Читать книгу "Интервью для Мэри Сью. Раздразнить дракона - Надежда Мамаева"

Шевеление сероузорной заставило мой испугавшийся мозг заработать. Усиленно так зашевелить извилинами. Если этот псих назвал меня Рааной, значит, он и есть тот самый маг, что послал по следу кнессы, а вернее, ее печати огненного демона. Но я же выгляжу совершенно иначе, нежели убитая стрелой хозяйка змеевны!

Мысли неслись с головокружительной быстротой.

Разбойники сначала не признали в переодетой мальчишкой кнессе хозяйку печати.

Этот черноглазый — тоже. Вывод: он, как и тати, — наемник. Киллер местного разлива, чтоб его!

Между тем мой личный кошмар времени не терял. Он сжал сферу, и тонкий зеленый луч обернулся петлей. Она-то и стала медленно, но верно душить, подтягивая мое тело к убийце. Шаг за шагом, сантиметр за сантиметром, как я ни упиралась, а все равно приближалась к своей черноглазой смерти.

Когда между нами осталось не больше локтя, я с усилием прошипела:

— Что, так понравилась моя душа?

Этот хищник облизнулся:

— Очень. Настолько, что хочется ее забрать. Правда, отдельно от тела.

— Ну тогда дерзай. Я вместо тебя себя убивать не собираюсь. — С такими словами я саданула каблуком сапога, метя в ногу.

Но не удар по колену был моей основной целью. Я лишь хотела отвлечь убийцу от главного. Темный маг на долю секунды скривился, и в этот миг я с силой толкнула его руку, державшую сферу, — на него же, целя в один из металлических шипов.

Да, местечковый дизайнер, который шил куртку магу, полагал, что эти иглы уберегут чародея, когда тот решит подзакусить нечистью. Но портной наверняка никак не ожидал, что одна наглая девица, которая очень хочет жить, решит использовать их как молоток для разбивания ценных магических капсул.

Сфера треснула, и зеленая удавка исчезла. Я же, дитя городских улиц, еще в бытность разбитых коленок и молочных зубов усекла простую вещь: лучше всего избегает проблем тот, кто быстро бегает. А медленное шевеление ногами — это гарантия того, что ты станешь счастливым обладателем люлей или почетного права восседать на стуле в детской комнате милиции.

Я решила, что мудрость на все миры одна, и, ловко поднырнув под киллерскую пятерню, что вознамерилась схватить наглую кнессу за плечо, на полусогнутых сиганула в гущу топы. Угрем, которого живьем кинули на раскаленную сковородку, я извивалась, просачивалась между людьми, ныряла чуть ли не под ноги, или, наоборот, перепрыгивала через головы. В общем, всячески старалась увеличить расстояние между собою и смертью. Вот только оно, это сволочное расстояние, увеличиваться не хотело. Черноглазый пер сквозь толпу, как ледокол по торосам.

Я оглянулась в тот самый миг, когда в руке преследователя показалась еще одна сфера. На этот раз беспросветно-черная, с ореолом мглы.

Легкий замах, и чернильный шар полетел в меня, сдавленную со всех сторон толпой. Я качнулась чуть в сторону, понимая — этого недостаточно, чтобы уйти от столкновения. Но тут бронзовокрылый дракон плюнул еще раз, особенно яростно. Толпу мотнуло, и меня вместе с ней.

Сфера ударилась о голову моего соседа — здоровенного детины. Секунда — и тело мужика осыпалось пеплом, словно его и вовсе не бывало. На его место пришла бабища, которая даже не заметила, что произошло и отчего вдруг стало чуточку свободнее. А потом ее придавило ко мне.

Едва зажившая нога вывернулась особенно резко, боль прошила от пятки до висков, заставив запрокинуть голову и заорать.

Как Брок среди воя толпы услышал мой вопль — осталось загадкой. Но именно когда я закричала, он окинул взглядом толпу, словно искал меня. А потом его дракон камнем полетел вниз.

