Читать книгу "Танцуй для меня, учительница! - Ясмина Сапфир"

Я вдруг поняла, что незаметно для себя начала мыслить почти как военный. Служивый с нашей замечательной станции. Смерть — это часть нашей работы, наш риск, который заранее известен. Темнар отправился на эту миссию, предполагая возможный летальный исход, готовился к нему и ничего не страшился. Мы поблагодарим его, отдадим почести, но убиваться с горя не станем. Лучше помнить Темнара таким, каким я его однажды встретила. Хорошим френом, приятным парнем, мужчиной, который многих женщин осчастливил бы одним лишь своим вниманием.

Помнить его и чтить эту память.

Глава 12

Залпы из сотен плазменных пушек разнесли в пыль мириады астероидов. Окна-экраны придавали зрелищу фантастичности, на грани реальности и вымысла.

Космические булыжники рассыпались на осколки и те закружились в огненном вихре, словно танцевали причудливый танец. Мерцающий пояс растянулся в космосе. Кольцо расширялось, сжималось, пульсировало, плевалось камушками и плазменными сгустками.

Так мы провожали Темнара Малькольда.

Мы с Мелом остались в капитанской каюте. Стояли, крепко прижавшись друг к другу, и как никогда, наверное, проникались этим невероятным, потрясающим чувством. Близостью самого родного существа.

— Я никогда тебя не отпущу. Никому не отдам и не позволю случиться ничему плохому или опасному! — шепот Мела в тихом полумраке каюты звучал громче самого истошного крика. Я заглянула в лицо командора, встретила взгляд — пронзительный, отчаянный, исполненный тревоги и радости одновременно. — Ладушка. Мы наконец-то нашли его. Теперь никто и ничто не мешает мне сделать тебе настоящее предложение. Ты согласишься? Ведь не откажешься?

Казалось, он перестал дышать. Мощная грудь почти замерла, словно придавленная каменной глыбой. Я взяла в ладони лицо Мела — такое красивое, родное, мое, и произнесла от всего сердца:

— Да, я согласна. Но после полета на секретную планету Брунгильда-45.

Мел понимающе кивнул, прижал, и нас накрыло это невероятное, щемяще-приятное и немного болезненное чувство предельной близости с кем-то. Когда осознал, что без другого не сможешь. Просто не в состоянии вставать по утрам, да что там вставать — дышать-то не в силах.

Единение, от которого сладко и горько, и хочется снова испытать ощущение, напитаться им до отказа, до одури.

Этим вечером мы с Мелом любили друг друга. Не занимались сексом, не отдавались, не брали. Сливались телом, душой, энергетикой.

Командор умудрился порвать мою форму — снимал эластичные брюки, спешил. Не по зубам такие штаны мужчинам! Что людям, что мощным инопланетникам.

Мы хохотали, когда суперткань треснула и расползлась на куски.

Мел улыбнулся — порочно и криво:

— Это заставляет всерьез призадуматься. Стоит ли возбуждать меня на работе… Моя униформа ведь тоже не железная…

Я расхохоталась и очутилась под тяжелым, горячим и напряженным телом френа. Словно потерялась в пространстве и времени, забылась и полностью ушла в ощущения.

Тук-тук-тук… Сердца бьются в унисон. Шшр… скрипит чистотой простынь. Мурр… хочется замурлыкать как кошка…

Я плавилась, растворялась, стремилась и отдалялась, чтобы опять повторить все сначала. Мел притягивал, стискивал, гладил, проходился пальцами по всем изгибам и выпуклостям, губами — по каждому миллиметру кожи. Жар окутывал дымкой желания, вспыхивал и тлел в горниле страсти.

Я млела и расслаблялась в руках Мела, опять собиралась, напрягалась, двигалась и облегченно разнеживалась в экстазе. Мы вместе приходили к долгожданному пику. Даже не думала, что способна на такое. А потом я просто крепко уснула, быстро уплыла в объятия Морфея, не покидая объятий Мела…

… Брунгильда-45 мало отличалась от Брунгильды-22. Не знай я, что это другая планета — вряд ли догадалась бы по прибытию. Та же серебристая растительность, издалека нереальная, будто искусственная, те же синие-синие реки и полное отсутствие построек на поверхности.

Очередной подземный офис спецслужб тоже мало отличался от предыдущего. Белый, с высоченными сводчатыми потолками, многолюдный и пустой одновременно. В коридорах и залах никто нам не встретился. Зато в помещениях, за непроницаемыми дверями дар эльвеи улавливал множество эмоций. Тут работали медики, и чувства не сдерживали. Они решали другие задачи. Готовили агентов к опасным заданиям, пытались лечить безнадежных пациентов и создавать суперсолдат благодаря сывороткам-эликсирам. Действовала такая отрава недолго. Но какое-то время воины не чувствовали ни голода, ни жажды, не уставали и не засыпали. Действовали, думали, двигались и жили исключительно ради поставленной цели. Для коротких важных вылазок самое то.

Я крепко вцепилась в руку Мела и едва передвигала деревянными ногами. Страшилась добраться до цели путешествия и остановиться боялась тоже. Сердце сжалось в районе горла, ни глотать, ни дышать не получалось. Горячая рука френа на талии, его нежные поглаживания, близость, забота — ничего мне больше не помогало.

Все! Момент истины. Конец или начало.

Все-таки нет ничего сильнее, чем материнский инстинкт и любовь. И сколько бы ни миновало лет, сколько событий ни пролетело: яркими вспышками, блуждающими огоньками, мама всегда любит и ждет. Думает о кровиночке, печет пирожки, покупает теплые носки и варежки. Мама просто не умеет иначе. Так заложено вселенной, природой.

Я попыталась немного продышаться. Но воздух со свистом ворвался в легкие. Мел прижал к себе посильнее, хотел подбодрить, но дверь перед нами дрогнула и уехала в сторону.

Белый зал, стерильный, холодный и тихий. Я поежилась и… застыла на пороге. Ноги корнями вросли в пол, тело будто окаменело.

В центре зала на одинаковых воздушных подушках зависли кушетки с нашими близкими. Зеленые мини-сканеры кружили вокруг роем растревоженных, суетливых насекомых. На одной из кушеток лежал Эрлин, а на другой… распростерся мой Саша.

Бледные, болезненно впалые щеки, черные круги под большими глазами, белокурые волосы, разметанные по подушке, исхудавшее тело, тонкие пальцы. Я сглотнула, сморгнула и… зарыдала. Беззвучно затряслась в истеричном плаче. Мел резко развернул, прижал к себе так, что ребра заныли, и шепнул на ухо:

— Ладушка моя, соберись, пожалуйста. Это последнее наше испытание. Даю слово. Давай. Я знаю, ты можешь.

Я прильнула к жениху и затихла. Вокруг шуршали шаги калти. Четверо врачей в белых халатах суетились где-то возле кушеток. Я воспринимала их даром эльвеи, но не видела. Пока… Не было сил.

Мел погладил по спине и настойчиво повторил:

— Ну же! Ты ведь боец, Лада! Такая сильная, отважная, воинственная девочка. Даже у меня захватывало дух.

И… развернул к кушеткам снова.

Я увидела, как в тела Эрлина и Саши вводят какие-то новые препараты. Калти действовали сразу по двое, делали уколы в четыре руки.