Читать книгу "Искренне Ваш, Картер - Уитни Джи"

Честно говоря, если бы он попросил меня остаться, я бы осталась. Меня приняли еще в две кулинарные школы, которые всего в нескольких часах езды, и я могу подтвердить свое участие в программе, если потребуется… Я просто… Я никогда раньше ничего подобного не испытывала, и я не знаю, как мне следует поступить…

Поговорим позже,

Ари.

P.S.: Так как Картер почти все время ночует у меня для… ну, ты понимаешь… в моей комнате безупречная чистота. Ты должна это увидеть! LOL

Зная Ари как свои пять пальцев, я тогда сразу понял, что если она когда-нибудь и скажет мне, что любит меня, то сделает это в аэропорту перед отлетом. (Она любила такие драматические эффекты.) Что она, вероятно, будет ждать от меня, чтобы я попросил ее остаться. А потом она заплачет и скажет, что она может выучиться на самого лучшего шеф-повара и в Америке, что ей незачем лететь за океан.

Она бы осталась.

Потому что Ари сделала это раньше ради того парня, который ей нравился. Она поступила в Питтсбургский университет. Она знала, что ей на самом деле этого не хочется, но она думала, что влюблена, поэтому последовала за своим сердцем, а не за своими мечтами.

Я любил ее достаточно для того, чтобы желать для нее лучшего. Я не хотел, чтобы она снова отказалась от своей мечты… Поэтому я поклялся вести себя максимально стоически в день ее отлета. Я поцелую ее в последний раз, но если она скажет мне, что любит меня, перед отлетом, я не позволю себе сказать ей то же самое в ответ.

Трек 31. You’re Not Sorry[32] (3:22)

Аризона

Я стояла в кухне с матерью, мариновала цыплят в соусе барбекю, пока она делала салат.

– Мне нравится Шон, – сказала она, улыбаясь мне.

– Мне тоже. – Я посмотрела в окно на задний двор, где он помогал Николь расставлять стулья. – Честно говоря, он идеал.

– Как так?

Я собралась было показать ей мою электронную таблицу и продемонстрировать его десять баллов в категориях «интенсивность поцелуев» и «искренние разговоры», но передумала.

– Во Франции Шон делает для меня массу приятных вещей. Звонит мне каждое утро, чтобы разбудить, гуляет со мной по выходным, слушает меня, когда мне хочется поговорить… И он потрясающе целуется.

Мама рассмеялась.

– Потрясающе целуется?

– Лучше всех парней, с которыми я целовалась. – «За исключением Картера».

Перед моими глазами неожиданно возник Картер, целующий меня на «Эпической вечеринке», подчиняя мои губы себе, но я заставила себя прогнать это прочь.

– Шон сказал, что хочет спросить меня кое о чем сегодня за ужином, когда все соберутся, – сказала я. – Думаешь, он сделает мне предложение?

– Так быстро? – глаза мамы расширились. – Надеюсь, что нет.

– Он не собирается. – Я рассмеялась. – Хотя он мне очень нравится… Как на твой взгляд, мы сможем долго вместе продержаться?

– Не уверена. Правда, я всегда считала, что ты, в конце концов, будешь с Картером. – Она улыбнулась, заправляя салат.

– Что? Когда ты так считала?

– Я всегда так считала. И до сих пор считаю.

«Какого…»

– Ты разве не заметила здесь Шона, моего нынешнего бойфренда?

– Заметила, – ответила мама. – Думаю, ты ему действительно нравишься, но я знаю, что вы двое не влюблены друг в друга… И я точно знаю, что Картер любит тебя сильнее, чем ты думаешь.

– Потому что он огорчен из-за моего бойфренда? Потому что он был груб и неприветлив?

– Потому что Картер заезжал ко мне каждую неделю, спрашивал о тебе, хотел знать, говорила ли я с тобой, надеясь, что ты позвонишь, пока он здесь.

– Вот как…

– Это правда. – Мама поднесла к моему лицу терку для сыра, и я увидела, что мои глаза наполнились слезами. – Я не пытаюсь указывать тебе, что делать. Я просто говорю тебе, что я думаю. А я думаю, что хочешь ты это признавать или нет, но твое место рядом с Картером.

– Он сказал, что ничего не чувствует ко мне, когда мы…

– Когда вы что?

Я вздохнула. Мне не хотелось говорить с мамой о моей сексуальной жизни, но она была моей лучшей подругой, поэтому я не стала молчать.

– У нас был секс перед тем, как я улетела за границу… Мы переспали несколько раз на самом деле… – я помолчала, ожидая, что мама будет шокирована или хотя бы ахнет, но реакции не последовало. – И я, гм… Я спросила его, чувствует ли он, что между нами что-то изменилось, потому что я точно это чувствовала. Я спросила, если ли у него не только дружеские чувства ко мне, есть ли между нами нечто большее, чем просто секс. И он сказал, что нет.

– Ты лично спросила его об этом?

– Нет, это было в сообщении. Но это одно и то же.

– На самом деле нет. – Мама хмыкнула. – Возможно, в этом-то и причина того, что он так сказал.

– Ну да, Картер сказал мне правду и подтвердил, что нам никогда не следовало заниматься сексом… Ты могла хотя бы изобразить удивление по поводу всего этого? Я с ним переспала. Секс. С. Картером.

Мама рассмеялась.

– Я совсем не удивлена, Аризона. Я только шокирована тем, что вам потребовалось столько времени, чтобы дойти до этого.

– Ты уверена в том, что ты моя мать?

– Я думаю, что тебе не следует принимать никаких серьезных решений, пока ты не поговоришь с ним лично. Картер все еще твой лучший друг. – Она легко поцеловала меня в щеку, обняла и вышла во двор.

Я вытерла лицо рукавом и разрезала еще одного цыпленка, ругая себя за то, что не привезла с собой набор ножей, который был у меня во Франции.

«Фу… Я начинаю критиковать ножи… Симптом номер один кулинарной школы…»

– Аризона? – Шон подошел сзади и обнял меня.

– Да? – Я улыбнулась.

– Могу я спросить тебя кое о чем? – он поцеловал меня сзади в шею и неохотно отпустил.

– Спрашивай.

– Я говорил тебе, что собираюсь спросить тебя кое о чем при всех за ужином, но перед этим… – Шон замялся. – Ты согласишься уехать со мной завтра?

– Что? – это было словно гром среди ясного неба. – Почему?

– Я не говорю о том, чтобы уезжать из Штатов, – сказал он. – Мы просто уедем отсюда. Ты знаешь, что я живу всего в пяти часах езды отсюда, поэтому я подумал, что мы могли бы заехать в мой родной город на один-два дня. Перед отлетом обратно во Францию мы могли бы вернуться сюда.

Я замялась, думая о том, что сказала мне мама: нужно узнать, была ли у Картера причина так сильно меня ранить, но я не могла придумать ни одной.