем Главный наш занимался. Все записи сразу себе забирал.

Их Главный, директор банковского департамента безопасности, некогда окончил училище имени Верховного Совета, послужил в «девятке», а во время развала «конторы» Ельциным в начале девяностых подался, вместе с толпой коллег, в охрану крупного бизнеса. Райзман, когдатошний внештатный гэбэшный осведомитель (оперативный псевдоним Болек), на руководящие должности в свой ДБ брал только экс-«комитетчиков».

— А Райзману он по этой теме докладывался?

— Да я откуда знаю?

— Часто такое бывало, что Главный какой-то темой один занимался?

— Вообще — нет…

— Вряд ли, конечно, Пенязь или его быки собирались кого-то валить… — отмахнулся Дрямов, которому Шалагин пересказал разговор с Лыткиным. Дрямов его на этого Лыткина и навел.

— А что собирались?

— Он, как выяснилось, по-тихому закорешился с членом правления «Финстроя» — не самым известным, но ключевым человечком в райзмановской «помоечной» империйке…

— В курсе, — солидно кивнул Шалагин, сразу вспомнив пересказанные Балдаевым Амаровские сливы.

— Они с ним, по ходу, хотели под шумок пару-тройку-десятку лямов списать. Слухи о том, что Райзманову «помойку» будут опрокидывать, уже прошлым летом ведь ходили. Ну, они и решили воспользоваться моментом.

— И подставить — Амарова?

— Естественно. Пенязь спускает на него своего лоха…

— Балдаева… — глянул на визави важняк. Он, разумеется, понимал, что нынешнее Дрямовское приглашение в Москву связано с сидящим на одной из его дач придурком — хотя напрямую к делу москвач переходить не спешил.

— Да… Амаров так или иначе дергается — в общем, как они там конкретно на него стрелы собирались переводить, не знаю, не суть…

— А Амаров эту схему расчухал… — подхватил Шалагин, приосанившись. — И придумал, как самому уйти с бабками. С помощью того же Балды он слил Пенязя Райзмановскому ДБ. Причем все записи сразу забирал себе начальник департамента. Он поверил, что Пенязь действительно готов мочить Амарова?

— А это неважно! Может, и не поверил. Важно, что у него был этот слив. Он знал, как Пенязя собирается подставить Амаров, — и ему это отлично подходило самому.

— Почему?

— Ну, смотри. Начальство в ДБ «Финстроя» — бывшее гэбье. Очень большие объемы денег, прокачивавшихся через банки Райзмана, шли на оплату серого импорта. Кто у нас крышует серый импорт?..

«Гэбье… Большое гэбье… Очень большое гэбье… Да, — подумал Шалагин, внутренне передергиваясь, — это уже тот уровень, куда если сунешься без санкции — башку оторвет мигом…»

— …А теперь представь, как бывший гэбист из ДБ «Финстроя» приходит к действующему гэбисту из числа клиентов «Финстроя». Два настоящих офицера и патриота между собой всегда договорятся — особенно если речь о нескольких миллионах свободно конвертируемого живого кэша. Широкий круг народу посвящать в дело совершенно не обязательно. Тем более что шум не нужен никому, учитывая, какой банк интересный, какие у него интересные отношения с разнообразными генералами и какой интересный чудила сам Амаров. У ребят есть записи базаров Амарова с Балдаевым, прямо указывающие на Пенязя, и наверняка есть комп на этого членчика правления — тоже указывающий на Пенязя. Что тут не может не прийти в голову господам офицерам?

— Взять бабки, Амарова грохнуть, а «старших пацанов» ознакомить с записями.

— Угу. Ведь при таком раскладе сидеть тихо будут все. И Амаров это понимал…

«А ты-то откуда знаешь про „господ офицеров“?» — гадал Шалагин.

— …Но он поступил еще хитрее, — продолжал Дрямов.

— Слил до кучи и их, — хмыкнул важняк, — офицеров…

Но Дрямов даже не улыбнулся:

— Угу. Тоже хитрым путем, через третьи руки…

— Кому?

— Другим офицерам. Тебе нужны имена, звания и должности? Ты хоть примерно представляешь, сколько народу с этим Райзманом повязано было? Сколько серьезных ребят проводило через него бабло? А сколько других серьезных людей воевало с теми за бизнес? Поверь, там хватало заинтересованных в сливах…

«И с кем-то из них у тебя обмен инфой…» — констатировал Шалагин.

— А на фига Амарову столько сливов? Че-то я уже в них путаюсь…

— А вот именно для того. Чтобы они — те, кому сливают — запутались. Чтобы они все думали друг на друга.

— Э-э… Ну а кто его все-таки завалил-то? Амарова?

— Пенязь, — уверенно заявил Дрямов.

— Почему? — поразился Шалагин.

— Да не знаю я, кто его завалил! — разозлился москвач. — Мало ли кто! Там до хера, я говорю, всякого народу, которому кого угодно списать, как пернуть…

— А почему Пенязь?

Дрямов помялся, прокривил недовольно рот:

— Такая, короче, херня… — сказал как бы нехотя. — У нас тут сейчас у фэйсов с ментами серьезное качалово. Бизнеса делят. У Пенязя этого, ты в курсе, крутые друзья в МВД, у них там всякие варки были. Короче, фэйсы придумали Пенязя закрыть. Причем по-быстрому. Материал на него собрать не проблема, но нужно что-то вкусное прям щас.

— Балда… — понимающе кивнул Шалагин. Ну вот… Наконец-то ясно, зачем был весь этот цирк. Хитрожопый Денисыч им с ментами дал добро выбить из придурка Балдаева чистуху по Амарову (то есть намекнул; никаких прямых указаний, конечно: если что — сплошная самодеятельность подчиненных, превысивших служебные полномочия) — а сам тем временем как хозяин товара с московскими, значит, общался: есть теплый лох, дает показания, если интересно, можем договориться… Только, видать, договорились не сразу — потому Денисыч и велел Шалагину на всякий случай Балду «отпустить»: чтоб, значит, москвичи его к себе не этапировали под каким-нибудь предлогом. А теперь, вот, выходит, сошлись в цене…

— В общем, нужны его показания, что это Пенязь все организовал.

— Сто шестьдесят третью? — мрачно уточнил Шалагин. — Сто пятую?

— Да, что только можно. Плюс нарушения экологии. Ты ж понимаешь, это все не важно…