Читать книгу "Выбор чести - Даниил Калинин"

Участь вступивших в ряды полицаев была незавидна. Их грамотные и жестокие командиры, набранные в основном из идейных противников большевизма, вязали своих подчиненных кровью. Полицаев привлекали к многочисленным расстрелам евреев, комиссаров, военнопленных, гражданских заложников… После этого пути назад не было, люди, по сути, «продавали душу». Заливая голос совести и страх расплаты спиртным, они быстро скатывались до грабежей, изнасилований и прочих преступлений, превращаясь в верных немецких псов. Таких, кто способен жестоко растерзать любого, на кого указал хозяин.

Правда, нередкими были случаи, когда часть полицаев уходили партизанить, а кто-то вел двойную игру: подчинялся немцам, но при случае помогал партизанам.

Немецкая политика согласно плану «Ост» была беспощадна к населению Белоруссии. Людей обирали до последней нитки, угоняли в Германию, совершали чистки «неблагожелательных элементов». Тех, кто укрывал у себя раненых красноармейцев, просто уничтожали. Так что население быстро возненавидело оккупантов, и приток добровольцев в партизанские отряды заметно рос. Но на первые диверсионные акции немцы ответили террором, показательными казнями случайных заложников. Вот только германцами опять не был учтен русский менталитет: вместо того чтобы морально сломаться, партизаны ожесточались и мстили. Война в тылу пошла на уничтожение и приобрела грандиозный масштаб. Какое-то время на территории Белоруссии шли настоящие полевые сражения, у врага отбивались территории целых областей, возникали партизанские зоны и края!

Естественно, они уничтожались немцами, но ведь сколько сил и средств приходилось тратить на чистку тыла, когда они были так нужны на фронте!

По достоинству партизанское движение было оценено в управлении НКВД. Под руководством легендарного Павла Судоплатова была создана Отдельная мотострелковая бригада особого назначения НКВД СССР. На базе бригады формировались диверсионные группы для заброски в тыл противника. Ускоренный курс спецподготовки делал из бывалых фронтовиков настоящих спецназовцев, не хуже «бранденбуржцев». В группы обязательно включали радистов, специалистов-подрывников, а в зависимости от назначения еще и снайперов, инструкторов по рукопашному бою и стрелковой подготовке. Диверсанты могли получить конкретные задания, выполняемые силами исключительно группы, или же выходили на контакт с существующими партизанскими отрядами, или же сами их организовывали, становясь ядром будущего соединения.

Главное, подобная практика на порядок увеличила профессионализм действий «лесных мстителей» и позволяла координировать действия партизан из «Центра».

Но и гитлеровцы умели адекватно реагировать. Педантичные немцы старались принять любые возможные меры по защите от партизанских налетов. Еще летом 1941 года ими создавались специальные конные патрули, контролировавшие объекты инфраструктуры, дороги, а солдатам запрещалось находиться вне части поодиночке и безоружными. Но вскоре стало понятно, что эти мероприятия совершенно неэффективны.

Чуть позже в тылу развернули значительное число охранных и полицейских частей, которые специализировались исключительно на партизанах, но и их действия нельзя назвать успешными. «Лесные мстители» наносили удары из засад, продолжали совершать диверсии, но столкновения с более сильным противником избегали, отступая в глубь лесов. Немцы и другие бойцы охранных частей (вспомним про «соловьев» – украинцев) отыгрывались на мирных жителях, совершая показательные казни. Иногда эти меры приносили свой результат, и партизаны, чьих ближних изуверски казнили, бросались в боя, попадая в заранее подготовленные ловушки. Но сражаться с охваченными праведной яростью «мстителями» было еще тем делом – «красные» не знали жалости ни к себе, ни к противнику, и очень дорого продавали свои жизни.

