Читать книгу "14 недель - Джессика Гаджиала"

и мне пришлось бы снова начать наблюдать за ней, чтобы убедиться, что ее поступки верны и правильны.

Но за три года многое может измениться.

Поэтому я не собирался беспокоиться об этом до тех пор, пока это не произойдет.

Я собирался вернуться домой и наконец-то насладиться своей женщиной, когда между нами больше ничего не будет.

Эпилог

Кензи

1 неделю спустя

Наконец-то мы собирались провести время с моей семьей. Для большинства людей знакомство с семьей спустя всего пару недель казалось неожиданным. Но я не была большинством людей. Моя семья была важна для меня. Если вы хотели меня, то должны были поладить и с ними, дело закрыто. Это было то, что Тиг просто понимал, не спрашивая, не делая тонких (или не слишком тонких) намеков.

На самом деле, он был более настойчив в том, чтобы сойтись с ними, чем я.

Это было мило. Он хотел произвести на них хорошее впечатление.

И это было воскресенье.

Воскресенье означало обед у моей матери.

Это была традиция.

Энзо даже приезжал ради этого из города.

В прошлом я приводила к маминому столу в общей сложности двух мужчин. Для меня это было воплощением серьезности. Стол моей матери был священным. Он предназначался для любимых людей — семьи и очень близких друзей. Это было не то место, куда ты приводил кого-то, с кем только что трахался, или кого-то, в ком ты не был уверен.

То, что я привела Тига, было моим способом сказать моей семье, что я уверена в нем, что я строю с ним планы, что он тот, о ком я хочу, чтобы они тоже заботились.

— Кенз, — сказал Тиг, голос был терпеливым, но в то же время расстроенным.

Он сидел на краю кровати, полностью одетый, уже большую часть двадцати минут, пока я возилась со своим нарядом.

— Эй, не ерничай. Ты знал, что я очень требовательна, когда связывался со мной.

— Не могу с этим не согласиться, дорогая, но это твоя семья. Я не думаю, что им есть дело до того, что на тебе надето.

— Это тонкий баланс гардероба, — настаивала я, обуваясь в танкетки вместо шпилек. — Я хочу выглядеть как обычно потрясающе, но я буду бегать по кухне, поэтому мне должно быть удобно. И если Алекс будет помогать на кухне, — в одежде, которая не является сверхгорючей.

Тиг на это рассмеялся; было общеизвестно, что у Алекс нет никаких кулинарных навыков. Как и у девушки Пейна, Элси. Но они все равно собирались на кухне, пока мужчины ворчали друг на друга. И если они собирались быть на кухне, я собиралась заставить их работать.

— Ты можешь надеть одно из этих платьев-мешков и все равно будешь сексуальной. Ты хороша. Пойдем.

— Ты просто боишься, что они будут сердиться на тебя, если мы опоздаем, — обвинила я, влезая в более свободную юбку. — Не волнуйся. Они знают меня достаточно давно, чтобы понять, что я всегда виновата в том, что прихожу с опозданием. Это, — сказала я, жестом указывая на свой наряд — струящуюся фиолетовую юбку, танкетки и белый топ, — требует времени.

— А у тебя было…, — сказал он, посмотрев на часы, — час и пятнадцать минут.

— Я все еще думаю, может быть… — начала я, поворачиваясь обратно к его шкафу, в котором уже было больше моей одежды, чем его собственной.

Но тут его руки легли поперек моей живота, притягивая меня обратно к его твердой груди.

— Ты выглядишь прекрасно. И если ты не побрызгаешься духами и не поднимешь свою задницу к двери, я перекину тебя через плечо и понесу в эту гребаную машину.

Поскольку он не мог видеть, мои губы изогнулись до боли в щеках, и мне это понравилось больше, чем я могла бы объяснить.

Я действительно была готова.

Но я никогда не отступала первой.

— Просто позволь мне поменять свое…

Остаток моего предложения оборвался, когда меня повернули, подняли и взвалили на его плечо. Воздух вырвался из меня при ударе, но как только он вернулся, я издала долгий, благодарный смех.

Тиг не любил пустых угроз, это уж точно.

Одна из его огромных рук крепко скрестилась на середине моих бедер, прижав меня к нему, когда он начал двигаться. Он остановился у комода. Сначала я не могла понять, почему, пока не почувствовала запах моих духов.

— Ты только что побрызгал мне спину? — Я засмеялась, пытаясь слегка приподняться.

— Ага, — согласился он, схватил мой клатч с кровати и вышел из спальни.

Он не опустил меня на пол; он нес меня всю дорогу до машины, махая рукой нескольким людям, идущим по улице, которые либо смеялись, либо свистели над этим зрелищем.

— Мы все еще опаздываем на пять минут, — сказала я, устраиваясь на своем сиденье.

— Держу пари, что пять минут — это рекорд для тебя, — сказал он, ухмыляясь, когда захлопывал мою дверь.

Он не ошибся. Обычно это были хорошие пятнадцать минут. При этом они уже давно начали врать мне о реальном времени, когда они хотят меня видеть, так что технически я никогда не опаздывала.

Через три минуты мы подъехали к маминому дому. Это был один из домов в новом комплексе одинаковых домов с идеальными, мизерными лужайками и всевозможными правилами относительно того, какие украшения разрешается иметь. Моя мама, долгое время жившая в квартире, не могла смириться с мыслью о жизни в доме на одну семью. Она говорила, что нервничает из-за того, что никто не услышит ее, если она закричит. Таунхаус стал решением этой проблемы. И Пейна это устраивало, потому что ее соседом был парень по имени Кэш, вице-президент местной компании MC, человек, которого Пейн уважал и которому доверял. Он знал, что тот присмотрит за нашей мамой. Хотя она бы и вздрогнула от мысли, что кому-то вообще нужно присматривать за ней.

Дом не был огромным, хотя и превосходил все наши тесные детские квартиры. Во время воскресных обедов здесь было очень тесно, особенно когда наш маленький круг расширялся, раскрывая свои объятия для приема новых людей.

Бывали времена, когда здесь были только мама, я, мои тети, бабушка, Риз, Пейн и Энзо. Потом, позже, к ним присоединились Брейкер и Шутер. Когда Брейкер и Шутер завели себе женщин — Алекс и Амелию — мы обустроили места и для них.

В конце концов, мы переросли ее место. Когда у всех появились дети.

Но мы все полагали, что к тому времени у кого-то другого будет достаточно большое место,