Читать книгу "Ложь без спасения - Шарлотта Линк"

– Стефан, мне всего двадцать восемь!

– Ну так у некоторых начинается рано.

Он снова принялся за еду, и Паулина почему-то почувствовала, что готова разреветься. Ей пришлось несколько раз сглотнуть, чтобы не зарыдать.

– Стефан, мне кажется, меня преследуют, – наконец произнесла она, и в ее голосе прозвучало беспокойное колебание. – Уже в течение некоторого времени. Кто-то постоянно находится недалеко от меня…

По лицу Матье было видно, насколько Паулина действует ему на нервы. Он хотел спокойно поесть. Во время еды они обычно не разговаривали друг с другом – только «пожалуйста» и «спасибо», да просьбы передать соль и перец или же что-нибудь о погоде.

«Да мы, собственно, и в другое время не больше разговариваем», – вдруг подумала Паулина.

– Кто-то постоянно недалеко от тебя? – повторил Стефан, и сам его тон уже довольно ясно дал понять, насколько абсурдным он считал то, что она сказала.

– Ну, не постоянно…

– Так как же? Постоянно или непостоянно? Ты что, не можешь даже ясно выразиться?

Паулина рассказала ему обо всех странных случаях, которые происходили с ней в последнее время. О машине, которая преследовала ее, о человеке, спрятавшемся в проходе монастыря при отеле «Берар», о тени под ее окном…

– А вчера…

– Что же было вчера? – Голос мужа звучал нетерпеливо и раздраженно.

– Вчера в обед я отправилась на почту. Хотела купить почтовые марки. На некотором расстоянии за мной медленно следовала машина…

– Та же самая машина, которая однажды уже якобы тебя преследовала?

– Другая. В прошлый раз это была, кажется, «Тойота», а теперь маленький «Рено».

– Ага. Значит, на этот раз «Рено». И что он делал, этот вражеский «Рено»?

Паулина знала, что рассказывать дальше не было смысла. Стефан не поверил бы ей, а кроме того, что было еще хуже, он становился агрессивным. Она видела это уже сейчас.

– Он медленно следовал за мной, – все-таки продолжила женщина. – А больше ничего не делал.

– Какая волнующая история! – с иронией отметил ее муж.

Ее глаза наполнились слезами.

– Но, Стефан, ведь это ненормально! И потом, вчера вечером, когда я пошла к почтовому ящику…

– А чего ради ты пошла к почтовому ящику? По-моему, ты уже в обед ходила на почту.

– Я купила почтовые марки, как я тебе уже сказала. Потом написала письмо и вечером отнесла его.

– Очень экономично. А тебе не пришла в голову идея о том, чтобы сначала написать письмо, а затем сразу же отправить его – там же, на почте?

– Стефан, но ведь сейчас речь совсем не об этом! А о том, что вечером кто-то снова преследовал меня.

– Ага. Опять маленький «Рено»?

– Нет. На этот раз кто-то шел пешком. Я слышала шаги, хотя этот человек старался не производить шума.

– Может быть, какой-то другой безобидный человек тоже хотел пойти к почтовому ящику! Такое случается. Или он просто хотел вечером пройтись… Не всегда так случается, что если, кроме тебя, еще какой-то человек находится на улице, то он обязательно хочет лишить тебя жизни!

– Но он крался!

Стефан тяжело вздохнул и демонстративно сдвинул остатки еды на край тарелки. Что означало: «Ты испортила мне аппетит».

– Так. И кто же, по-твоему, этот таинственный незнакомец? – спросил он.

Едва решаясь произнести это вслух, Паулина ответила почти шепотом:

– Сейчас ведь так много пишут в газетах… Об этом убийце, помнишь? Который убил ту женщину из Парижа в ее доме, а возможно, еще того немца, которого нашли в горах. И тогда я подумала… я подумала, что, может быть, я следующая…

Муж не доставил ей даже такого удовольствия, как услышать его смех. Может быть, подумалось ей, от любого другого мужчины тоже нельзя ожидать, чтобы он воспринял всерьез такую историю – или скорее такие своеобразные случаи. Но он мог бы хотя бы рассмеяться, подтрунить над ней – и затем обнять ее, заверить, что будет рядом с ней. Что ей никто не сможет причинить никого вреда. Тогда она, в конце концов, смогла бы тоже немного посмеяться и почувствовать хоть чуточку облегчения.

Но он лишь смотрел на нее. Холодно. И так, словно испытывал глубокое отвращение к ней.

– Паулина, – сказал Стефан, – я не желаю, чтобы ты начинала это. Понимаешь? Я терпеть не могу сумасбродных или истеричных женщин. У меня нет желания бороться с подобными вещами. Так что если тебя опять будут преследовать машины и под твоим окном появятся убийцы, оставь это, пожалуйста, при себе. Разбирайся сама. А меня, пожалуйста, избавь от этого. И прежде всего во время еды.

Стефан отодвинул свой стул и встал. Движение, с которым он смял свою салфетку и бросил ее на тарелку, выдавало его ярость.

– Я пойду куда-нибудь попить кофе, – сказал он и покинул комнату.

Паулина разрыдалась.

4

– Я хочу знать, где ты был в субботу вечером, – сказала Надин, и в ее голосе опять просквозила та резкость, которая, казалось, исчезла в связи с трагическими событиями последних дней. – Я хочу знать о каждой минуте.

Анри резал лук. Было обеденное время, и на кухне стояла жара. Несмотря на то что сезон уже прошел, в зале для посетителей были заняты две трети столов. Хозяин кафе уже предполагал что-то в этом роде и с утра раздумывал, не позвонить ли Катрин, но потом все же не решился на это из-за слишком напряженной ситуации с Надин. Как и следовало ожидать, он остался с носом. Надин, конечно, даже не думала помогать ему – вместо этого она, вдобавок ко всему, пыталась втянуть его в разговор.

– Не сейчас, – попросил Анри. На какое-то мгновение он остановился и вытер пот со лба. – Мне надо хоть в лепешку расшибиться, но приготовить еду примерно для четырнадцати человек. Я не могу говорить. Если ты хочешь что-то сделать для меня, займись обслуживанием.

– Я ничего не хочу делать для тебя, – ответила его – жена.

«Она выглядит в равной степени изнуренной и огорченной, – подумал Анри. – Опять как чертов ледяной чурбан!» Это ее состояние было ему очень хорошо знакомо.

– Меня не интересуют ни твои посетители, ни то, что ты положишь им на тарелку, – заявила Надин. – Мужчина, которого я любила, убит. Вероятно, в субботу вечером. И я хочу знать, где в это время был ты.

«Мужчина, которого я любила…» Слышать это было так больно, что Анри с усилием подавил стон. Такой осознанно жестокой по отношению к нему жена еще никогда не была. Было такое ощущение, словно она дала стартовый выстрел для новых правил игры: с этого момента пойдет ожесточенная борьба.

Вопрос был не в том, кто из них сильнее. Он был вообще не в том, кто, в принципе, был сильнее – сейчас и всегда.