Читать книгу "Эскорт для чудовища - Анна Шварц"

Кажется, Смоленский тихо закашливается от неожиданности, поперхнувшись кофе. Он аккуратно после этого отставляет чашку на столик.

— Чего? — хмыкает он. — Как тебе это в голову пришло, Саша?

— Сделай это. — произношу с нажимом я. — Ты это можешь, я знаю. Если ты сейчас отмахнешься от моей просьбы, будь уверен, я не отдам тебе Майю! Я сделаю все, чтобы она не росла рядом с этой женщиной.

— Остановись. — перебивает Смоленский, садясь на диване. До этого он лежал, расслабившись, но, видимо я прогнала весь сон своими заявлениями, — мне сейчас нужны твои объяснения. С чего ты решила, что Дарина как-то причастна к этому?

— Я виделась сегодня с твоим родственником. Андроповым Стасом. — прямо говорю я.

После этих слов красивые губы Смоленского сжимаются в линию, и он прикасается к ним пальцами, словно заставляя себя промолчать. Его прямой взгляд красноречив, но я все еще успокаиваю себя, что не сделала ничего плохого. В конце концов, люди говорят…иногда с теми, кто неприятен кому-то.

— Ага. — слишком спокойно реагирует Кирилл спустя секундную паузу. — И это он тебе сказал?

Слишком спокойно. Но я спиной чувствую напряжение, повисшее в комнате после моих слов.

— Он поджидал меня возле дома. — зачем-то поясняю я. — И после вынудил поехать меня с ним в кафе. Да, это он рассказал мне секрет про Дарину.

— Он затолкал тебя в машину?

— Я сама села в свою машину и отвезла его. Это имеет какое-то значение?

— Совершенно нет. — Смоленский выпрямляется и, засунув руки в карманы, смотрит куда-то в сторону. — Давай говорить о деле. Дарину я знаю с шестнадцати лет. Наши семьи дружат и того дольше. Я не думаю, что она когда-нибудь решилась бы на такое.

Я чувствую, как мои руки сжимаются в кулаки.

— Ясно. — роняю я тихо, чувствуя охватившее меня бесконечное разочарование. Оно словно огромное и мерзкое болото, в которое меня только что столкнули. — Тогда дальнейший разговор будет бессмысленным. Извини за беспокойство и хорошего вечера.

Я поднимаюсь с дивана, направляясь к двери и стараясь держаться с достоинством и обойтись без обвинений. Это мои проблемы, если честно, что я ожидала что-то особенного от Смоленского. Стоит вернуться с небес на землю, понять, что он мне ничего не должен и сдержаться, не пнув от души его машину напоследок.

Я тянусь к ручке двери, как мне преграждает путь рука Смоленского, с хлопком врезавшись ладонью в стену. Еще шаг, и я наткнулась бы на нее носом.

— Отойди в задницу. — сквозь зубы желаю ему я, не сдержавшись. Хочет задержать меня, рассказав о том, какой Дарина ангел и выпытать подробности нашего разговора с Андроповым? О-о-о! Меня все больше и больше охватывает ярость. — Я уже сказала, что нам нечего обсуждать. Если не пропустишь — я начну драться.

— Сядь обратно, Саша и поговорим нормально. — его голос звучит тише и ниже, чем обычно, словно он что-то сдерживает в себе, а вот я от этого взвиваюсь.

— Сядет скоро твоя Дарина! Извини, Смоленский, но ты меня сейчас дико бесишь и я хочу домой! Желаю счастливой семейной жизни с невестой-убийцей. Надеюсь, твои роители вынудят вас пожениться! — я шагаю вперед, пытаясь оттолкнуть плечом преграду, но Кирилл внезапно перехватывает меня поперек груди и поднимает в воздух, направляясь обратно. Я настолько шокирована, что даже забываю о сопротивлении: откуда в этом аристократическом мальчике столько сил, чтобы так легко поднять меня-кобылу?

Прежде чем он кидает меня на диван, освобождая от плена стальных объятий, я успеваю шлепнуть его по бицепсу в отместку. Сволочь накачанная.

— Хватит. — холодно произносит Смоленский. Он собирается вернуться на свое место, но я из чувства мести подставляю подножку. Только этого гад перешагивает через выставленную ногу. — Ты издеваешься надо мной? Заканчивай с этим.

— Я не хочу выслушивать аргументы в защиту Дарины. Пропусти. — выпаливаю я, вскакивая с дивана, но Смоленский легонько толкает меня обратно. — Ты!

Я снова вскакиваю, оказавшись с ним лицом к лицу и схватив за футболку, чтобы меня снова не отправили назад, и царапнув ногтями ему по груди. Мы сверлим друг друга взглядами. Я — бешеным. Он пытается выглядеть бесстрастным, но черт знает, что сейчас творится у него в голове, судя по темноте в глазах.

— Ты успокоилась? — интересуется он. — Я проверю Дарину. Надо было дослушать, что я скажу, прежде чем валить.

— Надо было это первым предложением говорить, тогда бы я успокоилась. А так ты мне уже испортил настроение.

— Да? — темная бровь изгибается, и Смоленский чуть наклоняет голову. — Ты мне тоже. Ты поехала в кафе с человеком, с которым не стоило даже разговаривать.

* * *

Я это и сама знаю, но, все же, у меня вырывается вопрос с легким оттенком сарказма:

— Почему это?

Кирилл не сразу отвечает. Некоторое время просто разглядывает мое лицо.

— Он мог тебе что-нибудь сделать. — произносит, наконец, он.

— Мог, конечно, поэтому я и поставила условие, что мы поедем на моей машине. Перед этим я сфотографировала его документы, отправила подруге и попросила ее перезвонить через час. — я пожимаю плечом, умолчав, что документы были фальшивые. Все кончилось хорошо, к чему расписываться в этом маленьком промахе? — По-моему, ты немножко забываешь, с кем разговариваешь. Я сталкивалась с людьми и похуже. Я не нежная, глупенькая фиалка, неспособная за себя постоять Смоленский.

— Ты плохо знаешь этих людей, Саша. — изогнув иронично бровь, усмехается он. — Может быть, ты и встречала подобных, но в других ситуациях. Я не хочу, чтобы ты подвергала себя опасности. Оставь эти проблемы мне, и в следующий раз просто сразу позвони, если встретишь подозрительного человека.

После этих слов, я чувствую себя так, словно меня щелкнули по носу. Растерянной, ошарашенной. Как давно мне говорили подобные слова? «Оставь эти проблемы мне». Никогда?

— Я в силах сама позаботиться о себе, Кирилл. — упрямо произношу я.

— Нет. Не в этом случае. С этими людьми не стоит испытывать судьбу.

Я замолкаю, опустив взгляд.

Лучший способ меня обезоружить — это показать заботу? Похоже на то. От злости на него не остается и следа. Даже в душе начинает теплиться приятное чувство после его слов и стыд за то, что я ему наговорила.

Смоленский наклоняется ко мне, и я растерянно моргаю, потому что это происходит неожиданно.

В повисшей, почти звенящей тишине слышу громкий удар собственного сердца, когда он делает шаг ко мне — я все еще держу его за футболку и последняя преграда, моя рука, оказывается зажатой между нашими телами.

Я ощущаю выдох на своей щеке, который оставляет теплые мурашки на коже. И потом — прикосновение губ к моим. Поцелуй. За секунду превратившийся из аккуратного в чувственный и глубокий, заставивший внутри взорваться целый салют из чувств, и потом волнующими искрами ухнуть вниз.