Читать книгу "Революtion! Основы революционной борьбы в современную эпоху - Валерий Соловей"

Не говоря уже о том, что власти крайне рискованно применять силу против мирных протестантов под прицелом сотен телекамер.

Даже если все телеканалы вашей страны умалчивают происходящее, остается влиятельная гражданская журналистика, остаются Instagram, Youtube, Facebook и Twitter – важные инструменты революционной мобилизации, информирования общества и мира о происходящем. Если власть попытается вырвать эти инструменты из рук революционеров, то лишь подстегнет мобилизацию. Сотни тысяч сетевых «хомячков», дотоле изливавших свои гнев и ярость в Сети, наконец, выйдут в «реал» – на улицы и площади взбунтовавшегося города.

Шестое. «Станьте всем для всех». Не заморачивайтесь идеологией и программой. Грамотный PR революции и революционеров важнее.

Программа революции сводится всего к двум пунктам: мы хотим справедливости, и это единственное, чего мы хотим; власть неправедна и несправедлива, потому должна быть свергнута. Дискуссии между правыми и левыми, споры о путях преобразования страны относятся «на после победы». А в фазе активного противостояния двери революционного лагеря открываются для всех, кто не против революции.

Революция – историческое творчество. Людей привлекает и втягивает интересное, веселое и неожиданное. Перетяните на свою сторону мастеров культуры, и вы уже наполовину победили политически.

Седьмое. Миролюбие не означает соглашательства. Естественное стремление к мирному развитию и желание избежать кровопролития не должно вести к отказу от стратегических целей или их подмене тактическими соглашениями. Если вы хотите демонтировать диктаторский режим, учредить в стране справедливое государственное устройство, обеспечить обществу доступ к власти, благополучие и спокойствие, то не должны размениваться на туманные обещания и покупаться на подачки вроде изменения некоторых законов и появления пары-тройки новых министров. Вас обманут, обведут вокруг пальца – диктаторские режимы в этом весьма искусны.

Ваша цель – полная и безоговорочная капитуляция старой власти, а не ее декоративная гуманизация. Допустимы все компромиссы, которые ведут к главной цели. И недопустимы все те, которые уводят в сторону от нее.

Исходя из этого фундаментального критерия, легко ответить на вопросы о защите мирной революции от насильственных действий власти и активных действиях со стороны самих революционеров. Если у вас возникают интеллектуальные или моральные сомнения, вспомните бессмертные слова Фиделя Кастро: «История меня оправдает!»

История оправдывает победителей и забывает проигравших.

Вот те семь правил, которыми руководствовались – сознательно или бессознательно – все победившие революционеры.

И, что называется, в заключение заключения два очень важных замечания о революции, которые я намеренно приберег именно для финала книги.

Первое касается причин революции. Перебирая и классифицируя комбинации структурных факторов и переменных, которые ведут к революциям, исследователи забывают о причине, которая важнее многих других. И забывают именно потому, что она лежит на поверхности.

Речь идет о так называемом палингенетическом мифе – укорененной глубоко в человеческой психике потребности качественно нового начала, радикального обновления после периода упадка или застоя. Помните, как все мы периодически начинаем новую жизнь (или, гораздо чаще, даем себе обещание начать ее), хотим что-то кардинально в себе изменить? Причем изменить не постепенно, а круто, решительно, сразу. Вот это и есть палингенезис.

Так и глубинную, бессознательную психологическую подоплеку любой революции составляет этот самый палингенетический миф. Именно его имманентность человеку и глубокая укорененность в человеческой психике позволяет со скепсисом относиться к любым заклинаниям о «лимите на революции». Пока существует человечество, будут и революции, ибо прекрасное, неутолимое и разочаровывающее в своих результатах стремление начать все заново радикальным образом заложено в самой человеческой природе.

Второе замечание объясняет, почему люди участвуют и будут участвовать в революциях, несмотря на знание того, что лучше после и вследствие них не станет, а, скорее всего, даже станет хуже.

Дело в том, что обыденная человеческая жизнь монотонна и однообразна: работа, семья, немного отдыха и развлечений. А затем – пенсия и смерть. В жизни современного человека отсутствует причастность к Истории, нет ощущения того, что ты – больше, чем просто статистическая единица. За исключением, вероятно, людей искусства.

На это можно сказать, что подавляющему большинству вовсе и не нужно никакой причастности к Истории, его вполне устраивает статус-кво с обыденными хлопотами и заботами. Наверное, это правда. Но правда и то, что существует статистически значимое меньшинство с его смутной, но сильной экзистенциальной неудовлетворенностью, с его подспудным желанием прорваться через покровы обыденности, преодолеть в себе «слишком человеческое».

Революция – единственный способ для таких людей прикоснуться к Истории: не наблюдать ее со стороны, а творить ее. И неважно, каким окажется результат подобного творчества. Ощущение причастности к чему-то гораздо, гораздо большему, чем ты сам, останется на всю жизнь – как самая сильная эмоция, самое сильное чувство, пережитое человеком.

С психологической точки зрения революция – попытка человека радикально обновить мир и столь же радикально обновиться самому. И в стремлении к ней, в своем революционном действии человек на мгновение уподобляется богу.

Эти двери открыты для всех. Но лишь немногие решаются переступить порог.