Читать книгу "Буря - Евгений Васильевич Шалашов"

иерархи ответили, что богатство должно быть на небесах. А сделать государство богаче и лучше, они мечтают всей душой. И как после этого не отдать империи своей земли? В общем, треть земель России в те времена принадлежали церкви. А потом, после такого хода императрицы, перешли во владение государства. Вот и здесь. Не будут ведь народные избранники оспаривать необходимость находиться ближе к народу, ради чего их и выбирали когда-то.

Кроме того, в Таврическом дворце, где заседала Дума, можно организовать госпиталь, размещать там раненых. Не будут же народные избранники против? Или им безразличны судьбы пострадавших во время боев солдат?

Важный момент! Чтобы господа депутаты не забыли, что их деятельность временно прекращена, я приказал Кутепову отправить к Таврическому дворцу городовых покрепче, да подогнать туда пару автобусов с мобильцами — это так местные прозвали ОМОН. Ну, это всё на случай, если недовольные депутаты настолько расстроятся из-за того того, что не смогут временно работать, и притащат за собой силовую поддержку, дабы выразительнее высказать свое недоумение моим решением. Чувствую, Мезинцеву работы предстоит много. Уверен, треть этих депутатов, теша свою обиду, решат как-то напакостить. Вот неплохо бы этих пакостников раньше времени на чистую воду и вывести. Такие люди нам не то, что в Госдуме, они нам среди элиты совсем не нужны. Мне проще таких держать где-нибудь в тюрьме.

Надеюсь, временный вопрос с толстыми крысами в тылу решён. По крайней мере, основная угроза отодвинулась. Но следом случился сбой в другом месте.

Слушал доклад Говорова и не верил своим ушам.

В предместье Киева подняла мятеж бригада полковника Тухачевского.

Батюшки, свет Божий! Неужто того самого? Отважный поручик, бежавший во время войны из плена, перешедший когда-то на сторону советской власти, одержавший в годы гражданской войны немало громких побед… А позже, по собственной не то дурости, не то неопытности, загубивший тысячи русских солдат во время похода на Польшу. В моей истории он дослужился аж до маршала, а здесь, видимо, не пошла карьера. В связи с реформированием армии и упразднением бригадной системы, Михаил Николаевич должен был занять должность командира полка. То есть, во-первых, остаться при своем звании полковника, а во-вторых, претерпеть понижение. По мнению руководства, на должность командира дивизии, что подразумевало получение погон генерал-майора, полковник Тухачевский не годился. Во-первых, как считал Рокоссовский, для него собственные амбиции были важнее жизни солдат. Во-вторых, Тухачевский не знал некоторых элементарных правил ведения боя. Короткий экзамен, который ему в свое время учинил Рокоссовский, указывал на то, что Тухачевский мог спокойно отправить на вражеские пулеметы кавалерию, вместо того чтобы подтянуть артиллерию и подавить пулеметы снарядами. Понятно, что в этой реальности боевого опыта у Михаила Николаевича не было, но это совершенно не оправдывает подобной безграмотности. Мы не можем себе позволить приобретать боевой опыт за счёт огромных боевых потерь и жизней солдат. Однако полковнику это было невдомек. Обиженный до глубины своей неспокойной души Тухачевский объявил, что не позволит расформировать бригаду, призвал верных ему офицеров поддержать его, а в случае необходимости предложил захватить несколько эшелонов и отправиться в Петербург искать справедливости у самого императора. Многие солдаты, пошедшие вслед за командирами, были даже не в курсе того, куда именно идут, и что случилось на самом деле.

Ситуация, конечно, неприятная.

Я бы сказал — это уму непостижимо, что во время ведения военных действий, командир целой бригады, теша своё самолюбие, посмел такое себе позволить. Более того, он ведь не только себя, но и своих же офицеров и солдат подводит под монастырь.

О какой тут справедливости может идти речь, о каких боевых заслугах, о каких амбициях, когда он, плюнув на все, просто развернулся и пошел на столицу?!

В лучшем случае, чего бы он добился, его вместе с его бригадой бы просто арестовали. А в худшем случае, если бы не удалось договориться, окружили бы и с помощью артиллерии и пулеметов и вовсе бы отправили на тот свет. Но разрешилось все довольно мягко, я бы даже сказал мирно. Его арестовали собственные офицеры и передали армейской контрразведке. Я в это дело даже не стал вникать. Само рассосалось и ладно. Бригаду всё равно расформируют, а с проштрафившимися офицерами Рокоссовский пускай сам разбирается. Захочет — отдаст Тухачевского под трибунал, либо ограничится судом офицерской чести. Ну, оставит ему револьвер с пятью патронами и предложит сыграть в русскую рулетку. Шучу, разумеется.

Однако, поставил отметку, что надо бы присмотреться к тем офицерам, что проявили преданность империи и удивительное здравомыслие. Всё-таки, пойти не то, что против приказа своего командира, а ещё предпринять какие-то действия для его задержания — это нужно иметь немалую силу духа. А главное преданность Российской империи и императору. И такие люди империи нужны. Я бы даже сказал, необходимы! Ну и параллельно, если кто и решил, что я и на самом деле пустил все на самотёк, рискует серьёзно ошибиться. Я распорядился, чтобы за военной контрразведкой присматривали и люди Мезинцева, в том числе. Я, безусловно, бесконечно уважаю своих боевых генералов, но присматривать надо. Офицеры ведь могут попробовать и выгородить своих, или дать возможность товарищам свести счёты с жизнью. Армейская солидарность, она такая. С одной стороны восхищает, а с другой стороны, абсолютно не приемлема.

Глава 25

Восстание

Что и говорить, мой министр Борис Александрович Кутепов, и начальник КГБ Владимир Викторович Мезинцев, делали свою работу хорошо. Я тоже старался не плошать. Всё же большинство ухищрений врага я себе примерно представлял. И всё шло, можно сказать, по накатанной. По крайней мере, большинство интриг было предсказуемым. Однако, никто из нас не всесилен. И даже я со своими знаниями истории наперёд.

В один прекрасный (за окном было очень красиво!) день пришли совсем не радостные новости, которые вмиг сделали день совсем не прекрасным. С утра мне позвонил Мезинцев и мрачным голосом доложил, что пришли недобрые вести из города Покрова, который находится на Волге. Редко я слышу такой голос у начальника КГБ, поэтому сразу напрягся. А новости, и правда, были безрадостные. В городе началось восстание и теперь он захвачен вооружёнными солдатами. Причём, в город вошёл целый батальон и принялся там окапываться. Окапываться? В том смысле, что принялся рыть окопы и ставить баррикады. Вот, жилые здания солдаты отчего-то не захватывали. Аккуратисты какие.

— Это что ещё за новости? Это что, военный переворот?! — едва не взревел я.

— Информации пока нет, — доложил Владимир Викторович. — Только что узнал и сразу вам доложил. Обстоятельства выясняем.

— Не могли же