Читать книгу "Золотая Серединка - Наталия Доманчук"

Я тоже прыснула:

– Ты?

– Очень даже неплохо получилось. Всего четыре строчки, но какие, мммм…

– С удовольствием послушаю твои четыре строчки, прогуляюсь по мосту и съем на ужин рыбку. Как будешь подъезжать – позвони мне, чтобы я была готова и ты меня не ждал.

Я отключила телефон с блаженной улыбкой на губах. Но потом вспомнила про родителей и вздохнула. Надо было и им позвонить. Хоть бы отец поднял трубку, почему то мне не очень хотелось говорить с мамой.

– Алло, пап, привет. Ну как вы там?

– Только пришел с работы. Мамы еще нет. А ты как? Что-то голос у тебя не очень веселый.

– Пап… тут такое дело… я все-таки не хочу тебя обманывать, поэтому скажу как есть – я помирилась с Кириллом.

– И поэтому ты такая грустная? – спросил отец.

– Нет, не поэтому. Я его люблю и мне очень хорошо с ним. Но вот как об этом сказать маме?

Папа молчал, потом вздохнул:

– И правильно. Мне этот иностранец, которого мама сильно хочет, не очень нравится. Хотя я его еще и не видел, но ты же знаешь, я не очень люблю иностранцев. Мы разные с ними. И не все так просто, как кажется на первый взгляд…

– Пап, я кое-что придумала, надеюсь, что ты меня поддержишь и подыграешь мне?

– Попробую, конечно. А что именно ты придумала?

– Пока не хочу говорить. Сейчас я иду на встречу, там все решится и я сразу тебе позвоню.

– Договорились. Жду твоего звонка!

Поговорить второй раз с папой мне в этот вечер так и не удалось. Потому что когда позвонила ему я, рядом с ним была мама и мы не могли обсуждать, что мне делать дальше. А когда он набрал меня, поздно вечером, мы с Кириллом были в ресторане.

И Эдварду я не позвонила. Решила вот так струсить и дать ему догадаться самому, что быть с ним я не хочу.

А вот про встречу с Ташей и Гошей я расскажу в подробностях.

Они уже ждали меня на кухне. Таша накрыла на стол: пирог со сливой из кулинарии (как обычно сказала, что только что сама испекла), пирожные картошка из любимого супермаркета (готовила вчера) и заварила чай с мятой и чебрецом по моему рецепту (Гоше сказала, что это рецепт ее бабушки, который переходит из поколения в поколение и который должен передаться по наследству или Ташиной дочке, или уйти в могилу с Ташей). Как я не поперхнулась от такой наглой лжи я не знаю.

Гоша был прекрасен! Я вообще не понимала, как можно было не влюбиться вместе с головой и печенкой в этого мужчину: высокий, очень спортивное телосложение, широкоплечий, очаровательные, вечно улыбающиеся голубые глаза, прямой, немного с горбинкой нос, который предавал ему необычайный шарм, и шикарная светлая кучерявая грива. Но самое приятное – у него было такое замечательное чувство юмора, что уже через час у меня болел живот и сводило челюсти от того, что я постоянно смеялась. Он начинал про что-то рассказывать и обязательно показывал как это выглядело. Даже салат, который он съел на обед он описал: он резко вскочила на одну ногу и согнулся – это был скрюченный огурец, потом скрутил свою шевелюр в хвост и высунул язык – так выглядела редиска у него на тарелке. А уж когда он стал копировать Эдварда – мы с Ташей чуть от смеха со стульев не упали.

– Таша, – сказала я подруге, когда она разлила в чашке очередную порцию чая по старинному и очень тайному рецепту, – мне кажется, что Гоша никак не подходит для моей роли.

– Как это не подхожу! – вскочил Гоша с табуретки, – да я единственный, кто действительно тебе нужен!

Я удивленно уставилась на Гошу:

– Тебе Таша все уже рассказала?

– Нет, – спокойно ответила Таша.

– Еще нет, – добавил Гоша, – но это не важно! Я – человек трансформер и я могу адаптироваться к любой ситуации. А между прочим, ты знаешь, что у меня за спиной, – тут Гоша ткнул пальцев в спину и сгорбился, – три курса МХАТА! Когда я в Плешку перешел – за мной Станиславский ходил по пятам и рыдал – умолял, чтобы я одумался и вернулся в искусство!

Я рассмеялась:

– Станиславский умер еще до войны.

– Знаю, знаю, – махнул на меня рукой Гоша, – только его дух до сих пор живет в зданиях МХАТА. И если я говорю, что он рыдал, то это правда. Он мне даже снился пару раз и умолял вернуться.

– Нет, дело совсем не в том, что я боюсь, что ты не справишься. Наоборот! Ты настолько приятный и позитивный человек, что мои родители просто влюбятся в тебя с первого взгляда и никуда тебя не отпустят.

И Таша рассказала Гоше вкратце о нашем плане. Гоша внимательно ее слушал и потирал руки:

– Справлюсь! Я сыграю Манилова!

– Слишком просто. Она тебя съест. – Отозвалась Таша.

– Кто она? – не понял Гоша.

– Моя мама! Она вылитый Чичиков в юбке. Ты у нее сразу на крючок прыгнешь, а потом и не заметишь, как окажешься у нее во рту!

– На самом деле Чичиков не такой страшный персонаж. Он никого не убивал…

– Да, но и о каких-то духовных качествах мы тоже говорить не можем, – я выпятила ладонь перед собой, чтобы Гоша остановился и выслушал меня.

Но Гоша просто так сдаваться не собирался:

– А ты знаешь, что Гоголь собирался во втором томе сделать Чичикова достойным человеком? Он должен был страдать, искать и найти себя! Вот это я понимаю драматизм! Как жаль, что мы имеем только первый том.

На этом интересном моменте у меня зазвонил телефон. И это был не слон, а Кирилл:

– Буду у подъезда через минут пять. Спустишься?

– Да, – с радостью воскликнула я, – уже бегу!

Таша меня проводила до двери и сказала:

– Я с ним поработаю, не переживай. У нас все получится! Он сыграет очень нудного, противного и щепетильного Эдварда. Можно еще из него сделать скрягу.

– Нет, у меня мама знаешь какая скряга! Скружд Макдак в свои лучшие мультипликационные годы. Уж лучше наоборот – пусть будет транжирой и любителем сыграть в казино! А? Как тебе моя идея?

– Отличная. Мы идем с Гошей работать над ней.

Вечер с Кириллом мы провели чудесно. Ужин был потрясающим, при свечах, супруг прочитал мне свое стихотворение и мы оба посмеялись над ним. Вместе с нами ужинал Кузьма. Он спокойно сидел на коленях у Кирилла и даже не пытался никуда сбежать – ел рыбу с тарелки мужа, а на меня смотрел как на пустое место.

– Просто кот нашел своего хозяина, – важно сказал Кирилл.

– Он замечательный, – призналась я. – Надеюсь, что он и меня сможет полюбить.

– Тебя не полюбить невозможно, – улыбнулся супруг.

Дома, в постели, когда я уже засыпала, Кирилл сообщил, что в четверг утром на два дня уезжает в командировку, в Питер:

– Уууу, – заскулила я и уткнулась носом в его плечо.