Читать книгу "Вдова Клико - Анна Штогрина"

Она должна была с ним поговорить, быть более чуткой и восприимчивой к его печали. Она же посчитала лучшим решением отгородиться и равнодушно бросить мужа. Пусть, как к мужчине, она не испытывала к нему должного влечения. Но они знакомы с детства, выросли вместе. Они считались друзьями. А теперь, она предательница в квадрате. Ничтожная жалкая женщина, оставшаяся совсем одна.

Как дальше жить в этом горе? Как она сможет принять себя?!

***

Феликс наблюдал за похоронами со стороны. Затесался в черной, мрачной толпе и смотрел на Клару. Чуть сгорбленная, хрупкая фигура девушки в длинном траурном платье и больших черных очках. Ее роскошные шоколадные волосы были полностью спрятаны под фетровую шляпку. Рядом с ней мама, обнимает ее худые плечи и плачет.

Клара не выдирается, не ревет в голос.

Но весь ее облик говорит о тяжелой ноше, придавившей ее безысходностью случившегося.

Феликс несколько раз порывался подойти к ней. Он сдерживался с трудом. Понимал, она оттолкнет его. Стоять возле трупа мужа под руку с любовником, она не сможет и не будет.

Ей нужно время, чтоб принять сложившуюся ситуацию, поскорбить в одиночестве, выплакать свою беду.

Снова обстоятельства их разлучают. Но теперь Феликс не намерен сбегать, уходить и бросать ту, которую он любит.

Он будет рядом, будет ждать столько, сколько потребуется этой маленькой женщине, чтоб принять его большое чувство.

Феликс осознал, что ему предстоит самая масштабная битва в его жизни - с самим собой. Выдержать, не подходить, наблюдать со стороны. Вот она такая манящая и близкая, в то же время недосягаемая и далекая.

Время лечит, играет в его пользу. Он точно знает, что дождется. Даже если прийдется потратить на это всю свою никчемную жизнь. Ведь теперь в ней появился смысл.

***

Уже прошли и девять дней и сорок. Все поминальные ужины организовывали в Эдеме.

Я надломилась. Сильно. Не знаю, что еще меня держало. Но я, как зомби, ходила на работу, принимала ответственные решения. Одевалась на автомате, ела, раздевалась.

Мне было ужасно плохо. Из-за отсутствия правильного питания, я начала часто чувствовать слабость и по утру меня очень мутило. Несколько раз на работе, я заказывала в офисной столовой суши и после еды, бежала в туалет, рвала.

Помимо надломленного душевного состояния, я чувствовала себя разбитой физически.

Плохое самочувствие и ужасный внешний вид стали моими постоянными спутниками.

Я была совершенно одинока. Даже мама съехала из дома. Я не знаю куда, но вестей от нее было не много. Звонки и немногословные разговоры типа : Как дела, все хорошо. Это все, что нас с ней связывало.

По истечении второго месяца после похорон Никиты, я начала замечать окружающий меня мир, постепенно возвращаться в реальность.

Мои охранники отчитывались каждый день, что за мной следят. Показывали фото машины, которая ежедневно стояла у моего дома, следовала за мной на работу.

Я не придавала этому значения. Наверное, или полиция или Константин Олегович пытались выяснить не причастна ли я к смерти Никиты. А может Феликс приставил ко мне слежку, чтоб знать, что и когда я делаю.

Меня это не напрягало. Пока мне не пытаются причинить вред, пусть делают что хотят.

Плохое самочувствие усилилось и я с ужасом отметила, что не помню, когда последний раз были месячные.

Догадка о беременности выбила меня из колеи. Я сходила в аптеку и купила тест. Я планировала сделать его сразу в туалете моего офиса. Но возникшее малодушие и страх, заставили дотянуть аж до вечера.

Я приехала домой и, очень нервничая, прошла сразу в туалет. Сделав все, как написано в инструкции, я подождала пару минут. Самых долгих минут в моей жизни.

Две полоски. Приговор.

Я беременна.

Вдох выдох. Попыталась справиться с панической атакой. Но слезы сами полились рекой из глаз. Я разрыдалась громко и горько. Я так не плакала ни узнав о смерти мужа, ни на его похоронах.

Гормоны и скопившиеся проблемы прорвали плотину. Слезы обжигали щеки, мои всхлипы становились все обреченнее.

Я беремена от Феликса. Что теперь делать. Я самая глупая женщина в мире. Бестолковая. Я с ним часто не предохранялась. Не принимала никакие таблетки. Была беспечна и наивна.

Вот расплата - две полоски.

Об аборте не может быть и речи, успокоившись, решила я. Теперь я не одинока. У меня появился смысл жизни. Я погладила руками плоский впалый живот. Во мне уже растет новая жизнь.

Первая мысль - Феликс не должен узнать о ребенке. Эта мысль пронзила резко и ясно. А даже если и узнает, я должна сказать, что он Никитын.

Но Феликс умный мужик, его так просто не проведешь. Он может потребовать сделать тест днк. И потом, я сама ему говорила, что кроме него ни с кем не спала.

Материнский инстинкт, желание защитить свою кровиночку, просыпался во мне. А что, если Феликс, узнав, что я жду его ребенка убьет меня или потребует сделать аборт.

Мои руки стали влажными от леденящего страха.

Я только обрела надежду на будущее, как сама своими мыслями, отчаянно лишала себя ее.

Слежка. Я вспомнила, что за мной постоянно наблюдают. Если это Феликс, то он быстро узнает в каком я положении. Необходимо поговорить с ним. Выяснить его ли это рук дело и что он хочет от меня.

На следующий день, я впервые проснулась с четким осознанием зарождающегося счастья. Оно во мне. Словно маленький теплый лучик солнца пронизывает мой живот. Я погладила пупок, оставила на нем руки.

- Не бойся малыш, я сделаю все, чтоб тебе не навредили. Я уже люблю тебя,- проговорила я вслух и слезы заблестели в моих глазах.

Но теперь мне нельзя нервничать и заниматься самобичеванием. Нужно поехать на прием к гинекологу и стать на учет.

Опять вспомнила о слежке. Устроилась поудобнее в подушках, взяла телефон и набрала номер, который из моей памяти даже амнезия не сотрет.

- Клара,- голос мужчины бодрый и знакомый, выбил из меня всю решимость. Под ребрами предательски затрепетало.

- Привет, Феликс,- я постаралась унять нервное возбуждение.

- Что то случилось?- спросил он, встревоженно.

Серьезно, это тот Феликс, которого я знаю. Бессовестный ублюдок, нервничает, не произошло ли со мной что то.

Так и хочется закричать - Произошло - Ты!

- Нам нужно поговорить,- уняв раздражение, начала я.

- Хорошо,- он ответил и отключился.

Вот это номер! Он видно пьяный или совсем свихнулся.

Звонить этому равнодушному человеку было плохой идеей. Пообещала себе больше такую глупость не совершать.