Убийца смотрел исключительно на меня. В его руке зрела очередная черная сфера. И я поняла: мое везение кончилось. В этот раз он не промажет. Замах. Вновь летящий в меня сгусток тьмы и особенно сильный крик, ударивший по ушам.

Лапы, схватившие меня и с силой рванувшие из сдавившей со всех сторон толпы, казалось, раздробили плечи. В глазах почернело. Зато мозг, в отличие от зрения, и не подумал отключаться. Ехидная мысль, что я только что примерила на себя образ приснопамятной репки, которую тянули-тянули, никак не хотела покидать дурную голову. Струя огня, прошедшая рядом, опалила жаром, а круги тьмы перед глазами на миг поблекли. Я смогла рассмотреть, как мой несостоявшийся киллер красиво пылает. Задорно так: прямо в лучших традициях ада.

Жаль только, что черноглазый на поверку оказался огнеупорным. Сбив с себя пламя, он еще раз попытался прикончить меня, поднимающуюся все выше к небесам.

Убийца вскинул руки, чтобы создать новую сферу, не ожидая очередной подлянки судьбы. А она, эта самая подлянка, как верная жена, всегда была готова продемонстрировать если не красивый, то просто жест: фигуру из одного или трех пальцев. Это уж как повезет.

Черноглазому достался от фортуны кукиш. Фига была большой, тонны в две, огнедышащей и с матерящимся Умаром на загривке.

Драконоборец почти сумел подчинить себе зверя, когда тот в пикирующем полете устремился к земле, словно желая самоубиться, и лишь в последний миг распахнул крылья и сграбастал моего киллера.

Сдавил он его знатно: даже выжатый досуха лимон по сравнению с черноглазым выглядел полным жизненных сил и перспектив на светлое и здоровое будущее. Только после демонстрации того, на что способна драконья лапа, я оценила, сколь бережно нес меня крылатый ящер Брока.

Это была последняя мысль перед тем, как я все же потеряла сознание, то ли от боли, то ли от недостатка кислорода на высоте. К тому же пронзать облака в качестве драконьей ноши оказалось холодно.

Тьма, заполнившая меня изнутри, подарила спокойствие и избавление от боли.

…В себя я пришла на земле. В спину впились мелкие камни, даря холод и непередаваемые ощущения. Подобное наверняка испытывают йоги со стажем, которые любят дремать на гвоздях и разбитых стеклах.

Ноги затекли, я их практически не чувствовала. Руки, по ощущениям, были скованы.

Тихо сглотнула. Свинцовые веки не желали подниматься, и я решила, что могу позволить себе полежать пару минут, изображая квартиранта мавзолея.

— Говорят, что Рогнед купил себе у эльфов лук за пятьсот золотых, — с толикой восхищения произнес юношеский голос. — Чтобы в человеческом облике участвовать в ежегодной ритуальной охоте на косулю.

— Пять сотен золотых? — переспросил с возмущенной интонацией хриплый бас, словно хотел убедиться, что ему почудилось. — Да это же такие деньжищи! Да за такую цену с таким луком надо идти не на косулю, а как минимум на самого Умара Драконоборца! Хотя я бы на месте Рогнеда с подобными деньжищами вообще плюнул на охоту, нанял бы профессионального стрелка, чтобы прихлопнул эту оленятину. Да за пятьсот золотых и некроманта можно нанять. Темный маг не только пришибет косулю, но и оживит, чтобы повторить процедуру убиения на бис. Причем обставит все в итоге таким образом, что даже сыскарь не подкопается. Да я гарантирую, что за такую монету все вокруг будут считать, что эта ритуальная косуля покончила жизнь самоубийством! Ее найдут на брачном ложе, а вокруг обнаружат разбросанные сушеные бледные поганки. На столе будет лежать пергамент, где она собственным копытом нацарапает: «Олика, прости, я подлец, но больше не могу скрывать, что я всю жизнь любил кабана Джонрика, которого вчера пустили на шашлык. Я ухожу вслед за ним!»