Читать книгу "Губитель живых - Павел Корнев"

— Живой! — послышалось миг спустя. — Отступник!

И тут меня подвели рефлексы — рефлексы не игрового, но реального тела. В жизни всё предельно ясно: если в тебя бросили чем-то потенциально-опасным или даже просто неприятным, инстинкт заставит уклониться. Как минимум попытаться сделать это. Только попробуй уклонись, когда ловкости жалкие пять единиц!

Вот и мои потуги увернутся от черепа успехом не увенчались, а сотворить магический доспех не успел, слишком уж неожиданно и стремительно начали развиваться события. Костяное отродье у подножия трона вдруг перестало полировать предплечье, ухватило одну из лежавших поблизости черепушек и запустило ей в меня. Ну а я зевнул. И — грохнуло!

Череп взорвался, часть осколков пробила и плащ, и кольчугу, а взрыв не только оглушил, но и отшвырнул к стене и со всего маху впечатал в каменную кладку. На ногах я не устоял и повалился на пол, а усеивавший его ковёр костей дрогнул, вздыбился и навалился сверху неподъёмным пологом, не позволяя пошевелить ни рукой, ни ногой.

Кое-как я приподнял голову и увидел, что собиратель костей всё так же восседает на своём троне, а белое пламя в глазницах пульсирует, будто в такт биению отсутствующего сердца, но вот его марионетки уже бегут ко мне со всех ног. Скелет размахивал ржавым молотом, а тащившая за собой ленты кишок тварь так и продолжала стискивать в руке нож. Они вполне могли прикончить обездвиженную жертву даже без вмешательства хозяина подземелья, тем более что взрывом мне снесло чуть ли не половину здоровья.

В голове продолжало мерзко звенеть, а перед глазами всё плыло, и всё же я вперил взгляд в скелет с молотом, ударил в него мысленным приказом, попытался оборвать нити чужой воли, уловил сопротивление словно бы растянутых до предела резиновых жгутов и превозмог их.

Подчинение мёртвых!

Коэффициент противодействия: 1,5

Проверка воли: успешно!

Задействовано 36 единиц воли из 56

Скелет-молотобоец взят под контроль!

Мой показатель воли оказался выше, чем у собирателя костей, и я овладел его марионеткой, но только лишь одной. Повторить этот трюк не стал и пытаться, просто побоялся упустить контроль над скелетом; вместо этого заставил того ускориться и размахнуться молотом, а потом боёк с чавкающем звуком врезался в затылок омерзительного отродья и размозжил тому голову.

Изуродованное тело повалилось ничком, и сразу развалился и подконтрольный мне скелет — его лишил подпитки бывший хозяин. И одновременно ковёр из рёбер, суставов и костей зашевелился, начав принимать облик чудовищной химеры… И тут в игру вступил откинутый взрывом в коридор Нео! Он подступил и со всего маху шибанул моргенштерном по удерживавшим меня костям. Вновь жахнуло, хоть и не так громко, как при взрыве черепа, взметнулось облако серой пыли, упругий толчок ударной волны отшвырнул в сторону, освободил. Я переборол головокружение и поднялся сначала на одно колено, затем ухватил рукоять выроненного фламберга и выпрямился.

И едва ли не синхронно вздыбилась костяная сороконожка, разом взметнулась под потолок, нависла, готовая ринуться в атаку, погрести под собой и разорвать!

Дрожь земли!

Я со всего маху ткнул фламбергом в пол под ногами и одновременно активировал вложенные в оружие чары. Острие ушло в каменные плиты едва ли не на ладонь, те взбрыкнули, и костяная химера развалилась, превратилась в бесформенную кучу. Но не вся — задняя её часть оказалась за пределами действия чар, — да только я не собирался терять время попусту, спешно шагнул вперёд, безжалостно круша подошвами неожиданно хрупкие черепа и рёбра, замахнулся и от души врезал по остаткам чудища мечом.

Костолом!

Волнистый клинок прошёл через переплетение костей, не встретив ни малейшего сопротивления, а потом те — рассечённые и переломанные, — обратились в серую пыль, которая тут же колыхнулась и заклубилась непроницаемым облаком. Оно пришло в движение и закрутилось смертоносным вихрем, в мгновение ока ободрало плоть с костяка отродья с размозжённой головой, а потом и размололо его, вобрало в себя.

— Прикрываю! — сипло выдохнул Нео, и между мной и серым вихрем возникла мерцающая пелена.

Щит веры!

Смерч беспрестанно расширялся и одновременно терял свою плотность, но, соприкоснувшись с силовым пологом Нео, уверенно начал его проминать. Долго выстоять под таким напором защита не могла, нужно было срочно отступать в коридор, но меня не оставляло ощущение, что это станет большой и наверняка фатальной ошибкой. Сомневаться и колебаться было некогда, я решил рискнуть и крикнул:

— Вперёд!

Ничего объяснять не пришлось, Нео напрягся и толкнул щит от себя — на миг в смерче мелькнула прореха, но лишь на миг, я только чудом успел проскочить в неё; вновь обрётший целостность костяной вихрь едва не разорвал надвое. А внутри — тишина. Было даже слышно, как скребут по каменным плитам пола острые пылинки. Передо мной — трон. На троне — собиратель костей.

Я не забыл слов Романа о том, что настоящий некромант — это не боец, он никогда не рвётся в гущу схватки, за него сражаются мёртвые рабы, и потому вскинул фламберг и ринулся в атаку. Я ринулся в атаку, а смертоносный вихрь бросился в погоню за мной. Воронка смерча начала стремительно сужаться, намереваясь перемолоть меня в пыль и прах, но было уже поздно. В один миг я взбежал по высоким ступеням к трону и со всего маху рубанул некроманта фламбергом.

Костолом!

Волнистый клинок раскрошил хребет собирателя костей и снёс ему череп; тот упал на пол и покатился в одну сторону, железный обруч короны отлетел в другую. И всё бы ничего, да только белое пламя в глазницах не погасло, лишь мигнуло и разгорелось вновь, а смерч так и вовсе не замедлил своего вращения.

Я спрыгнул с постамента и впечатал подошву сапога в мерзко скалившуюся черепушку, а для верности усилил удар магией.

Толчок!

Вместилище духа собирателя костей разлетелось пылью, и смерч наконец распался, заклубился мерзкой серой взвесью. Но та не развеялась и не осела, а сгустилась и обросла сотней полупрозрачных рук, нацеленных — ну кто бы мог подумать! — на меня!

Я шибанул белым пламенем, вот только взвесь успела уплотниться и не взорвалась, сгусток белого огня просто погас, не сумев прожечь в облаке сколь бы то ни было значительного отверстия. И уж точно моя атака не нанесла урона духу мерзкой нежити.

Руки тянулись со всех сторон, бежать было некуда, и я в отчаянье накинул на себя каменную кожу, разом повысив уровень брони на десять единиц. Разом — да, только очень ненадолго. И всё же защитные чары помогли выдержать первый натиск: сотканные из пыли пальцы соскользнули, не сумели разорвать мою плоть. Помогла и маска, не позволила забить глаза, рот и ноздри.

Нео вдруг перестал оттягивать на себя энергию, но не погиб — просто догадался восстановиться за счёт ежедневной молитвы, тогда я и вспомнил об его вновь обретённых способностях.