Читать книгу "Мила Рудик и Магический Синод - Алека Вольских"

Он повернул голову в сторону Милы и ее однокашников. Заметил, каким взглядом Яшка смотрит на Белку и, устало вздохнув, произнес:

— Ну вот. Как я и сказал.

В тот же день вечером Белка рассказала Миле, что склонило ее к такому шагу.

— Когда ты мне сказала, сколько Вирту лет, я поняла, — оживленно делилась она, — ему, наверное, должны нравиться девушки постарше.

Не заметив на лице Милы воодушевления, Белка забеспокоилась.

— Я же выгляжу теперь старше, правда?

Мила заставила себя улыбнуться — навязчивая одержимость Белки Виртом за неделю успела сильно ее донять. Заметив, что она все чаще старается избегать подругу, Мила решила, что с ее стороны это нехорошо. Она пообещала себе быть более терпеливой. В конце концов, это ведь нормально, они ведь лучшие подруги — кому еще Белка может рассказывать о своем увлечении?

— Угу, выглядишь, — кивнула Мила. — Ты вообще классно выглядишь. Тебе так очень идет.

Белка просияла.

— Ты думаешь, теперь я Вирту понравлюсь? — с горящими глазами спросила она.

Какое-то время Мила смотрела на Белку, старательно удерживая на лице улыбку, и не знала, что на это сказать. Мысленно она напомнила себе, что давала слово быть терпеливее к увлечению Белки. Но напоминание не возымело действия. Прямо сейчас Миле хотелось сбежать — и она позволила себе такую слабость.

— Э-э-э, слушай, мне же надо накормить Шалопая! — воскликнула она, спрыгнула с кровати и, бесцеремонно стянув своего питомца с подушки, где он сладко спал, поспешила из спальни, оставив Белку в растерянности смотреть ей вслед.

Во время спуска по лестнице вниз Шалопай недовольно фыркал и бил Милу тяжелым чешуйчатым хвостом по ногам — в отместку за то, что она бессовестно нарушила его сон.

— Не злись на меня, — ворчливо шептала на ходу Мила. — А что я, по-твоему, должна была делать? Посмотрела бы я на тебя, если бы это тебе приходилось выслушивать все эти трели про Вирта! И вообще, чего тебе жаловаться? Ты сейчас наешься от пуза овсяного печенья и будешь доволен. А вот мне, наверное, этой ночью придется спать в гостиной, в кресле, потому что если я сегодня еще раз услышу имя «Вирт», то взвою!

Оставшись безразличным к страданиям Милы, Шалопай, однако, заметно оживился, услышав про овсяное печенье. Он перестал фыркать и, обогнав Милу, жизнерадостно бросился к двери в столовую.

Насыпав своему питомцу полную миску печенья, Мила смотрела, как он ест, и теперь уже сама думала о Вирте. Хотя и совершенно не в том смысле, в котором о нем думала Белка. Следующее заседание суда должно было состояться послезавтра, и Мила спрашивала себя, что Вирт приготовил на этот раз, чтобы убедить судей — точнее, Добролюба — в ее невиновности. Но еще больше ее волновало, что готовит к понедельнику Злата, или, пожалуй, вернее будет сказать, что готовит Мстислав.

Глава 13

Прошлое Гурия

Около сотни пар глаз внимательно наблюдали за повисшим прямо в воздухе огромным и прозрачным часовым механизмом. Циферблат, колесики, пружинки — Попятный Круг уже довольно долго был в движении. В самом его центре находилась рука Вирта — на один из пальцев надет перстень с черным морионом. Это был уже четвертый камень. Проверка первых трех ничего не показала. Теперь уже было ясно, что с последним перстнем Некропулоса будет та же история.

Мила предполагала такой результат, но проверку все равно следовало провести. Так говорил Вирт, и она была с ним согласна. Мила посмотрела на судей. Велемир наблюдал за действиями Вирта без особого оптимизма. Мстислав смотрел с непоколебимым хладнокровием. Добролюб — с интересом.

Когда Попятный Круг остановился, Вирт вытащил руку из большого прозрачного циферблата.

— Ничего, — произнес со своего судейского места Мстислав и слегка повернул голову в сторону Ермократа Жавеля: — Господин секретарь, занесите в протокол: проведенная на заседании суда проверка перстней Мантика Некропулоса показала, что в день, когда он был убит, в качестве магических проводников ими не пользовались.

Жавель застрочил пером по пергаменту, а Мстислав повернулся к Вирту.

— Господин Защитник, вы удовлетворены проверкой морионов Некропулоса?

Вирт кивнул.

— Да, Владыка.

— Прекрасно, — холодно отозвался Мстислав. — Сегодня ваша очередь первым вызывать свидетелей, господин Нобиль. Кого вы хотите вызвать?

Вирт подошел к столу, где сидели Мила и Платина.

— Защита вызывает для повторной дачи показаний старшего следователя Розыскной палаты Дворню.

Мстислав сделал знак охранникам у двери, и один из них тотчас вышел из Светозариума. Десятью секундами позже он появился вновь, пропуская в зал суда свидетеля.

Когда свидетель занял свое место, к нему подошел Вирт.

— Господин Дворня, — обратился к свидетелю Защитник, — полтора года назад вы вели дело о кристалле Фобоса и именно под вашим руководством был произведен арест Мантика Некропулоса. Исходя из этого обстоятельства, вам должно быть известно, куда были определены после изъятия перстни арестованного. Ведь, как я понимаю, их по правилам должны были изъять?

Дворня кашлянул и ответил утвердительным кивком головы.

— Да, они были изъяты.

— И куда же делись изъятые перстни некроманта?

— Они были помещены в камеру хранения вещественных доказательств Розыскной палаты.

— Где она находится?

— Здесь, в Менгире.

Вирт пристально посмотрел на свидетеля.

— Сколько перстней было изъято у некроманта, господин Дворня?

Старший следователь поерзал в кресле, словно ему было неудобно сидеть. Он посмотрел на Вирта и не сразу ответил:

— Восемь.

В зале зашептались.

— Восемь перстней, — задумчиво повторил Вирт. — В камеру хранения были помещены все восемь?

— Да, — без особой охоты отвечал Дворня.

Вирт с заметно озадаченным видом развел руками.

— Как получилось, что перстни снова оказались у некроманта, если они находились в камере хранения Розыскной палаты?

Дворня сделал глубокий вдох, опять кашлянул и ответил:

— Они исчезли из камеры хранения вскоре после побега Некропулоса.

Вирт удивленно вскинул брови.

— Вы хотите сказать, что Мантик Некропулос сбежал из тюрьмы, потом пробрался в Менгир и выкрал свои перстни?

Дворня слегка нахмурился.

— Нет, — ответил он немного резче, чем казалось уместным в данной ситуации. — Я не могу этого утверждать. Я просто говорю, что они пропали.

— Сколько перстней пропало из камеры хранения, господин Дворня? — продолжал Вирт.