Читать книгу "Шнобелевская премия. Самые нелепые изобретения и не только - Яна Хлюстова"

В 1988 году психолог провел первый эксперимент: две группы добровольцев (92 человека) смотрели мультфильмы с зажатой во рту ручкой. В одном случае ручку держали так, чтобы рот растягивался в улыбку, а в другом — зажимали ее в губах, вытянутых в трубочку (то есть лицо испытуемого сохраняло серьезный вид). «Улыбающиеся» участники эксперимента реагировали на шутки более эмоционально, и Штрак сделал вывод — улыбка поднимает настроение. Спустя почти три десятилетия, в 2017 году, была опубликована еще одна работа, выполненная при участии Штрака. Психологи решили воспроизвести старый эксперимент: работа началась в 2013 году, в исследовании приняли участие 1894 человека, которых разделили на 17 групп. Для девяти из них результат исследования 1988 года подтвердился, а для восьми итоги оказались прямо противоположными.

В итоге Штрак стал лауреатом Шнобелевской премии с формулировкой «за открытие, что зажатая в зубах ручка заставляет людей улыбаться и делает их счастливее — а затем за открытие, что это не так». Сам лауреат заключил: возможно, на негативный результат повлияло знание испытуемых о том, что ученые записывают их реакцию на видео (кстати, последующие эксперименты подтвердили значимость этого фактора). Вероятно и то, что эффект от улыбки такой слабый, что не воспроизводится при изменении условий эксперимента. А может быть, виной всему ошибка в расчетах.

Более поздние исследования 2018 и 2019 годов — в том числе и те, что анализировали большой массив научной литературы по этой тематике — вновь доказали состоятельность гипотезы лицевой обратной связи. Как бы то ни было, становится очевидно: существует огромная проблема с воспроизводимостью научных результатов. И речь в данном случае идет не только о некачественном рецензировании и плохой проверке данных, но и о некорректно поставленных экспериментах и небрежности в обработке информации.

В биологии существуют клеточные линии — группы клеток определенных тканей, некоторые из которых используются в лабораториях более полувека. В 2017 году выяснилось, что в примерно 33 тысячах исследований использовались загрязненные или неправильно определенные клеточные линии: могли быть спутаны не только клетки легкого и кишечника, но и человека и мыши.

Может показаться, что проблема невоспроизводимости касается в первую очередь психологии, социологии и прочих «неточных» наук — но это, к сожалению, не так. В 2005 году Джон Иоаннидис, врач-эпидемиолог и специалист по статистике, опубликовал статью, в которой утверждалось: больше половины научных публикаций на самом деле некорректны, потому что их результаты нельзя повторить. Иоаннидис проанализировал несколько десятков медицинских исследований, которые стали основой для дальнейших работ врачей, и обнаружил, что воспроизвести удалось лишь 44 % из них. Для 16 % статей полученные результаты противоречили исходным, еще 16 % результатов оказались сильно преувеличенными, а для 11 % случаев попыток воспроизведения вообще не было — медики просто принимали имеющиеся выводы за данность. Впрочем, справедливо будет отметить, что эти расчеты были в свою очередь раскритикованы другими исследователями: при помощи своих статистических выкладок они пришли к выводу, что статья Иоаннидиса сама является ложной.

Но давайте оставим статистику специалистам — Иоаннидис действительно занимался анализом уже имеющихся данных, не пытаясь собственноручно повторять медицинские исследования. Это, разумеется, невозможно сделать в одиночку — но вот когда над этим работают 270 специалистов… В 2015 году «Коллаборация за открытую науку» во главе с Брайаном Носеком (профессором психологии Университета Вирджинии и исполнительным директором Центра открытой науки) опубликовала результаты своей четырехлетней работы по воспроизведению сотни психологических экспериментов, опубликованных в ведущих журналах. Результат оказался впечатляющим: из 100 работ ученым удалось повторить — с разной степенью близости к оригиналу — только 39. А статистически значимых результатов было получено и того меньше — всего 36, при этом уровень значимости был примерно вдвое ниже, чем в исходных статьях.

Некоторые ученые высказали предположение, что на самом деле уровень невоспроизводимости может быть и того выше — ведь команда Носека отбирала публикации только из наиболее уважаемых журналов. Однако это не означает, что психология несостоятельна как наука. Проблемы, обнаруженные Носеком и его группой, касаются в первую очередь практических аспектов: дизайна исследований, обработки данных и их интерпретации, а также редакционной политики журналов. По мнению авторов, их проект был нужен в первую очередь для выявления существующих в научной сфере проблем. Более того, как утверждал сэр Карл Поппер, один из самых влиятельных философов науки XX века, по-настоящему научным является такое утверждение, которое в принципе можно опровергнуть на основании новых данных. Если итоги вашего эксперимента после новой серии экспериментов оказались иными — это значит лишь то, что вы ученый, который ошибался или заблуждался.

В 2011 году сотрудники компании Bayer попробовали повторить 67 работ, посвященных исследованиям рака, — воспроизвести удалось около 25 % результатов. В 2012 году подобной работой занялись представители компании Amgen — им удалось сделать это для шести из 53 статей.

При этом не стоит надеяться на то, что ошибочная статья, результаты которой широко разошлись и были опубликованы в СМИ, быстро привлечет внимание специалистов. Иногда ложные исследования не только прочно входят в сознание обывателя, но и попадают в учебники. Наверно, самый знаменитый пример такой истории — Стэнфордский тюремный эксперимент 1971 года. Он был проведен по заказу Военно-морского флота США и представлял собой проверку реакции человека на ограничение свободы в условиях тюремной жизни и создания новой иерархии.

Добровольцев для участия в эксперименте набрали по объявлению в газете. Ученые разделили 24 человек на две группы — «заключенных» и «охранников». В подвале факультета психологии Стэнфордского университета организовали «тюрьму» и поместили туда молодых людей. «Охранникам» велели создать у «заключенных» чувство тоски, страха, «ощущение произвола и того, что их жизнь полностью контролируется системой и у них нет никакого личного пространства». Использовать любое насилие при этом запрещалось. «Заключенные» сначала пытались бунтовать, впадали в ярость, а затем достаточно быстро стали вести себя пассивно. «Охранники» же начали проявлять настоящую жестокость, как психологическую, так и физическую — молодые люди действовали примерно так же, как и профессиональные надзиратели.

Эксперимент был рассчитан на две недели, но его прекратили на шестой день, потому что действия «охранников» вышли из-под контроля. Руководитель Филипп Зимбардо заключил, что человеческое поведение может очень сильно меняться под влиянием внешних факторов: получившие власть будут доминировать над подчиненными, последние же получат психологические травмы. Эти выводы использовали даже для оправдания поведения охранников в настоящих тюрьмах, в том числе и нацистов в концлагерях. Стэнфордский тюремный эксперимент почти полвека был «классикой» психологических опытов (хотя его методология периодически и подвергалась критике), а сам Зимбардо написал о нем несколько книг.