Для того чтобы эффективнее контролировать оккупированную территорию, германцами была развернута система опорных пунктов, связанных между собой. «Укрепленные деревни» становились базами полицейских и охранных частей; опираясь на них, гитлеровцы совершали рейды в глубь партизанских районов и карательные акции. Но зачастую гарнизоны опорных пунктов сами становились целью нападений крупных отрядов «мстителей».

Пытались немцы защитить и железную дорогу – объект инфраструктуры, более всего страдавший от диверсий. Меры принимались самые серьезные. Наиболее уязвимые места – мосты охранялись крупными подразделениями (не менее усиленного взвода), на вооружении которых было достаточно пулеметов, минометы и зенитная артиллерия. Плюс ко всему мотоциклы и легкая бронетехника. Подходы к мостам перекрывали колючей проволокой (иногда по ней пускали ток) и минировали, деревья и кустарник вокруг вырубали, устанавливали дозорные вышки, оснащенные машингеверами и прожекторами. Двухкилометровая зона вокруг признавалась запретной для движения посторонних, дежурные расчеты открывали огонь на каждый шорох. Для гарнизона оборудовались пулеметные точки, дзоты и доты, блиндажи с надежным перекрытием. Орешек очень крепкий, взять в лоб который было практически невозможно.

Железнодорожные переезды и наиболее опасные участки перегонов старались укрепить также. Но ведь сотни километров дороги подобным образом не перекроешь… Ограничивались вырубкой леса, возведением укрепленных стационарных постов, меняющимся графиком пускали бронелетучки и бронепоезда, над дорогой постоянно дежурила авиация… Тщетно. Удары по железке только учащались и усиливались, партизаны быстро набирали необходимый опыт.

Нацистами всесторонне практиковался захват заложников и их уничтожение – «лесные мстители» наносили еще более чувствительные и дерзкие удары, выявляли и истребляли предателей, уничтожали немецких чиновников, отдавших приказ о казни. Кровь щедро лилась с обеих сторон, ответные удары следовали друг за другом, при этом более всего страдало местное население. Но простые люди понимали, кто истинный враг, понимали, ради чего и из-за чего страдают. Они знали, что удары по коммуникациям здесь очень выручают там, на фронте, а потому всячески пытались помочь «лесным мстителям», ряды которых регулярно пополнялись добровольцами.

Пытались немцы также изменить логистику перевозок, задействовать второстепенные линии, менять график движения – но эшелоны с ценными грузами и людьми снова шли под откос. Партизаны вовремя получали необходимую информацию и переносили направление ударов. Когда же диверсии на транспорте стали выполняться повсеместно, по четко сработанному плану «Центра» (операции «Концерт», «Рельсовая война»), движение немецких эшелонов было вовсе парализовано.

Нейтрализовать советских партизан нацисты пытались как могли: помимо развертывания охранных и полицейских частей бросали против «мстителей» войсковые части, активно задействовали авиацию и бронетехнику. Для борьбы с партизанами на базе первого панцера был разработан даже специальный танк!

Но самым успешным опытом стало применение «охотничьих» ягдкоманд. Небольшие подразделения формировались из бывших егерей, лесничих, спортсменов-охотников. Им был знаком лес, они умели выждать «добычу» и метко стреляли, обладали богатым фронтовым опытом и оттого не стремились снова попасть в мясорубку полевых сражений. Специальный «лесной» камуфляж и первоклассное оружие делало бойцов ягдкоманд опасным противником, замотивированным выполнять свою новую работу качественно. На каждую группу выделялось по одному пулемету, автоматы, ружейные гранатометы, трофейные АВС и СВТ, в том числе с оптическими прицелами (они специализированно отбирались для ягдкоманд). Советские полуавтоматические винтовки плохо показали себя на фронте из-за своей капризности и многочисленных отказов. Но, как правило, все это было следствием неумелой эксплуатации сложного в обращении оружия. В руках профессионалов из ягдкоманд СВТ-38, СВТ-40, АВС-36 полностью раскрыли свой немалый потенциал.