Читать книгу "Королева из Прованса - Виктория Холт"

– Ну и что? – пожала плечами Элеанора. – Вы ведь сами говорите, что не любили ее. Она хотела отстранить вас от управления государством.

– Да, поначалу я ее просто ненавидела. Но потом я многое поняла. Королева-мать слишком любила своего сына, и ей была нестерпима мысль, что он достанется другой женщине. В Людовике была вся ее жизнь.

– И что было потом? – спросила Санча. – Вы с Людовиком отправились в Палестину?

– Нет, сборы заняли целых три года. Но я знала, что Людовик не отступится. Он все время говорил со мной о крестовом походе. После болезни и чудодейственного исцеления он уверился, что в мир живых его вернули не просто так, а ради выполнения священной миссии. Он должен отправиться в Святую Землю, ибо такова воля Господня.

– Недаром говорят, что он святой, – вздохнула Санча.

– И правильно говорят, – кивнула Маргарита.

– Что касается меня, то я предпочитаю иметь мужем не святого, а нормального мужчину, – фыркнула Элеанора.

– О, Людовик – самый настоящий мужчина, – уверила ее Маргарита. – Вы бы видели, сестрицы, как страшен он бывает в гневе. Обычно это происходит, когда Людовик видит несправедливость. Но он не желает никому зла. Он мечтает лишь, чтобы его народ был счастлив и доволен…

Элеанора подавила зевок и сменила тему – принялась рассказывать сестрам, какие чудесные праздники устроил Генрих в Бордо, когда отмечали свадьбу Эдуарда и кастильской инфанты.

Но Беатриса, чей муж сопровождал Людовика в крестовом походе, вновь вернула беседу в прежнее русло. Она сказала, что во Франции все с нетерпением ждали возвращения крестоносцев.

– Там, в Святой Земле, было очень страшно, – сказала Маргарита. – Не раз мне казалось, что все мы погибнем. Бедный Людовик разрывался между своей священной миссией и необходимостью править королевством. Он говорил, что точно так же, должно быть, чувствовал себя его дед, тоже отправившийся в Святую Землю со своей королевой.

– Только та королева, насколько мне известно, в Палестине совсем не скучала, – заметила Элеанора. – Я всегда интересовалась этой особой – ведь ее звали так же, как меня.

– Ах, Элеанора Аквитанская, – мечтательно вздохнула Беатриса.

– Это бабка моего супруга, – напомнила Элеанора. – Пожалуй, я тоже не прочь отправиться в крестовый поход.

– Крестовый поход кажется таким увлекательным, когда к нему готовишься, – покачала головой Маргарита. – Зато когда прибываешь в Палестину… – Она передернулась. – Надеюсь, Людовик никогда больше туда не отправится. О, как горевала его мать в день расставания! Она знала, что больше не увидит своего сына. До сих пор слышу ее голос, вижу, как ее голубые глаза, всегда такие холодные, подернулись влагой. «Мой милый сын, мой славный мальчик, – сказала она. – Больше мы с вами не увидимся. Так говорит мне сердце». И ее пророчество сбылось. Четыре года спустя королева Бланш умерла, а мы все еще находились в Палестине. Лишь узнав о смерти матери, Людовик решил вернуться. Он знал, что отныне долг короля превыше долга крестоносца. Смерть матери для него стала знамением свыше, что поход пора заканчивать.

– Бедняжка Маргарита, – вздохнула Элеанора, – пока мы с Санчей развлекались у себя в Англии, вы терпели страдания и лишения.

– Как замечательно, что вы с Санчей живете вместе, – ответила на это Маргарита.

– Это судьба, правда? – восхитилась Беатриса. – Две сестры вышли за двух братьев, а остальные две сестры тоже вышли за двух братьев! Бывало ли такое прежде?

– Однако старшим сестрам достались короли, – напомнила Элеанора.

– А Ромео обещал, что нас всех выдадут за королей, – вздохнула Беатриса.

– Он слишком хвастлив, – заметила Санча.

– И тем не менее всем нам достались хорошие мужья, – заявила Элеанора. – Не забывайте, как мы были бедны. Кроме красоты и ума, у нас не было ничего.

– Мало того, что вы с Маргаритой вышли замуж за королей, но вам еще и достались верные, любящие мужья. Это просто поразительно. Ведь редко бывает, чтобы король любил свою жену и хранил ей верность.

– Мой Людовик – просто святой, – развела руками Маргарита.

– А Генрих наверняка скажет вам, что я – идеал женщины, – шутливо сказала Элеанора.

И разговор вновь зашел о мужьях. Маргарита рассказывала о благочестии Людовика, Элеанора – о преданности Генриха, Санча же тревожилась из-за странных припадков вялости, то и дело накатывавших на Ричарда. Он то воспламенялся жаждой действия, то вдруг погружался в непонятную апатию. Беатриса жаловалась на вспыльчивый, непредсказуемый характер графа Анжуйского. Маргарита слушала ее и кивала. Сразу было видно, что она не слишком-то жалует брата своего мужа. В глубине души Элеанора подозревала, что Ричард изменяет Санче, и думала, что старшим сестрам все-таки повезло гораздо больше, чем младшим.

Она все не могла избавиться от ревнивого, завистливого чувства по отношению к Маргарите. Как бы добиться, чтобы король Английский затмил короля Французского? Праздники и пиры при английском дворе должны быть пышнее и роскошнее. Добиться этого нетрудно: во-первых, Генрих ни в чем не откажет своей женушке, а во-вторых, Людовик Французский не очень-то стремится к великолепию.

Сестры наговорились всласть – и о прошлом, и о настоящем, и о будущем.

Элеанора, как и прежде, была самой умной, самой блестящей, и остальные, сами уже замужние дамы, смотрели на нее как бы снизу вверх.

* * *

Эдуард чувствовал себя вполне счастливым. Он уже и думать забыл о крестьянском подростке и его отрубленном ухе. А если и вспоминал эту давнюю историю, то лишь как некий знак, явленный ему свыше. Благодаря этому жуткому происшествию принц изменил свои привычки, решил начать новую жизнь, достойную будущего великого короля. А теперь у него появилась и жена, смотревшая на мужа с восхищением и обожанием. Конечно, Элеанора еще совсем ребенок, но это и к лучшему: тем взрослее и мудрее предстает он, Эдуард, в ее глазах. С женой принц был ласков и нежен. Он вел себя так, как подобает галантному рыцарю: сопровождал ее в верховых прогулках, осыпал знаками внимания, рассказывал об Англии, описывал в самых лучезарных красках их будущую совместную жизнь. Пусть Элеанора знает – с таким мужем ей нечего бояться.

Никогда еще инфанта не чувствовала себя так хорошо. Стоит ли удивляться, что она по уши влюбилась в своего красивого мужа?

Генрих сказал девочке, что отныне она – член английской королевской семьи, а это лучшая семья в мире, потому что все ее члены любят и чтут друг друга.

Королева была менее красноречива, однако дала понять принцессе, что если Эдуард будет ее любить, то королеве от невестки ничего больше и не нужно.

Одним словом, инфанта была на седьмом небе.

Эдуард в последнее время только и говорил, что о крестовом походе. Принц восхищался французским королем – но не из-за рассказов о его набожности и справедливости, а из-за приключений, выпавших на долю Людовика в Святой Земле.