Читать книгу "Ричард III. Последний Плантагенет - Светлана Алексеевна Кузнецова"

Френсис кивнул и поклонился. От Ричарда не укрылась его неуверенность, но возражать друг не стал:

– Как скажешь.

Глава 12

22 июня брат мэра Лондона монах Ральф Шоу начал службу проповедью «Ветви бастардов не должны пускать корни». По завершении он объявил Ричарда, герцога Глостера, истинным наследником трона.

Придворные, и без того шушукавшиеся по углам, снова вспомнили о признании герцогини Йоркской, утверждавшей о рождении Эдуарда от неизвестного лучника.

Ричард постарался тут же пресечь эти слухи. Они задевали честь его семьи. К тому же регент теперь жил в Бейнардском замке – доме матери. Той и так приходилось нелегко. Увы, подобно лесному пожару, сплетни лишь сильнее завладевали умами людей.

Уже на следующий день после проповеди Ральфа Шоу с обличительной речью в адрес покойного монарха выступил Роберт Стилингтон. Член королевского совета, епископ Батский и Уэльский, являвшийся при Эдуарде IV лордом-канцлером и хранителем государственной печати, во всеуслышание объявил, что на момент женитьбы на Елизавете Вудвилл покойный король уже был женат.

Леди Элеонора Батлер, дочь Джона Талбота графа Шрусбери, родила королю двух дочерей. Сам факт этого делал брак Эдуарда с Елизаветой недействительным для церкви. Одновременно с этим открылся и другой побочный брак покойного короля – с некоей Елизаветой Уайт, леди Люси, родившей четырех детей.

Припомнили и о совершенно официальном, многократно утвержденном множеством свидетелей и посредников брачном договоре Эдуарда IV с принцессой Боной Савойской – свояченицей Людовика XI. Его скрепили и подписали, остальное же не имело значения.

– Я чувствую себя лисом, обложенным охотниками со всех сторон, – признавался Дик.

– Скорее уж вепрем, – отвечал Ловелл.

Френсису не нравилось происходящее. Насколько Ричард знал друга, тот весьма неуютно ощущал себя в ситуациях, на которые не удавалось повлиять. А в создавшемся положении получалось лишь ждать. Развязка наступила бы так или иначе.

Дик отчаянно не желал трона. А еще он чувствовал жгучий стыд.

– Герцог, – обратился к нему Эдвард однажды. – Коронация снова откладывается. И сэр Роберт отчего-то не может сказать насколько.

– Комендант Тауэра проявил невежливость? – поинтересовался Ричард.

– Что вы! Просто я… – Эдвард на некоторое время замолчал, а затем прямо взглянул Дику в глаза и спросил, словно в омут бросился: – Скажите, я ведь не буду королем?

Ричард не смел лгать, но и огорчать племянника тоже не осмелился:

– Мне это неизвестно.

– Ответьте же!.. Неужели вам нечего сказать мне?

– Я стану защищать вас, пока буду жив, Эдвард. Лишь вы и ваш брат остались у меня от Эдуарда, – взгляд хотелось отвести неимоверно, но это было бы неправильно. Дик продолжал смотреть на сына старшего брата, стараясь найти столь знакомые с детства черты. Эдвард слишком походил на Елизавету, но для Ричарда это не значило ничего.

– Поклянитесь!..

Сплетни не стихали. Как двор, так и простые горожане не переставали обсуждать жизнь почившего короля. Простолюдины с каким-то ликующим злорадством приняли известие о неравнородности брака Эдуарда и Вудвилл.

– Король женился на незаконнорожденной простолюдинке! – кричали одни.

– Да еще вдове! Матери двоих детей! – поддакивали другие.

– А ведь он, как и любой отпрыск королевского рода, был обязан жениться на девственнице, – утверждали третьи и авторитетно заявляли: – Чтобы законность прав престолонаследия его потомков впоследствии не подвергалась сомнению.

Ко всему прочему, брак короля и леди Вудвилл заключался не по правилам – в тайне, без свидетелей и при закрытых дверях. Официальное венчание, конечно, тоже состоялось, но уже после коронации и рождения первенца.

– Что ставит под сомнение его законнорожденность, – тотчас находились четвертые. – Попробуй кто узнай теперь, чей это был ребенок!

От всего этого Дику становилось тоскливо и больно на душе. Происходящее все сильнее напоминало изощренную ловушку, в которую он загнал сам себя.

Даже весть о закончившемся наконец расследовании в Памфретском замке прошла как-то мимо него. Следствие вел лорд Генри Перси – четвертый граф Нортумберленд. Он же являлся и председателем суда, на котором Энтони Вудвилла графа Риверса, сэра Томаса Вогена и лорда Ричарда Грея приговорили к смертной казни. Экзекуция состоялась по месту заключения, в тот же день.

Ловелл утверждал, будто Генри Перси тоже участвовал в заговоре. Оттого и поспешил разделаться с сообщниками как можно скорее. Однако весомыми доказательствами друг не располагал, а Дик и без того пребывал не в лучшем состоянии.

* * *

25 июня 1483 года, несмотря на строжайший запрет, герцог Бэкингем не без удовольствия упоминал откровения герцогини Йоркской о незаконнорожденности почившего короля Эдуарда. Генри выступал перед собранием палаты лордов и общин в Гилдхолле. Его прочувствованная речь и веские доводы не оставили равнодушными никого.

Собравшиеся в Вестминстере члены парламента немедленно составили Titulus Regius – петицию, в которой подробно перечислили все причины отстранения от престолонаследия детей Эдуарда IV. Завершалась она обращением к Ричарду Глостеру с просьбой занять трон.

«Кроме того, мы считаем: упомянутый король Эдуард в целях сохранения короны и королевского статуса составил парламентский акт, которым Джордж, герцог Кларенс, брат короля, несправедливо осуждался и лишался прав за государственную измену. Вина герцога намеренно преувеличена из опасения вызова, который тот мог бросить правящему монарху. Это явилось поводом для лишения его прав престолонаследия, полагающихся ему по древним законам и обычаям Англии…»

Titulus Regius вышла немаленькой. Чтец надрывался долго. Ричард же слушал внимательно и лишь немного хмурился.

«Принимая во внимание все вышеизложенное, мы призываем Вас, как несомненного сына и наследника Ричарда, покойного герцога Йоркского. Станьте полноправным королем Англии, наследником короны и статуса, в порядке наследования и по причине того, что в настоящее время нет другого живого человека, и только вы один по праву можете претендовать на корону. Своим умом и способностями Вы более других можете принести благополучие и процветание всем трем сословиям нашей страны. Вы являетесь единственным достойным потомком трех самых прославленных королевских домов в христианском мире, то есть Англии, Франции и Испании».

Дик позволил себе прикрыть глаза. Всего на мгновение, но это не укрылось от внимания присутствующих. По залу прошелестел шепот. Отчего-то многие из этих людей считали, будто регент откажется от предоставленной ему чести. Или, словно некий король из старых легенд будет ожидать, пока его призовут не менее трех раз. Однако сейчас свершалось нечто еще более удивительное, нежели чудеса древних сказаний. Впервые в истории королевства монарха избрали все три сословия одновременно.