Читать книгу "Лоуни - Эндрю Майкл Херли"

— Миссис Смит, я не пытаюсь ничего менять.

— Нет, пытаетесь, преподобный отец. Возможно, не отдавая себе в этом отчета.

— Нет. Я здесь, чтобы выслушивать вас и направлять духовно, если смогу. Вот и все. Этим исчерпывается моя миссия. Думаю, вы неправильно истолковали мой интерес к тому, что произошло с отцом Уилфридом, миссис Смит. Я это делаю вовсе не из нездорового любопытства. Я придерживаюсь мнения, что выговориться — это лучший способ залечить раны и потом идти дальше.

— Раны затягиваются изнутри, преподобный отец. А вы лишь бередите их.

— Это то, что я, по-вашему, пытаюсь делать, миссис Смит? Я каким-то образом хочу подорвать ваши усилия?

— Разумеется, нет, преподобный отец. Я лишь думаю, что вы можете иногда… мм… чрезмерно давить. Возможно, это из-за вашего возраста. Вы принуждаете нас принимать вашу точку зрения. Взять эту историю с Клементом и его матерью. Не наше дело этим заниматься. Тем более что у нас очень много есть о чем подумать. Если вы хотите слушать, тогда послушайте, что я вам говорю. Направляйте нас, позволяя идти путем, который нам лучше всего известен. Мы знаем, как преодолеть все это.

— Ничего не предпринимая?

— Укрываясь, преподобный отец, чем только можно. Терпеливо ожидая.

— Ожидая чего?

— Когда все уляжется само собой.

— А если не уляжется?

— Послушайте, мистер Белдербосс сейчас настолько раним, преподобный отец. Он по-прежнему в смятении по поводу всего, что произошло, и способен говорить вещи, которые не полностью соответствуют истине. Я не хочу, чтобы вы вернулись в Сент-Джуд с неверным впечатлением об отце Уилфриде. Я знаю, что вы ничего такого не имели в виду, но всякая информация просачивается, и слухи начинают распространяться. Немного нужно, чтобы разрушить репутацию.

— Вы хотите, чтобы я уехал, миссис Смит? Вы этого хотите?

— Нет, преподобный отец. Я хочу, чтобы вы были нашим священником.

— Я тоже этого хочу.

— Тогда укройтесь вместе с нами за скалой, преподобный отец. До тех пор, пока не схлынут воды.

— Миссис Смит, я понимаю, что смерть отца Уилфрида была тяжелым ударом для Сент-Джуд, но, думается, вам нужно смотреть фактам в лицо, если вы хотите оправиться от этого удара. Он не вернется. Держаться больше не за что.

— Есть, преподобный отец. У нас есть Эндрю.

— И что же Эндрю думает об этом?

Наступила тишина. Мгновение спустя Мать коротко извинилась и вышла из комнаты. Отец Бернард сидел некоторое время, не шевелясь. Затем я услышал звук открываемой бутылки.

Глава 22

Наступил день поездки в обитель. Хэнни оказался в центре всеобщего внимания, как только мы спустились вниз, где все пили чай и подкреплялись яблоками, которые отец Бернард собрал накануне. Мужчины проявляли своеобразную мужскую солидарность — они хлопали Хэнни по плечу, пожимали ему руку, как делали бы пажи, готовя своего рыцаря к решающей битве.

Мать налила в таз горячей воды, и они с миссис Белдербосс медленно и тщательно вымыли Хэнни лицо и руки.

— Сегодня тебя посетит Господь, — объявила миссис Белдербосс. — Я знаю, это произойдет. Ты готов. Пришло твое время.

Отец Бернард паковал вещи, которые ему понадобятся в обители. Спички. Епитрахиль. Маленький серебряный потир, который он привез из Сент-Джуд.

Покончив с приготовлениями, он сел за стол, Монро пристроился рядом. Священник ничего не говорил, только поглаживал собаку по голове и наблюдал, как все занимаются Хэнни, который упивался всей этой суетой вокруг него. Он улыбался, когда Мать причесывала его, а потом взяла ножницы, чтобы подстричь ему ногти. Он поймал мой взгляд и поцеловал пальцы. Бедняга, он думал, что все это ради Элс. Наверно, он думал, что собирается на их свадьбу. Что это будет день, когда она подарит ему ребенка и они будут вместе.

— Что это значит? — спросила Мать. — Что он делает рукой?

— Не знаю, — ответил я.

— Почему ты не скажешь ему, куда мы отправляемся? — спросила она, кивая на стул рядом с собой, чтобы я сел.

Я сделал, как мне было сказано, и коснулся руки брата:

— Хэнни, мы собираемся встретить Бога.

Услышав Его имя, Хэнни посмотрел наверх и указал на потолок.

— Это так, — сказала Мать. — но мы не идем на небо. Бог сам спустится к нам. Он специально посетит нас ради тебя. Правда, миссис Белдербосс?

— Да, — подтвердила та. — Мы едем в чудесное место, Эндрю. Это тайный сад, где Бог исцеляет людей.

— А теперь, — сказала Мать, осматривая ногти Хэнни и приглаживая пальцами его челку так, чтобы она лежала аккуратно, как положено. — Я думаю, что наступило время для подарка Эндрю. Куда подевался мой муж?

— Не беспокойтесь, я схожу за подарком, — улыбнулась миссис Белдербосс и вышла.

Через минуту она вернулась с картонной коробкой, перевязанной лентой цвета слоновой кости. Она положила коробку на стол, и все подошли поближе.

— Давай, — сказала Мать Хэнни и подала брату конец ленты, так что ему оставалось только потянуть за нее.

Хэнни дернул рукой, и бант развязался. Он открыл крышку и положил ее в сторону. Внутри был слой тончайшей, как дымка, папиросной бумаги. Все разом замолчали, и Хэнни в ответ медленно и осторожно развернул упаковку. Внутри оказалась новая белая рубашка с яркими перламутровыми пуговицами, на каждой из которых был выгравирован крест.

— Какая красивая! — воскликнула миссис Белдербосс.

— Вот это да! — добавил мистер Белдербосс.

— Это из магазина, — сказала Мать. — Она была сшита в Святой земле.

Мать вынула рубашку из коробки и подняла повыше, чтобы все могли ее рассмотреть.

Когда все получили возможность выразить свое восхищение, Мать передала рубашку мне, чтобы я держал ее, а сама приказала Хэнни поднять руки и стащила с него майку, стараясь не испортить при этом прическу. Хэнни стоял и сжимал большим и указательным пальцами жирок на животе, пока Мать счищала обрывки ниток, приставшие к рубашке.

— Ну вот, — сказала она и продела сначала одну руку Хэнни в рукав, потом другую.

Затем Мать встала спереди и запахнула рубашку на груди.

— Когда мы придем в особое Божье место, — улыбнулась она, застегивая пуговицы, — ты не должен бояться. Ты не должен волноваться. Потому что, если ты будешь так себя вести, Бог снова исчезнет. Делай так, как я тебе говорю, и все будет хорошо.

Когда Мать застегнула рубашку, она провела рукой по пуговицам и отступила назад, ожидая реакции, которая, она знала, обязательно должна последовать. Никто сначала не заметил, что спереди в рубашку было втачено большое распятие. Строчка для пуговиц образовывала вертикальную часть, а перекладина была изображена с помощью тончайшей вышивки, которая проявилась, только когда Хэнни надел рубашку.