Читать книгу "Монахи войны. История военно-монашеских орденов от возникновения до XVIII века - Десмонд Сьюард"

Осиное гнездо невозможно потревожить безнаказанно. Летом 1444 года египетская армада высадила на остров 18 тысяч человек, которые его опустошили, затем осадили город и его обитель. К счастью, из Бургундии и Каталонии только что прибыли небольшие подкрепления. Через шесть недель пушкам мамлюков удалось пробить массивные куртины, и Великий магистр Жан Бонпар де Ластик понял, что большой штурм неизбежен. 24 августа перед рассветом, в темноте, он молча собрал свои войска за крепостным валом, поставив в центре рыцарей и пикинеров и арбалетчиков на флангах. В те дни братья бились пешими, одетые в бригантины (кожаные куртки с наклепанными металлическими пластинами) и стальные шлемы-саллеты, а будучи моряками, они, вероятно, предпочитали абордажные пики. Среди присутствовавших там англичан был туркопольер Хью Миддлтон. Когда забрезжил рассвет, прозвучал сигнал к атаке, после чего под рев труб и грохот литавр и цимбал маленькая, но грозная армия ворвалась в спящий лагерь мамлюков, крича старый боевой клич «За святого Иоанна!». Вскоре все было кончено: враг бросился на свои корабли, хотя к тому времени уже сотни турок были перебиты восторженными братьями, которые захватили весь осадный обоз. Джакмак был настолько подавлен, что в 1446 году заключил мир.

Но если обители и удалось выстоять в первой большой осаде, вскоре ей было суждено столкнуться с гораздо более страшным противником. Турки постепенно захватывали Грецию; латинские сеньоры островов и материковых регионов часто обращались с отчаянными просьбами о помощи к бейлифу Мореи, а сама империя близилась к своему концу, сократившись до Константинополя и нескольких небольших городов. В 1451 году на османский трон взошел свирепейший среди всех султанов – Мехмед II, который несколько раз поклялся, что после Константинополя завоюет Родос. Вероятно, рыцари горше чем кто бы то ни было оплакивали падение Византии и героическую гибель восемьдесят первого римского императора в 1453 году как апокалиптическое подтверждение участи всего Латинского Востока. Великий магистр Жак де Мийи осуществил ряд весьма успешных рейдов на турецкое побережье, пока Мехмед занимался покорением остатков Романии. Потом, в 1462 году, так и не смог осуществиться проповедуемый Пием II Крестовый поход. С разбитым сердцем папа умер. Хотя братьям удалось сорвать попытку египтян захватить Кипр, дела королевства шли все хуже, и, несомненно, все сильнее становилось ощущение изоляции, которое вызвало рост обители до 400 рыцарей в 1466 году. Орден как следует обдумал, как их использовать; в 1460 году гарнизон Бодрума увеличили до 50 человек, а Коса – до 25, и 40 человек назначили на сторожевой корабль. К счастью, турок отвлекала затянувшаяся война с Венецией, которая продолжалась до 1479 года.

Великим командором Кипра в 1467 году был брат Джон Лангстротер, англичанин, отличавшийся безграничным честолюбием. Его молодость была прекрасным примером успешной карьеры в ордене. Родившись в 1416 году, в 1448-м он стал командором и заместителем туркопольера, кастеляном Родоса в 1453-м, бейлифом Игла в 1464-м и великим приором Англии в 1469-м. Граф Уорик назначил брата Джона казначеем королевства еще до того, как сверг с престола Эдуарда IV. Потом Эдуард сместил Лангстротера, но в 1471 году «господин святого Иоанна» под держал Генриха VI и командовал отрядом на стороне Ланкастеров при Тьюксбери. После разгрома он скрылся в аббатстве, но его вытащили оттуда и обезглавили.

