Читать книгу "Музейный артефакт - Данил Корецкий"

Было видно, что Ахмат не разделяет его уверенности, но разочаровывать друга не стал, а одобрительно кивнул.

– Вдвоем нам будет легче. Обопрись на меня…

Им повезло: какой-то добрый крестьянин подвез их на телеге и сократил путь вдвое. Но все равно, к подножию горы Аламут они добрались, когда короткий зимний день угасал. По крутой узкой дороге долго поднимались вверх. Этот отрезок пути оказался самым трудным – к высоким, обитым железом воротам они подошли уже в темноте.

Здесь их ждал неприятный сюрприз: претендентов на службу Великому Шейху собралось человек двадцать или тридцать. Они сидели на холодных каменных плитах, и пропускать их внутрь, в сытое тепло, никто не спешил. Из разговоров выяснилось, что некоторые ждут уже пятый день. Им ничего не обещают и не удерживают тех, кто пожелал уйти. Многие разочарованно вернулись на равнину. Первым пришедшим сегодня впервые дали по сухарю, остальные довольствовались свежим и холодным горным воздухом.

Друзья приуныли. Перспектива провести ночь на холоде и без еды им не улыбалась. С таким же успехом они могли остаться в убогом жилище Фарида, по крайней мере там не дул пронзительный ветер и можно было разжечь очаг…

– Я думаю, надо возвращаться, – проговорил Ахмат. – Тут можно ждать неизвестно сколько.

После небольшой паузы Фарид произнес:

– Ты и в самом деле возвращайся, можешь жить в моем доме… Я просто не дойду. Спина болит, сил нет, знобит… Я или войду внутрь, или умру…

Ахмат внимательно посмотрел на друга. В неровном свете горящих перед воротами факелов его лицо казалось чужим и неправдоподобно взрослым.

– Я тоже остаюсь. Можешь опереться на меня. Крепись…

Ночь тянулась бесконечно долго. Ахмат смотрел на крепкие ворота: там блестела какая-то табличка. Ему было интересно, что на ней написано, но подойти ближе он не мог, так как обнимал Фарида, который дрожал, будто в лихорадке. Периодически в воротах открывалось маленькое оконце и кто-то придирчиво наблюдал за претендентами, потом оно затворялось и томительное ожидание продолжалось. К середине ночи Фарид совсем ослаб. Он лежал на мокрых каменных плитах, а голова покоилась на коленях друга.

– Как ты думаешь, – тихо спросил он. – Они меня похоронят как мусульманина?

– Не знаю. Я попрошу их.

Ахмат и сам еле держался, и если б не узы дружбы, давно бы ушел от этих негостеприимных ворот. Оконце вновь приоткрылось, а затем со скрипом распахнулась узкая калитка в воротах. Три воина с факелами вышли из крепости и направились к Фариду с Ахматом.

– Он жив? – тот, что шел впереди, слегка пнул носком сапога распростертое на камнях тело.

– Пока да, – мрачно ответил Ахмат. Словно подтверждая его слова, товарищ застонал.

– Что с ним?

– Исмаил-бей ударил нагайкой. Ни за что…

– Исмаил-бей умер сегодня утром! – старший воин придавил Ахмата тяжелым взглядом.

– Да. Но последнее, что он сделал в своей жизни – рассек ему плечо…

– И уже раненым он решился идти в крепость?

Ахмат кивнул.

– У него крепкий дух!

Воин нахмурился и какое-то время молча стоял, глядя на Фарида и что-то решая. Потом спросил:

– Ты ему кто?

– Друг.

– Тогда поднимай его и неси за нами.

Стражники не стали ему помогать, они несли только свои факелы. Задыхаясь и выбиваясь из сил, Ахмат почти волоком тащил бесчувственное тело – сквозь узкую калитку, через двор, потом по каким-то лестницам и полутемным коридорам, пока они не оказались в крошечной комнатке, с двумя деревянными настилами, поверх которых была брошена грубая ткань.

– Здесь положи его, – услышал Ахмат очередную команду. И, выполнив ее, с облегчением опустился на второй настил. Руки и ноги дрожали, сердце колотилось. Он сам не верил, что смог донести сюда друга. Здесь было тепло, даже слишком. Медленно текли минуты. Наконец, в душной комнатушке появились два человека. Один осмотрел рану на плече Фарида, поставил глиняную чашку с какой-то вонючей жидкостью. Ахмат должен был окунать в чашку тряпку и прикладывать к ране товарища.

– Делай это чаще, – приказал лекарь. – Тогда, может, поможет.

– А если не поможет и к утру умрет, постучишь в дверь, – сказал второй пришедший, похоже, управляющий делами.

Но Фарид не умер. То ли благодаря зловонному лекарству, то ли стараниям товарища, а может, благодаря молодости, но волей Аллаха он быстро пошел на поправку. Рана на плече перестала гноиться и быстро затянулась, чему пришедший на следующий день лекарь несказанно удивился:

– Обычно неделю заживает, а то и две…

Фарид с жадностью начал есть маисовую кашу и ржаные лепешки. Пища особым разнообразием не отличалась, но зато ее было вдоволь, он набирался сил и поправлялся на глазах. А еще через три дня в их комнатку пришел воин средних лет с мужественным морщинистым лицом и много повидавшими глазами. На боку его висела сабля в серебряном окладе, за поясом торчал кривой кинжал, украшенный самоцветами. Судя по властным манерам и уверенной осанке, он привык к безоговорочному и полному подчинению. Его сопровождал давешний домоправитель.

– Это даи аль-кирбаль Абу ибн Шама, – почтительно пояснил он. – Вы должны ловить каждое его слово и отвечать быстро и правдиво.

Юноши молча склонились в поклоне.

– Если хотите вернуться домой, можете уйти прямо сейчас, – сказал ибн Шама, и голос его напоминал приглушенный звук боевой трубы. – Но если захотите остаться и служить солнцеподобному шейху Хасану ибн Саббаху, то обратного хода для вас не будет. Вы должны забыть про семьи и родственников, отныне ваш дом и семья здесь, в крепости. У нас свои законы и строгая дисциплина, ослушников ждет суровое наказание. Но за верную службу на вас снизойдет благодатная милость Великого Шейха и перед вами откроются райские кущи. Решайте!

Юноши поклонились еще раз.

– Мы остаемся, доблестный даи аль-кирбаль, – сказал Фарид. И Ахмат подтвердил:

– Остаемся!

Суровое лицо воина смягчила легкая тень улыбки.

– Что ж, тогда добро пожаловать в Аламут!

Ибн Шама повернулся к домоправителю.

– Проведи неофитов в западное крыло крепости!

* * *

1095–1096 гг.

Крепость Аламут

Теперь юноши поселились во внутреннем дворе, отгороженном высокой стеной от остальной территории крепости. Заправляли здесь парни постарше, они носили белые халаты с красными поясами, жили и ели отдельно. Им следовало оказывать почтение, иначе можно было получить пощечину, а то и удар бамбуковой палкой по спине.

Фарид и Ахмат спали в большой комнате на полу, среди полусотни таких же, как они, юношей. Некоторые были их сверстниками, некоторые – постарше. Как потом они узнали, таких помещений в замке было несколько, хотя их обитатели практически не общались друг с другом. Все носили одинаковую одежду – темные широкие штаны, длинные темные куртки, мягкие черные сапожки. Руководил молодыми людьми мускулистый исмаилит с непроницаемым лицом, который проводил с ними целые дни и спал вместе с ними на полу. Никто не знал, как его зовут, предписано было называть его Наставник.