Читать книгу "Лабиринты хаоса - Максим Шаттам"

Еще ужаснее участь Джеймса Хатфилда, автора отлично документированной книги о семье Буш. Ему угрожали смертью, да еще и публично, двое родственников Буша (досадная оплошность с их стороны, но человеку свойственно ошибаться!). И он был найден мертвым 18 июля 2001 года. Согласно официальной версии, он покончил с собой. В своей книге он писал о связях Буша с семьей бен Ладенов. Поищите информацию о нем. А также о Диконе Артуре Пэйсли и других «самоубийцах», которые уже давно как вехи отмечают историю Белого дома. Самая известная из них — Мэрилин Монро. Когда прочитали ее дневники и записи бесед с психиатром, выяснилось, что она вовсе не была «натурой, склонной к самоубийству», какой ее выставили власти, чтобы объяснить «смерть от передозировки лекарств». Напротив, она обдумывала множество творческих проектов, строила планы на будущее. Но Мэрилин слишком часто встречалась с влиятельными личностями, среди которых был Кеннеди, она слишком много знала и была не из тех, кто станет всю жизнь держать язык за зубами. Кто-то боялся, что она может заговорить. Ее заставили заснуть вечным сном, а вместе с ней усыпили бдительность остальных.

А что, если теперь правильно быть параноиком?

Может быть, в мире, где информацией манипулируют, а людьми управляют при помощи лжи, исходящей от тех, кто преследует исключительно свои собственные интересы, мания преследования станет новейшим средством выживания?

Я встречаю в Сети разных людей. Некоторые считают человечество стадом мирно пасущихся баранов: каждый поступает как все, не интересуясь тем, что его окружает и куда его гонят. Те, кто так думает, смеются над моими предположениями, а я называю их «овчарками», «пастушьими собаками», поскольку они думают, что могут не причислять себя к стаду. Они думают, что достаточно умны, чтобы не позволить манипулировать собой. Но дело в том, что ум здесь не поможет.

Требуется только бдительность. И легкая паранойя, которая, возможно, спасет вас.

Мне говорят, что это все проблемы американцев. Что Буш далеко и во Франции ничего такого нет.

Заблуждение, заблуждение и еще раз заблуждение.

Не отмахивайтесь от чужих проблем, ссылаясь на то, что вас это не касается. Не думайте, что не надо защищать чужую свободу, если вашей ничто не угрожает. Свобода целых наций и народов — всего лишь шаткая дорожка из домино. Силы, стоящие у власти, понимают, что «подтолкнуть» такую дорожку слишком рискованно, они не дают ей упасть, но высасывают из людей все соки, оставляя лишь пустую оболочку.

И Франция — не исключение из правил.

Под разными предлогами, прикрываясь статистикой и вырванными из контекста фактами, нас заставляют постоянно идти на уступки, принимать множество законов и ограничительных мер.

Современная геополитика — огромная фреска, которую постоянно переписывают. Это гобелен, и если где-то потянут за ниточку, то изменится узор на всем мировом ковре. Иногда эти изменения бывают более серьезными, чем кажется на первый взгляд.

Франция, как и все остальные страны, ловко скрывает свои секреты, вот и все. Но достаточно копнуть поглубже…

Не будьте слепцами, прикрывающимися неким подобием остроумия.

Я предлагаю всем холить и лелеять свою паранойю.

Сегодня это единственный ключ к реальному пониманию происходящего.

55

Яркие фары «опеля» светили сквозь дождь, накрывший горы серым туманом.

Яэль и Томас воспользовались гостеприимством Люсьена Малинваля, чтобы обсохнуть и переодеться, а потом снова сели в машину и двинулись в Тонон-ле-Бен. Яэль чувствовала разочарование пополам с раздражением. Они размотали до конца весь клубок, который бросили им Тени: больше никаких зацепок не осталось. Старик Люсьен оказался второстепенным персонажем, просто свидетелем.

Что же теперь делать?

Тени не знают, что она разоблачила Шоггота.

Возможно ли, что Анри Бонневиль стоит во главе их организации? На самой вершине, словно всевидящее око, венчавшее усеченную пирамиду на долларовой банкноте?

Яэль понимала, что вот-вот спутает ему все карты, но в то же время чувствовала некоторую растерянность. Чего хотят Тени? Зачем они привели ее сюда? Очевидно, раскрывая ей историю ее семьи, они преследовали какую-то цель…

— Я не понимаю, зачем они завели нас так далеко, — сказала она Томасу, который вел машину, не отрывая взгляда от дороги.

— Не забывай, мы должны найти твое место в Истории с большой буквы, — заметил Томас.

Яэль задумалась над тем, как могут выглядеть пережитые ими события, если рассматривать их с этой точки зрения.

— У каждой семьи есть какая-то тайна — так они говорили. Эта тайна скрывается за стеной лжи. То же происходит и с большой Историей. Как можно утверждать, что мы знаем историю человечества, если нам не известна даже история собственной семьи? Может быть, дело в этом?

— Да. Тени доказали, что их власть безгранична, что они в состоянии проникнуть даже в самые сокровенные тайники твоей жизни. Тени могут все, даже вытащить на поверхность никому не известную семейную тайну…

Томас вписался в трудный поворот на мокрой дороге, затем сказал:

— А может, они хотели сказать: посмотри, что происходит в твоей жизни, и сравни это с историей человечества, планеты. Везде одно и то же. Разница только в масштабе. Это вполне в их духе — «получи знание через опыт».

— Но зачем? Что теперь делать с этой информацией? И почему я? Что во мне такого особенного?

Яэль попыталась переключить внимание на пейзаж, расплывавшийся в тумане. Ничего не вышло. Тогда она опустила солнцезащитный козырек и посмотрела на свое отражение в зеркальце: пухлые губы, светлые глаза, темные волосы.

— Слишком много усилий ради одного человека, — прибавила она. И вспомнила слова Теней: «Мы с другой стороны. В тенях. Те, кто по ту сторону зеркал. Мы повсюду. Вы должны знать. Быть с нами. Ищите. Постарайтесь понять. Это важно для вас. Поверьте. И вы будете готовы».

Тени стоят по другую сторону, там, где находится власть. Прячутся за видимыми декорациями. Интересно, к чему она должна быть готова? Что за откровение ждет ее в самом конце?

Томас отвлек ее от размышлений:

— Нужно позвонить Камелю. Остановимся у гостиницы.

— Нет, мы едем в Женеву.

— Яэль, это слишком опасно. Мы же ничего не знаем о Бонневиле.

— До сих пор я всегда слушала тебя, и ты был прав, но сейчас я готова рискнуть. Я пойму, если сейчас ты не захочешь ехать со мной.

— Не говори глупостей. Ты отлично знаешь, что я не брошу тебя. Но я этого не одобряю. Еще слишком рано. Ты устала, ты пережила столько потрясений, и…

— Вовсе я не устала. Я просто хочу знать правду, вот и все. Курс на Женеву!