Читать книгу "Плоть - Портия Да Коста"

Все домочадцы также вели себя очень странно. Со времени того утреннего визита Ритчи на Саут-Малберри-стрит в доме воцарилась необъяснимая атмосфера.

Когда Полли явилась помочь Беатрис раздеться, чепец ее сидел на голове еще более косо, чем обычно, а на губах играла мечтательная улыбка. Внимательно всматриваясь в свою горничную, Беатрис видела в ней отражение собственного состояния. Уж не связано ли это с красавцем мистером Браунлоу? Похоже на то. Однако рассеянность Полли сделала ее менее восприимчивой к тому, что творится с самой Беатрис, и последняя была этому очень рада.

Но что является источником хорошего настроения Чарли? Впервые за несколько месяцев он казался очень довольным самим собой и, похоже, думать забыл о ней и Ритчи. За завтраком он шутил и поддерживал разговор, не ограничиваясь краткими репликами, столь свойственными ему после вечера алкогольных возлияний. Беатрис, пристально наблюдавшая за братом, даже уловила на его лице улыбку, показавшуюся ей почти блаженной.

«Да что такое со всеми случилось?» – недоумевала она.

Что-то ведь явно произошло. В любое другое время Беатрис посвятила бы долгие часы осмыслению ситуации, она задавала бы окружающим хитроумные вопросы, из ответов на которые могла бы сложить общую картину.

Но сейчас у нее не было на это времени, потому что все оно целиком принадлежало Эдмунду Эллсворту Ритчи, и размышляла Беатрис о нем одном.

Как он и обещал, в семь к дому прибыл экипаж. Стоя на крыльце и изо всех сил стараясь не дрожать, Беатрис предвкушала, что вот-вот встретится с ним в полумраке кабины.

Но внутри было пусто.

Она пала духом, потом снова приободрилась.

«Нужно подождать еще чуть-чуть, Беа, – уговаривала она себя. – Очень скоро ты будешь с ним».

Спокойный и знающий свое дело кучер сообщил, что они отправляются в «Белангерс», неприметный ресторан в самом сердце Сент-Джеймса, о котором ходило много слухов. Богатые и знаменитые всеми силами стремились попасть туда, и на страницах «Марриотт монд» частенько появляясь заметки о скандалах, имевших место в этом заведении.

«Смогу ли я есть?» – подумала Беатрис.

Ее не привлекала ни дуврская камбала, ни цесарка ? la russe[12], она томилась голодом лишь по самому Ритчи, его прикосновениям и его… мастерству.

Ее экипаж шел очень плавно, но все же подскакивал на неровных улицах и раскачивался из стороны в сторону, подхваченный потоком кебов, повозок и иных экипажей, не прекращавших движение до глубокой ночи. Покачиваясь на удобном сиденье, Беатрис не обращала внимания на проплывающую за окном людскую толпу. Зазывные голоса торговцев и мальчишек, продающих газеты, долетали до нее как бы издалека, откуда-то из-за границы ее тайной чувственной реальности. Мысленно она перенеслась в страну, в которой Ритчи являлся единственным жителем, и движение экипажа заменяло ей его ласки, так же как и прикосновение к коже собственной одежды.

Никогда прежде Беатрис не надевала шелкового нижнего белья.

Живя в Вестерлинне, она вполне обходилась нательными вещами из хлопка и муслина, а переехав в Лондон, была стеснена в средствах и не могла тратить деньги на подобные прихоти. Перестав носить траур по родителям, Беатрис целиком положилась на умение Полли обращаться с иголкой и ниткой и перешивать некоторые старые вещи. Свои скудные финансы Беатрис потратила на пару презентабельных платьев, которые были ей совершенно необходимы, если она рассчитывала найти себе мужа.

Мужа!

Радуясь тому, что она одна в экипаже, Беатрис насмешливо фыркнула. Как это глубоко иронично! Теперь она располагает огромным количеством денег, которые могла бы потратить на заманивание в свои сети будущего мужа, но кто же захочет взять в жены женщину с погубленной репутацией?

Но это ничуть не умаляло наслаждения, которое она получала от одежды, купленной на деньги Ритчи. Нежнейшая ткань нательной сорочки, обволакивающей ее тело подобно легкому ветерку, и отороченные кружевом панталоны были надеты под почти невесомый изящный корсет, созданный личной модисткой Софии. Такого удобного корсета у Беатрис еще не было. Она почти забыла о том, что вообще облачена в него!

Нижние юбки также были шелковыми, они шуршали и скользили не только при ходьбе, но и при малейшей смене позы, напоминая о прикосновении пальцев Ритчи.

«Все для тебя, мой дорогой защитник и покровитель, – мысленно обратилась к нему Беатрис. – Все для тебя, купившего также и мою девственность».

Возможно, она лишится невинности прямо сегодня? По крайней мере, она искренне на это надеялась. Каков смысл считаться любовницей, в действительности не получая ничего, что предписывается скандальной репутацией?

Наконец экипаж остановился у «Белангерса», и Беатрис очнулась от задумчивости. Стоило ей лишь ступить на землю, как привратник тут же проводил ее до дверей, точно императрицу. Она повернулась, чтобы поблагодарить своего кучера, но он уже сел на козлы и тронулся.

Являлся ли порог пышного фойе «Белангерса» новым Рубиконом, который ей надлежало перейти? Сердце ее бешено колотилось с каждым шагом. Она понимала, что со временем беспокойство ее рассеется, как это обычно случалось. Однако Беатрис предвидела, что стоит ей лишь увидеть Ритчи, как нервозность вернется снова. Перспектива встретить его снова делала спокойную атмосферу в фойе ресторана – а также и небольшую компанию нарядно одетых мужчин и женщин, находящихся тут, – гораздо менее устрашающей.

Дородный метрдотель подскочил к ней:

– Добрый вечер, госпожа де Латур! Позвольте поприветствовать вас в «Белангерсе»! Как мило с вашей стороны посетить наше заведение. – Он поклонился, после чего театральным жестом указал, куда ей следует идти.

«Госпожа де Латур?» – удивилась про себя Беатрис, непонимающе моргая.

Конечно же он принял ее за кого-то другого. Заметив ее неуверенность, метрдотель улыбнулся ей доброй улыбкой и слегка подмигнул. Держался он дружелюбно и немного заговорщически.

Ах вот оно что. В «Белангерсе» не принято называть собственные имена, поэтому Ритчи и придумал для нее этот причудливый псевдоним – госпожа де Латур.

«Ну а меня предупредить ты не посчитал нужным, презренный негодяй! – возмутилась про себя Беатрис. – Если уж мне положено имя как у великосветской куртизанки, то я, по крайней мере, заслуживаю узнать его заранее!»

Она последовала за дружелюбным метрдотелем в другой роскошный зал. На губах играла улыбка, но про себя она ругала Ритчи на чем свет стоит.

«Белангерс» не был похож ни на один из ресторанов, в которых Беатрис когда-либо доводилось бывать. Хотя подобная честь выпадала ей совсем нечасто. Огромный зал был залит мягким светом ламп, рассыпающих блики по застланному белой тканью пространству в центре. Беатрис предположила, что это либо танцевальная площадка, либо зона, предназначенная для других развлечений. На маленьком возвышении у окна квинтет исполнял приглушенную музыку. Если Беатрис не ошибалась, то были фрагменты из «Микадо». Она улыбнулась, гадая, уж не Ритчи составил программу.