Читать книгу "Глаза войны - Вячеслав Миронов"

— Что за дама? Где живет?

— Сначала была одна, а вот сейчас — другая. Телохранитель проболтался своему другу, а тот мне уже. Сначала была девчонка лет пятнадцати.

— А как же родители?

— А что родители? Против Хачукаева не попрешь. Они — крестьяне. Боятся. А может, и в жены возьмет. Зять — большой человек. Он подарки богатые сделал. Сейчас из-за войны люди копейке рады, а тут такое богатство. Да и не знает об этом деревня. Все тихо.

— А сейчас что за зазноба?

— Лет двадцати. Одно время была в городе. В Грозном проституткой была. Но об этом мало кто знает, а потом подалась в родные края. Живет одна. Родители пропали во время первой войны. Приехала к бабушке, да в прошлом году похоронила. Живет одна. Вот тот к ней и заныривает. Но меняет он их. То к одной, то к другой. И за деревней у него логово есть, там тоже он сутками пропадает. Умный, хитрый. Голыми руками, на арапа — не возьмешь. Ему привезли спутниковый телефон.

— У него разве не было?

— Был, но сломался. Новый притащили. Общается со всем миром. Правозащитники к нему интерес проявляют. Прочат чуть ли не в наследники Дудаева.

— Ну, конечно. У него часть его архива. Где он его хранит?

— Где-то за деревней. Я же говорю, что нашел он там логово.

— А где боевики остальные живут? Можешь показать?

— Могу, но не всех.

Я достал карту Старых Атагов. На ней была уже нанесена обстановка по информации, что дали пленные милиционеры.

Агент долго смотрел на карту. Потом вздохнул.

— Кое что верное у вас. Но после зачистки они изменили свои позиции.

И он начал править. Получалось, что окопы на окраине села они покинули. А подготовили укрепсооружения в домах, так удобнее бить по флангам наступающих войск.

— А вот здесь заложены фугасы. Они управляются вот из этого дома, — он делал пометки на карте.

— Хорошо. Это все?

— То, что я знаю. А все это или нет — не в курсе. Только Хачукаев знает. Вы долго еще будете на месте топтаться?

— Думаю, что нет. Прокурорские душу мотают, видимо на Ханкале чего-то ждут.

— Дождутся, что Хизир либо уйдет, либо устроит вам всем тут радиоактивное заражение.

— А как же мирные люди?

— Прикроется Кораном. Для убийства неверных надо себя принести в жертву, или еще что-нибудь в таком роде.

— А когда Хачукаева ликвидируют или посадят в тюрьму, чем заниматься будешь?

— В Россию уеду. Тут мне делать нечего. Ну и плюс, получится так, что кто-то из чеченцев проанализирует все, и меня кровником объявят. Буду нефть добывать. Хоть в Татарстане, хоть в Башкортостане, можно и в Тюмень махнуть. Специалисты везде востребованы.

— А как же здесь?

— Здесь? Здесь, пока не уберут коммерцию из войны, до тех пор она и будет продолжаться. А я не хочу воевать. Надоело. В этой войне, да и в других, виноваты все. Вот и пусть они разбираются между собой, а я издалека посмотрю. Близких родственников у меня нет.

— А тейп?

— Тейп? Тейп молчал, когда убили моих родителей, хотя они были не последние люди в нем. Вот пусть потом и сами расхлебываются. Бараны! Ждут, когда кто-нибудь придет и за них все сделает. Сами жмутся по углам, да копейки зарабатывают, либо перегоняя нефть, либо на установке фугасов против вас. А почему вас интересует, что я буду делать после Хизира?

— Просто ты неординарный человек. Интересно, что будешь делать, когда достигнешь своей цели, — польстил я ему. — Может, в начальники куда пойдешь. Я же не знаю.

— Хотел бы стать начальником — давно стал бы. Мне свобода нужна. Независим я. И сидеть в кабинете с девяти до шести? Нет. Не мое. В поле — один, или с парой-тройкой своих единомышленников, где нет начальников, и все равны. Это для меня. Неужели думаешь, что я не мог сколотить здесь банду, «качать» с арабов деньги? Элементарно. Только вот тогда я буду зависим от них. А я этого не хочу. Я защищал свою родину от вас с оружием в руках. Хорошо защищал, — он пытливо посмотрел на меня.

Хотелось его порвать на куски, разорвать очередью из автомата. Но я сдержался.

— Не хочешь меня убить за такие слова? — он продолжал смотреть на меня.

— Хочу, — признался я.

— Хороший ответ. Честный. А почему ты со мной общаешься?

— Потому что на данном этапе наши цели совпадают. Ты используешь нас, ну а мы — тебя. Цель одна — ликвидация банды Хачукаева — «Шейха». Плюс, в розыске ты не числишься.

— А потом? Потом, когда Хачукаева не будет, что со мной будешь делать? Арестуешь?

— Нет, не буду арестовывать. Ты помог, за что тебя арестовывать?

— Для численности, для галочки.

— Такое ощущение, как будто ты не работал с контрразведкой.

— Работал. Поэтому и доверяю. Не доверял бы — не стал бы работать и тем более так откровенно разговаривать. И еще мне нравится, что у тебя и твоего напарника появился кровник, а вы не бежите отсюда, поджав хвост, а просто работаете. Или не понимаете, что любой прохожий может вас убить?

— Понимаем, но это наша работа. — Я спокойно смотрел на него. — Ждем, когда ты сможешь нам что-нибудь рассказать про Садаева и о подготавливаемом нападении, ну, а также и о Хачукаеве. Нужны точные сведения о том, где он скрывается. Может, удастся его вывезти, может, как Дудаева ликвидировать, когда тот по телефону будет болтать со своими далекими спонсорами.

— Не удастся. Он сделал длинный «вынос» трубки. И даже если прилетит ракета, то разобьет очередной спутниковый телефон, не более того, — он покачал головой.

— Так когда?

— Послезавтра. У Садаева есть привычка. Он сначала направляет одного разведчика, потом — другого. Чтобы не опираться на одного человека. Перепроверить информацию. Человек всегда субъективен, а два мнения никогда полностью не совпадут.

— Как думаешь, сам он не пойдет на разведку? Чтобы лично осмотреть?

— Вряд ли. Зелимхан, как и Хизир, не ходит в бой. Только в случае необходимости. Не царское это дело. Нажать на кнопку радио взрывателя — это могут. Но не более того.

— Понятно. Как думаешь, разведчики просто приходят в деревню или к кому-то конкретно? Коль здесь тейп, то, может, по-родственному могут и помочь. Тем более что и оружия осталось здесь немало.

— Конечно, к кому-то приходят! — «Демон» кивнул. — Сразу сказать не смогу, но попытаюсь, есть у меня пара догадок.

— Сам знаешь, что с догадками мы не работаем. Факты. Кто, где, когда, время, кто еще знает. Только факты. И еще. — Я затянулся, на пару секунд задержал дым в легких. — Мы тебя очень ценим. Если нужна будет эвакуация — мы ее устроим по всем правилам.

— Я знаю, — он выглядел очень усталым.