Читать книгу "Лондонские мосты - Джеймс Паттерсон"

В свое время мы завербовали, а в 1990-м нелегально вывезли из России человека по имени Антон Христяков. Это и был Волк. Мы в этом вполне уверены. Мы переправили его в Англию, где он встречался с несколькими агентами, в том числе и Мартином Лоджем. Впоследствии Христяков поселился неподалеку от Вашингтона. О том, кто он такой, знал ограниченный круг людей. Почти все они сейчас мертвы, включая Уэйра.

В конце концов Христяков сам выбрал город, где хотел бы жить, и уехал туда. Этот город — Париж. Там собралась вся его семья: отец с матерью, жена и двое сыновей, девяти и двенадцати лет.

Они жили в двух кварталах от Лувра, на одной из тех улочек, которые были уничтожены в прошлом месяце. В девяносто четвертом вся семья, за исключением самого Христякова, погибла. Мы предполагаем, что ликвидация была делом рук русских спецслужб. Так или иначе, произошла утечка информации и кто-то узнал, что Христяков жив. Кто-то, кто не хотел, чтобы он жил. Нападение на семью произошло на мосту через Сену, также разрушенном недавними взрывами.

— Христяков обвинил в случившемся ЦРУ и Томаса Уэйра, — заговорил Бернс. — И не только его лично, но и заинтересованные правительства. Может, он даже тронулся рассудком — кто знает. Так или иначе, Христяков вступил в мафию и быстро поднялся на самый верх. Здесь, в Америке. Возможно, в Нью-Йорке.

Бернс замолчал. Доуд не стал ничего добавлять. Оба смотрели на меня.

— Значит, это не Клара. Что еще нам известно о Волке?

Доуд развел руками.

— У нас на него практически ничего нет. Его знали главари мафии, но они, похоже, все погибли. Может быть, что-то знает нынешний вожак, парень, который живет в Бруклине. Есть один возможный контакт в Париже. Мы работаем с парой агентов в Москве.

Я покачал головой:

— Мне безразлично, сколько времени понадобится. Я хочу взять его. Расскажите все, что есть.

— Он был очень близок с сыновьями. Может быть, поэтому и пощадил твою семью, Алекс, — сказал Бернс. — И мою.

— Он пощадил мою семью только для того, чтобы продемонстрировать свою силу, свое превосходство над нами.

— У него есть привычка… — добавил Доуд. — Резиновый мяч.

До меня дошло не сразу.

— Что?

— Незадолго до гибели один из сыновей подарил ему резиновый мяч. На день рождения. Судя по некоторым свидетельствам, Христяков мнет его, когда злится. Говорят, он предпочитает носить бороду. Женщины у него нет. Но это опять же только слухи. Извини, Алекс, ничего полезного, ничего ценного у нас нет. Только отдельные детали. Мне очень жать.

Мне тоже было жаль, однако это не имело значения. Я собирался найти и взять его.

Резиновый мяч.

Предпочитает носить бороду.

Его семья была убита.

Глава 123

Шесть недель спустя я отправился в Нью-Йорк. Это была шестая кряду поездка. В последние годы во главе нью-йоркских банд Красной Мафии стоял некий Толя Быков. Особенно сильное влияние он имел в районе Брайтон-Бич. До отъезда в Америку Быков считался одним из самых влиятельных главарей московской организованной преступности. Я намеревался встретиться с ним.

День был солнечный и не по сезону теплый. Мы с Недом Махони ехали в район Милл-Нек на Лонг-Айленде. Узкая, без тротуаров, дорога проходила через лесистую местность.

К владениям Быкова мы прибыли без предварительного уведомления и с группой из десяти агентов. У нас был ордер на обыск. Возле дома повсюду стояли охранники, и я даже удивился — как можно так жить. Наверное, мера была вынужденной, без охраны Толя Быков недолго бы задержался на этом свете.

Сам дом представлял собой большой трехэтажный особняк в колониальном стиле. Из него открывался восхитительный вид через залив до самого Коннектикута. Бассейн с водопадом, причал, яхта…

Быков дожидался нас в кабинете. Меня удивил его усталый, изможденный вид, почти старческий. Весил он, наверное, около трехсот фунтов, дышал тяжело, хрипло, то и дело кашлял.

Меня уже предупредили, что по-английски этот бандит не говорит.

— Мне нужна информация о человеке, который называет себя Волком, — сказал я, усаживаясь напротив хозяина за деревянный стол.

Переводчик, молодой американец русского происхождения, работающий в нашем нью-йоркском отделении, перевел мои слова.

Толя Быков почесал затылок, покачал головой и процедил что-то по-русски.

Переводчик выслушал, потом посмотрел на меня.

— Он говорит, вы зря тратите время. И свое, и его. Почему бы вам не уйти? Он знает «Петю и Волка» и никаких других Волков.

— Мы не уйдем. Скажите ему, что ФБР и ЦРУ не оставят его в покое, пока не найдут Волка. А вот его бизнес может пострадать.

Агент заговорил по-русски, и Быков вдруг рассмеялся ему в лицо. Потом произнес тираду подлиннее, в которой упоминался Крис Рок.

— Он говорит, что вы комик похлеще Криса Рока. Ему нравится Крис Рок и вообще политические комедианты.

Я поднялся, кивнул Быкову и вышел из комнаты. От первой встречи большего мы и не ожидали. И все-таки знакомство состоялось. Я знал, что приду к нему снова и снова, что буду приходить столько, сколько потребуется. У меня не было других дел, только это. И я учился быть очень, очень терпеливым.

Глава 124

Через несколько минут я вышел из дома в компании Неда Махони. Мы смеялись. А почему бы, черт возьми, и нет? Первая встреча — только начало.

Что-то бросилось мне в глаза. Я посмотрел еще раз.

— Нед… Господи! Взгляни!

— Что?

Он покрутил головой, но так и не увидел того, что заметил я. А я уже бежал, еще не веря своим глазам.

— Что? В чем дело, Алекс? — крикнул вслед Нед. — Алекс, что случилось?

— Это он! — бросил я на ходу.

Мой взгляд словно приклеился к одному из охранников, стоящему под раскидистым деревом. Охранник был в черном костюме, черной рубашке и без пальто. И он пристально смотрел на нас. В его руке…

В его руке был черный резиновый мяч, потертый, явно не новый. Я видел, как сжимаются и разжимаются пальцы. Я знал — это тот самый мяч, который подарил Волку на день рождения сын.

И борода. Человек с мячом носил бороду.

Он посмотрел мне в глаза.

И побежал.

— Это он! — крикнул я Неду. — Волк!

Я помчался через лужайку со скоростью, которой не развивал давным-давно. Нед мчался за мной. По крайней мере так мне хотелось думать.

Русский запрыгнул в ярко-красный автомобиль с откидным верхом и попытался включить мотор.

«Нет, Господи, нет!»

Я свалился на переднее сиденье еще до того, как он успел переключить передачу, и изо всех сил ударил его в нос. Кровь брызнула на рубашку и пиджак. Что-то хрустнуло. Я ударил его еще, на сей раз в челюсть.