Читать книгу "Нетрадиционная медицина - Ирина Нельсон"

- Это не мы, - пискнула Дуняша.

Вольга, почему-то на редкость молчаливый и смурной, бросил на неё предупреждающий взгляд, отчего девчушка покраснела и замолчала. Арант моментально вспомнил, под чьим началом они работали в разгар крупа и кто всем заведовал в лекарском доме.

- И здесь она! – прошипел он злобно.

Мысль, что Тэхон осталось недолго, а дальше жизнь войдет в прежнее русло, почему-то не утешила, а вонзилась в макушку не хуже молнии. Внутри закипело еще сильнее. Не понимая, что с ним творится, Арант в сердцах бросил поднос с чернильницами на стол.

Илья с опаской покосился на него и на всякий случай прикрыл стопку рукой.

- Учти, от картотеки мы не избавимся, - предупредил он. - Полезная придумка. Сам Светозар Людотович дал добро на использование!

Арант медленно выдохнул сквозь зубы.

- Пойду я… прогуляюсь. Что-то мне не очень хорошо.

- Да-да, иди…те, Арант Асеневич, - довольно-таки осторожно сказал Илья. – Отварчику с ромашкой и пустырником попейте, спойте пару песен…

Арант послал ему мрачный взгляд, подумав, что совет дали ужасно дурацкий. Ромашка и пустырник в его состоянии – всё равно что мертвому припарки. Вот пара бутылок крепчайшего заморского вина была бы в самый раз.

Илья уткнулся в записи.

- Понял. Из таверны заберу после заката.

- Не пойду, - буркнул Арант и сел рядом с Вольгой, который перебирал целую кучу карточек. – Давай помогу. Что делать надо?

- Отделяю живых от неживых, - ответил он и подвинул кусок бересты. – Здесь считаю, кто, от чего и когда умер. Вот, видите? Дети от года до семи, здесь от семи до четырнадцати, от четырнадцати до тридцати, от тридцати до сорока пяти и старше.

Арант бросил взгляд на бересту, всю испещренную крестиками, и замер, не поверив своим глазам.

- Это за какой срок? – охрипнув, спросил он.

- Как карточки завели, то есть с момента вашего приезда, - ответил Вольга.

- Здесь написано, что на детей до семи лет заведено сто семь карточек, а в погибших – семьдесят три!

- Это я еще подсчет не закончил, - неприязненно ответил Вольга. – И это только та часть, которая пришла сюда. Я спрашивал народ. На самом деле в Приморье от крупа погибли почти все дети до семи лет. До четырнадцати – каждый третий.

- Но… - Арант вспомнил, как в воротах радостно скакал мальчик с такими же глазами, как у Тэхон, следом – что на улицах стало гораздо меньше детей. – Но ведь есть и выжившие…

- Выжили только те, кто пел песню Мороза и испытывал боль, когда болезнь выходила, - Вольга смотрел на Аранта в упор. – Я часто видел рядом с ними Тихона Викторовича… Прошу прощения, я не должен называть это имя.

- Что? От рук Тэхон выжили все?! – не поверил Арант и сам закопался в бумаги.

Они вдвоем перебрали все карточки, подсчитали погибших и выживших, сопоставили даты… И перепроверили еще дважды.

Арант не верил своим глазам, но буквы и цифры были неумолимы. Что бы ни варила Тэхон, это по-настоящему спасало жизни. Гораздо лучше всех их средств.

- А искажение Равновесия? – схватился его мозг за спасительную соломинку. – У них же было искажение?

- Мы проверяем, - буркнул Вольга. – У тех, кого успели – нет ничего. Видимо, сработал гимн Мороза.

Арант откинулся на спинку стула, в глазах потемнело. В ушах вновь издевательски захохотала Тэхон: «…Сыворотка из крови переболевших… Уколы… Гимны не действуют… Ваша система построена на мифе! Лжи!..»

- Что ты хочешь сказать, Вольга? - угрожающе пророкотал Илья.

- Ничего, - буркнул парень, закусив губу. – Моё дело маленькое: считать живых, больных и покойников - сами думайте.

Арант всё-таки сбежал в таверну – не смог больше смотреть на ровные столбцы дат и цифр. Ведь если это всё была правда, если лекарство Тэхон не искажало Равновесие и работало правильно, лучше всех их отваров и песен, то…  

«Не сомневайся. Это главное оружие хаоситов. Они отрицают душу, они не думают о перерождениях!» - отчаянно взвыл в голове внутренний голос.

Но имя Тэхон в учебниках и вечный позор служителей уже обрели пугающую правдоподобность. Арант чуял всем своим существом: мерзкая сыворотка из крови работала и несла спасение, не нанося вреда – наоборот! Те, кто выздоровел раньше её прихода, страдали от тика, сердечных болезней и припадков, а те, кто после – почти нет. Даже сам Арант перенес болезнь очень легко и сейчас бегал повсюду, словно и не было никакого крупа.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Хозяин спокойно подал бутылку вина, когда в таверну ввалился растрепанный мудрец и кинулся к нему, словно к спасителю.

- Закусь хоть возьмите, развезет ведь, - сказал он и подвинул к Аранту блюдо с холодными закусками.

Арант только отмахнулся. Вино остудило пожар из мыслей, притупило страх, но вот червячок сомнений никуда не исчез – он заворочался, стал больше, зашептал, что Тэхон не заслужила смерти, что она имеет право ненавидеть служителей…

Что она, возможно, права.

- Забыть. Её нужно забыть. Она хаоситка, мерзкое созданье… Не госпожа… Мои господа – Ведунец…

Арант бормотал и сам себе не верил.

Он напивался, лениво жуя сыр и мясо между глотками. Форма вновь казалась тесной, жесткой и неуместно яркой. Народ косился на мудреца, перешептывался, но подходить не рисковал и занимался своими делами. Подавальщицы ловко сновали между столами, кто-то громко хохотал. В какой-то момент один из посетителей вытащил из заплечного мешка мандолину и задумчиво тронул струны. По таверне поплыла плавная затейливая мелодия. Арант повернул голову, как и многие, прислушался, надеясь, что песня наконец-то отвлечет от тяжелых мыслей. Певец кашлянул, вздохнул – и зазвучал роскошный, чуть хриплый голос:

Непостижимое созданье,

В твоей нездешней красоте

Инако всяко очертанье.

О, мне б мечтать о слепоте,

Чтоб черных омутов не зрить.

Коль мог, забылся бы в вине!

Но будто рвется сердца нить -

Болезненно, необъяснимо,