Ситуация в Ирландии показывает, какая анархия царила в некоторых европейских приориях и как мало они давали выгоды. Там большинство командорий сдавали в аренду мирянам, и ирландских братьев никогда не видели на Родосе, потому что они слишком глубоко увязли в местной клановой политике. Деградация ордена усугубилась в период правления брата Джеймса Китинга, который стал приором в правление Эдуарда IV. Он был едва лучше разбойника и однажды захватил Дублинский замок. Он проигнорировал общее предписание 1480 года и, во всяком случае, так и не послал доходов в обитель. Великий магистр д’Обюссон объявил о его смещении в 1482 году, но, когда брат Мармадюк Ламли явился занять его место, Китинг тут же заточил в тюрьму своего неосмотрительного собрата. И даже в правление Генриха VII брат Джеймс по-прежнему был катастрофически деятелен.

Большинство братьев происходили из низшего дворянства – в Англии из помещиков. Английские братья редко носили великие фамилии, и, даже если их отцы были купцами, которые купили землю и герб, или их братья были подмастерьями в каком-либо ремесле, существовал очень большой разрыв между рыцарями и горожанами. Может быть, в XV веке и не сложилась такая строгая стратификация, как seize quartiers[92], но в этом странном маскарадном мире род занятий человека имел почти мистический смысл, и все военные члены орденов пользовались привилегиями аристократии.

Рыцарство пока еще процветало в Северной Европе, но, скорее, как эстетический культ, посвященные в который принадлежали к придворным орденам, таким как орден Золотого руна, Звезды, Дикобраза, Подвязки. Они жили мечтой о Круглом столе, давали фантастические обеты, их поприщем были турниры, а не поле боя. И когда эти экзотические братства собирались на «капитулы», одетые в «облачения», и посещали специальные богослужения в собственных церквах, их идеалы были идеалами «Смерти Артура», а не монастыря. А братья на Родосе, которые вели простую жизнь в нелегких условиях, мало походили на чудаковатых щеголей бургундского двора.

Даже если в ордене были грешники, поддавшиеся «силе подлых страстей», в основном они оставались Божьими людьми. В «Богослужебной книге для использования в церкви Госпиталя Святого Иоанна», составленной на Родосе в 1465 году, праздник их покровителя отмечали тремя мессами – последняя из них была торжественная понтификальная – в полночь, на рассвете и при полном свете дня; подобное обычно бывало только в Рождество. В конце века кардинал-магистр возглавлял богослужения в орденской церкви, облаченный в ризу и митру. И даже сегодня современный капеллан ордена может написать: «Для рыцаря бедные люди – не что иное, как сам Христос, воплощенный в их страдании, и в их лице рыцарь заботится о Христе».

Однако петля уже затягивалась. В 1463 году сеньор Лесбоса обратился к ордену с отчаянной просьбой о помощи, и, хотя братья поспешили на защиту его столицы Метилены, она пала из-за вероломной измены. В 1470 году турки напали на Эвбею (Негропонт), после чего орден отправил флотилию под командованием брата Пьера д’Обюссона освобождать ее венецианский гарнизон – но безуспешно, потому что адмирал республики уже пал духом. Рыцари сосредоточились на укреплении собственного острова. Им пришлось встретиться с новыми и грозными войсками – янычарами. Их набирали из числа мальчиков-христиан, которых турки забирали в качестве обязательной дани, и они превратились в ударную боевую единицу, которую использовали для штурмов или в безнадежных военных предприятиях; до наступления XVI века их было не больше двух тысяч. Они не просто воздерживались от вина, азартных игр и женщин, им было даже запрещено жениться, и ночевали они в общих спальнях. Они были приписаны к ордену дервишей бекташей, чей основатель Хаджи Бекташи из Хорасана благословил их основание. Вооруженные копьями и ятаганами, они производили странное и пугающее впечатление во время атаки, в которую шли под началом старших офицеров чорбаджи (суповара) и каведжи (кофе-вара) странным строевым шагом, напоминающим минуэт – три шага вперед, пауза, еще три шага вперед, – под звук мехтера, военного оркестра. Поверх кольчужных рубах они носили форму из зелено-желтых плащей с белыми страусовыми перьями и кистями на высоких белых тюрбанах; за штандарт у них было развевающееся знамя из белого шелка с конскими хвостами. И дрались они не менее примечательно, чем выглядели.